- Кошмар… - не слушая более герольда, Изабелла тоскливо уткнулась лицом в распахнутый веер. – Не женихи, а сплошное болото, полное костей… Ну, почему я не родилась прачкой?..

- Но деточка, это самые сильные и искусные рыцари из всех, что откликнулись на зов твоей красоты, – ласково коснулась плеча принцессы тетушка, и ее добродушное, чуть смущенное лицо омрачилось тенью заботы. – Каждый из них благороден, молод, умен, хорош собой…

- С чего ты взяла, тетушка, что они умны? – капризно поморщилась Изабелла, накручивая на палец каштановые локоны.

- Иначе они бы здесь не были, - логично и кратко, как истинный вояка, ответил за сестру король.

- А насчет «хороши собой»? – не отступала принцесса. – Мы же их видели издалека! А на таком расстоянии и обезьяна красавицей покажется!

- Герольды получили указания отсеивать всех, чья наружность неприятна для глаз, дочь.

Изабелла тихонько взвыла.

- Па! Неужели ты думаешь, что мои и мастера Фондю вкусы в молодых людях совпадают?! Да будь его воля, я бы уже была замужем за каким-нибудь тощим и очкастым книжным червем, разменявшим пятый десяток, который доспехи и оружие видел только в своих книжках! Воображаю, что он мне приготовил! Да в его глазах молодость – один из смертных грехов! Хорошо, если хоть кто-то из них моложе сорока! Папа!..

- Одному из них семнадцать, второму – двадцать один, деточка, - кинув бегло взгляд на записи, переданные перед началом турнира герольдмейстером, с мягким упреком проговорила сестра короля. – Вот, тут написано, к примеру: Аг. – шр. пч. гл. оч. вс. рс. бл. вл. з. вс.

- Чего?.. – тупо сморгнула принцесса.

- А-а-а… э-э-э… не знаю… - недоуменно развела руками тетушка Жаклин. – Вообще-то, я попросила мастера Фондю записывать против каждого имени кто как выглядит…

- Аг. – это Агафон, - не без основания предположил король. – Шр. – это, наверное, шрам.

- А пч. – пчела?

- Шрам от укуса пчелы? – озадаченно вытянулась надменная физиономия принцессы.

- «Гл. оч. вс», - предположил король, - скорее всего, значит «глаза очень…»

- Вскинутые?

- Всаженные?

- Всевидящие?

- Всевозможные?..

- Один синий, другой карий?

- А «рс. бл.»? – почесал в затылке Луи.

- Расчесанный и бледный?

- Или рассеянный и близорукий?

- А «вл. з. вс.»?

- Влазит за… - осторожно предположила герцогиня Жаклин.

- Еще одна такая расшифровка, тетушка, и я в монастырь уйду! – тихонько взвыла Изабелла.

- Да нормальные парни, кончайте вы вашу женскую дурь молоть! – сердито нахмурился король. – Чего еще придумаете…

- Тут и придумывать ничего не надо, папенька! – ядовито поджала губы Изабелла. – Достаточно того, что один – иностранец, а второй – вообще непонятно кто! И я не понимаю, зачем весь этот… балаган… затеивался!

- А затем, дочь моя, - тяжело прищурился Луи Второй, - что твои капризы по части женихов перешли все границы. В Шантони и соседних государствах не осталось ни одного аристократа, который, посватавшись бы к тебе, не получил от ворот поворот. Кого ты ждешь? Принцев на белых конях у твоих окон перебывало больше, чем мышей в кладовке!.. И я не хочу, дочь, снова начинать этот бесцельный разговор. Если ты сама не в состоянии выбрать себе мужа, за тебя это сделаю я. Так, как умею.

- Они мне не нравятся, - хмуро уперлась взглядом в коленки Изабелла.

- Но ты с ними даже не знакома, девочка моя!

- Они мне заранее не нравятся, - упрямо пробормотала принцесса.

- Да будь они хоть крокодилами, я своего решения не изменю! – грозно сдвинул рыжие брови король. – Выбирать надо было раньше! Всё. Мастер Фондю! Эй, мастер Фондю!!! Сигнальте фанфаристам продолжать!

- Погоди, Луи, - подняла ладонь тетушка Жаклин, поманила пальцем герольдмейстера и указала аккуратным пальчиков в покоящийся у нее на коленях свиток.

- Что тут написано, дорогой Фондю?

