— О чем это он? — прищурился Кантрелл.

— Эрик мог уехать отсюда в любое время, — продолжил Матиас, глядя в глаза Лоусону. — Я ведь не держал его под замком.

— Может, не его самого, но, полагаю, у него не было возможности достать денег, чтобы уехать домой. Ты бы попросту не позволил ему это сделать, разве не так? Так что взлом твоего тайника был единственным выходом, потому что у таких, как ты, доверие и мораль не в чести, я прав?

Раненая девушка застонала. Энн опустилась на колени рядом с ней.

— Ей хуже, — напряженно произнесла она. — Где же этот чертов доктор?

— Он не придет, — хмыкнул Матиас. — Эрик умчался за деньгами, ему плевать на девку.

— Она мне весь пол кровью зальет, — проворчал Кантрелл. — А это же новые половицы!

Свисток снова прорезал тишину, объявив о скором отправлении. Лоусон прерывисто вздохнул.

— Нельсен, я заплачу вам десять долларов, если вы сходите на станцию. Задержите этот поезд на двадцать минут. Энн, ты сможешь доставить наши вещи туда?

— Конечно, — отозвалась Энн и спешно выбежала из “Дворца”. На ее лице застыло выражение тревоги: не только за девушку, но и за Лоусона, которого она боялась оставлять одного рядом со свежей кровью.

Нельсен посмотрел на Кантрелла, бессловно запрашивая разрешения. Кантрелл кивнул.

— Я не против заработать десять долларов и самостоятельно, но лучше иди ты. Скажи Тэбберсу, чтобы сделал все так, как ты говоришь, потому что я так велел.

Нельсен торопливо выбежал на улицу.

— Не возражаешь, если я выпью, пока мы ждем Эрика Джеймса, который не собирается возвращаться и приводить сюда доктора? — спросил Матиас, обратившись к Лоусону.

— Возражаю. Оставайся на месте.

— Кровь на моих ботинках! — воскликнул Кантрелл. — Чщщщщеееерт!

Не прошло и пятнадцати секунд, как парусина, завешивающая дверь, снова отодвинулась, и внутрь зашел худощавый мужчина лет пятидесяти с печальными уставшими глазами и болезненно-желтоватым лицом. Он носил очки и видавшее виды коричневое пальто. В руках незнакомец держал сумку для оказания первой помощи. Позади него показался Эрик Кавано, и его появление было сопровождено сухим смешком от Дьюса Матиаса.

— А я был уверен, что ты не вернешься, Эрик, — передернул плечами он. — Я не вел бы себя так глупо.

Врач сразу же опустился на колени рядом с раненой, и его коленные суставы жалобно щелкнули. Ему потребовалось всего несколько мгновений, чтобы оценить ситуацию и с заметным скандинавским акцентом произнести:

— Это плохо. Поднимите ее на бар, йа?

— И испачкать кровью еще и всю стойку? — злость вновь вспыхнула в голосе Кантрелла. — Черта с два, Фоззи, пусть остается на полу.

— Надо на бар, — повторил доктор, поправив очки с завидным изяществом, и настоял на своем решении. — Сейчас же.

— Вы двое, — Лоусон кивнул на Матиаса и Преско, угрожающе качнув кольтом. — Выполняйте. Быстро.

— Не думаю, что мы послушаемся, — прозвучал ответ с заметной издевкой. — Ты не сможешь…

Тревор вдруг отвесил Матиасу звонкую оплеуху свободной рукой, и удар вышел таким сильным, что глаза негодяя едва не вылетели из глазниц. А ведь это была даже не десятая доля силы вампира! Сейчас не позволить натуре монстра вырваться на свободу и впиться в глотку этому отбросу человечества было не так-то просто. А нанести ему столь слабый удар по щеке и вовсе было настоящим испытанием для Лоусона.

Струйка кровавой слюны заструилась по нижней губе Матиаса. На его правой щеке тут же раскраснелся след от удара, который вскоре превратится в уродливый синяк, а в глазу лопнули сосуды. Запах новой крови, к удивлению Лоусона, никак не ухудшил его состояние. Он ухватил Матиаса за волосы, оттянул голову негодяя назад и приставил ствол своего кольта прямо к его носу. В глазах преступника мелькнул чистый, незамутненный ужас.

