В результате его собрание заняло три огромных комнаты в колледже «Корнелио Мерчан». Местные жители тащили ему все подряд — от инкской керамики до каменных плит, тронов и даже древних черепов. Сам падре никогда не занимался учетом и тем более каталогизацией своего собрания. Именно поэтому трудно назвать это коллекцией. Это было именно собранием вещей, общее количество которых никто не считал. Однако в целом собрание падре Креспи можно разделить на три части. Первую часть составляли предметы современного производства, поделки местных индейцев, либо имитирующие образцы древнего эквадорского искусства, либо сделанные в христианской традиции. Сюда же можно причислить и многочисленные предметы, сделанные в XVI–XIX веках. Вторую часть, самую многочисленную, составляли предметы различные доиспанских культур Эквадора, которые местные жители находили на своих полях или в ходе несанкционированных раскопок. Так, в собрании Креспи была представлена керамика всех индейских культур Эквадора (за исключением самой ранней — культуры Вальдивия).

Но наибольший интерес представляет третья часть собрания. К ней относятся изделия, которые не могут быть соотнесены ни с одной из известных археологических культур Америки. В основном это были предметы из меди, медных сплавов, а также из золота и, в редких случаях, из серебра. Большинство этих артефактов были выполнены методом чеканки на металлических листах, хотя имелись и литые изделия. В собрании были маски, короны, нагрудные орнаментированные диски и т. д. Но самыми интересными были многочисленные металлические пластины, покрытые сюжетными изображениями и… надписями. Падре Креспи собрал, наверное, более сотни таких пластин. Некоторые из них имели солидные размеры — до 1,5–2 м в ширину и до 1 м в высоту. Были также и более мелкие пластины, металлические накладки.

Изображения на таких пластинах не имели ничего общего с культурными традициями древней Америки. Они имели прямое отношение к культурам Старого Света, а точнее, цивилизациям Средиземноморского бассейна и Ближнего Востока. Так, на одной из пластин была изображена правильная (не ступенчатая) пирамида, аналогичная пирамидам плато Гиза. По нижнему краю этой пластины идет надпись, выполненная неизвестным «алфавитом». В нижних углах изображены два слона. Понятно, что слоны к моменту возникновения в Америке первых цивилизаций уже не водились. Но их изображения отнюдь не единичны в собрании Креспи (о слонах в Америке речь пойдет ниже). Над вершиной пирамиды помещено небольшое изображение солнца, по бокам — парные изображения кошки и летящей змеи. Неизвестный «алфавит», которым выполнена надпись, встречается и на других предметах. Данный вид письменности не известен современным исследователям.

На первый взгляд, он имеет определенное сходство с письменностью Мохенджо-Даро (цивилизация хараппа, древняя Индия). На других пластинах встречается другой вид письма, который, по мнению редких исследователей, напоминает либо раннеливийское, либо протоминойское письмо. Один из американских исследователей собрания Креспи предполагал, что надписи выполнены «неопуническим» или же критским письмом, но на языке кечуа. Однако нам не известно о каких-либо серьезных попытках дешифровки этих надписей. Очень небольшое количество исследователей, в основном из США, пытались заниматься изучением собрания Креспи. Большой интерес к нему проявили представители мормонской церкви США, но драматическая история собрания падре Креспи не позволила провести сколь-либо серьезные исследования.

Представители официальной науки попросту игнорировали это собрание. А некоторые представители церкви заявляли, что все вещи — современные изделия местных крестьян. При этом (по некоторым обрывочным данным) многие вещи из собрания падре Креспи после его смерти были тайно вывезены в Ватикан. Естественно, что идущие вразрез с официальной концепцией данные игнорируются или замалчиваются. Но огромное количество предметов в собрании Креспи заставляют переосмыслить наши представления о контактах Старого и Нового Света в глубокой древности. Интересно, что в собрании имелись металлические плоские фигурки, изображающие хорошо известных крылатых быков из дворца Ниневии. На древнеаккадском их называли «ламассу» или «шеду». Первые их изображения относят к эпохе Новоассирийского царства и датируют их появление VII в. до н. э. Всем хорошо известны огромные статуи пятиногих шеду, которые ставили у ворот дворцов или у городских врат. Сегодня их можно увидеть в крупнейших музеях мира, в том числе копии шеду из царского дворца в Ниневии находятся в Музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина в Москве. Но археологами были найдены аналогичные фигурки шеду, но небольшого размера, которые древние жители Месопотамии закапывали в качестве амулетов — оберегов под порогами своих домов. Эти статуэтки выполнялись из различных материалов.

В собрании падре Креспи была выполненная в той же технике металлическая фигурка крылатого «гения» с головой грифона. Этот персонаж также был типичен как для новоассирийского, так и для вавилонского искусства VII–V вв. до н. э. На другой пластине крылатый «гений» изображен вместе со жрицей, держащей в руке посох в виде змеи и с навершием в форме цветка лотоса. Рядом находится еще одна женская головка, одетая в типичный древнеегипетский убор. Ассирийский царь Асархаддон завоевал Египет в 671 г. до н. э.

Еще на одной из пластин изображен жрец в тиаре, напоминающей корону Нижнего Египта. Интересно, что жрец стоит на поверхности, разделенной сеткой квадратов, в каждом из которых изображен символ неизвестного вида письменности. Есть и другие металлические пластины с изображениями жрецов или правителей. При этом трудно судить об их национальной принадлежности: возможно, это изображения местных индейских правителей, хотя ряд черт указывает на их средиземноморское происхождение.