Старик прищурился, склонил голову так и эдак, потом поднял взгляд на герцогиню и непонимающе мигнул:

- А что здесь непонятного, ваше сиятельство?

- Вот это, - терпеливо промолвила тетушка принцессы. – «Шр. пч. гл. оч. вс. рс. бл. вл. з. вс.»

- А, по-моему, всё и так ясно…

- У тебя почерк неразборчивый, - тактично проговорила герцогиня.

- Как ваше сиятельство скажет… - обиженно пожал плечами герольд и, не отрывая взгляда от каллиграфических букв, прочел: - «Широкие плечи, голубые очи, высокий рост, блондинистые волосы, зубы все».

- Ну… вообще-то, мы так и подумали… слово в слово… - конфузливо пробормотала тетушка. – Только про плечи, очи, рост, волосы и зубы не угадали…

Последний и решающий поединок был обставлен со всевозможной помпой.

После выступления бардов, восхваляющих наперебой мужество, доблесть и прочие добродетели финалистов, на ристалище вышли шуты, жонглеры, за ними – поводыри с учеными медвежатами, потом – глотатели мечей и извергатели огня, за ними – снова миннезингеры…

Когда мастер Фондю подал знак трубачам, зрители – и не только – уже начали забывать, присутствуют ли они на цирковом представлении, состязании менестрелей, или рыцарском турнире.

- Эй, давай, не спи, твой выход, - пихнул локтем в бок зазевавшегося крестника его премудрие.

- А?.. – словно очнувшись от чар, спохватился Лес. – А-а…

- Давай бегом!

- А ты?.. – он вопросительно глянул на фея, и тот, поняв невысказанный вопрос, успокаивающе кивнул.

- Всё шито-крыто, - щурясь на крестника заплывшим глазом, как можно более убедительно прошептал Агафон. – Стоит ему к тебе приблизиться, как он свалится сам – тебе даже пальцем шевельнуть не придется.

- То, что надо, - довольно прогудел из-за стальных зубов шлема дровосек, успокоенный, уселся в седло, и видения победы и свадьбы заклубились розовой дымкой перед затуманенными грезами очами.

Агафон не ошибся: шевельнуть пальцем перед приближением противника он и вправду не успел. Конь де Шене споткнулся метрах в пяти от него, и шевалье, вышвырнутый инерцией из седла, камнем перелетел через барьер и, подобно тарану, головой врезался в грудь лесоруба.

Беспорядочной ошеломленной кучей соперники поверглись на землю с таким грохотом, словно на площади перевернулся обоз с пустыми ведрами.

В следующую секунду Агафон с ужасом увидел, как оруженосец де Шене со всех ног бросился к свалке – с мечом в руках.

- Добивать моего будет!!! – вспыхнула в мозгу паническая мысль, и студиозус, подхватив первое, что попало ему под руку, кинулся на помощь коварно поверженному крестнику.

Впрочем, к его немалому удивлению, подняв своего хозяина, оруженосец шевалье взялся помогать яростно барахтающемуся рядом Лесли, и к моменту прибытия подмоги оба благородных рыцаря были уже на ногах.

Агафон сконфуженно спрятал за спину вырванную из рук продавца жареного мяса кочергу и повернулся к королевской трибуне.

- Чего ты ждешь? – сварливо вопросил его слуга де Шене. – Это – последняя схватка. Они не признают победителя, пока не будет пешего поединка!

Будто в подтверждение его слов герольдмейстер сделал несколько быстрых шагов вперед и громким надтреснутым голосом прокричал, едва перекрывая гомон зрителей и то и дело натужно откашливаясь:

- Поскольку конная схватка победителя не выявила, благородным господам претендентам на руку и сердце ее высочества принцессы Изабеллы предлагается продолжить единоборство оружием по выбору… его высочества Агафона Непобедимого!

- Подними, покажи, что ты принес! – зашипел на растерянно разинувшего рот студента оруженосец шевалье.

- Я… это… сейчас сбегаю… - школяр, даже не красного – вишневого цвета – выронил на мостовую кочергу со звоном, показавшимся оглушительным, и во всю прыть припустил к их бивуаку.

- Чего тебе взять-то?.. – несколько запоздало выкрикнул он через плечо в адрес Лесли, но голос его потонул в гомоне толпы, словно камушек в море.

Так же – несколько запоздало – на обратном пути с мечом в обнимку он сообразил, что драться топором его подопечному, наверное, было бы сподручнее.