— Да, сэр, мы все сделаем, не горячитесь, — залепетал Кенни Преско. Его голос подрагивал и перекатывался, как горстка камней. — Все сделаем, — повторил он, с ужасом глядя на Матиаса и опускаясь на колени рядом с раненой девушкой. — Не горячитесь.

Лоусон посмотрел на Матиаса и позволил тому во всей красе узреть сдерживаемую ярость монстра, словно чуть отодвигая на мгновение завесу с самой жестокой части своей личности. Он знал, что красный огонек в его глазах произведет нужное впечатление — даже показывать клыки было не обязательно.

Приблизившись к Матиасу так, чтобы их лица разделяло мизерное расстояние, Лоусон угрожающе прошипел:

— Есть вещи пострашнее смерти.

Следующим звуком был звук жидкости, льющейся на ботинки Матиаса. Лоусон уловил запах пива.

Человек задрожал, слезы наполнили его глаза. По какой-то причине Лоусон считал, что этот человек не плакал лет с шести. Он освободил его, и Матиас издал жалобный звук, тут же кинувшись помогать Преско.

Когда девушка оказалась на барной стойке, доктор приступил к работе: открыл свою сумку и извлек оттуда хлопковые тампоны и пару тонких щипцов. Ужасное отверстие от раны было видно на пропитанном кровью и жестокостью синем платье. Доктор проверил пульс с помощью стетоскопа. Девушка вновь застонала, ее дело дернулось и задрожало. Руки поднялись, чтобы накрыть пулевое отверстие.

— Держите руки внизу, пожалуйста, — сказал Фоззи, чье настоящее имя — как счел Лоусон — было труднопроизносимым, поэтому здесь он предпочел зваться иначе. Не вынуждая просить себя дважды, Матиас и Преско выполнили просьбу.

— А что насчет меня? — дрожащим голосом произнес Джонни Ребинокс из своего угла на залитом кровью полу. Его акцент выдавал в нем жителя юга, видевшего множество крупы и кукурузного хлеба. Южная Джорджия, подумал Лоусон.

— Я истеку кровью до смерти, и мне никто не поможет?

— Кто-нибудь, налейте мне большой стакан виски. Самого крепкого, который у вас есть, йа? — сказал доктор, Кантрелл отправился за барную стойку и налил в стакан щедрую порцию жидкости из бутылки с названием “Черная Молния”. Фоззи смочил тампон в карамельно-темном напитке и постарался, как мог, очистить рану. Девушка, слава Богу, потеряла сознание и не издала ни звука. Затем Фоззи обмакнул в виски свои щипцы.

— Эта боль может заставить ее прийти в себя. Мне нужно найти пулю. Она близко к сердцу… но сердцебиение еще сильное. Держите ее, пожалуйста.

Эрик подошел, чтобы помочь, и это было верным решением, потому что девушка, как только щипцы оказались в ране, принялась дергаться и биться с удивительной силой. Потребовалась вся сила Матиаса, Преско и Эрика, чтобы удержать ее. Глаза раненой оставались закрытыми, но гримаса боли искажала ее лицо, заставляя желваки надуваться на висках, а мышцы челюстей и щек напрягаться. Фоззи работал с осторожностью и терпением, молчаливый в своей сосредоточенности.

— Вы можете ее найти? — спросил Эрик, но Фоззи не ответил.

Наконец, окровавленные щипцы были извлечены из раны. Они были пусты.

Девушка перестала биться, она лежала неподвижно, а резкое и прерывистое дыхание срывалось с ее губ, как отчаянный шепот.

— Пуля, — покачал головой Фоззи. — Она застряла рядом с правым предсердием. Я не могу вытащить ее без дальнейшего вреда.

— Но вы ведь можете извлечь ее в своей операционной? — предположил Лоусон.

— В моей операционной, — Фоззи одарил его кривой и печальной улыбкой. — В моем сарае, если уж на то пошло. Это лучшее описание. Мои усилия… ограничены обстоятельствами и… окружением, сэр. И дело не только в том, что ей нужна сложная операция, ей нужно еще и переливание крови. У меня нет инструментов, чтобы проводить такие процедуры здесь.

— Что вы хотите сказать? Вы просто оставите ее так?

Фоззи поправил свои очки на переносице, и на носу остался кровавый отпечаток пальца.

— Сэр, это чудо, что она еще жива. Впрочем… я бы дал ей несколько часов, а потом ее сердце… как это говорится… не будет биться.

— Так сделайте что-нибудь! Все, что сможете!