Бетти не знала, что врач сказал ее отцу: «Постарайтесь создать ей атмосферу полного душевного комфорта. Ее нужно ограждать от стрессов. Конечно, в нашем мире это трудно, практически невозможно, но все-таки попытайтесь».

Отчасти поэтому Джереми Уилкинс так ревниво оберегал счастье своей дочери. Ему казалось, что именно теперь его крошка нуждается в нем больше, чем когда-либо.

Бетти, конечно, ощущала назойливую заботу отца, но это не раздражало ее. Правда, она бы предпочла, чтобы эта забота исходила от жениха. Но, наверное, после свадьбы так и будет. Пока же Бетти чувствовала себя больше любимой дочуркой, чем желанной женщиной.

Ей отчаянно захотелось крепко прижаться к Марку. Но если она попросит остановить машину, он скорее всего сочтет это очередной блажью и рассердится. А злить его совершенно ни к чему. И Бетти с удвоенным любопытством принялась разглядывать окрестности.

Наконец они прибыли в Фармоунт. Дом Уилкинсов находился на самой дальней улице поселка. Остановив машину перед воротами, Марк посигналил. Бетти вылезла из машины и помахала рукой высокой сухопарой женщине лет пятидесяти, которая как раз шла к воротам.

— Бет? Это вы? — раздался неприятный, слишком резкий голос.

— Да-да, тетя. Мы с Марком приехали!

Мелани Уилкинс производила впечатление гордой и неприступной школьной наставницы. Она действительно долгие годы проработала в колледже, преподавала математику и черчение. Мелани и сама была словно вычерчена с помощью циркуля и линейки. Длинные ноги и руки, не по-женски широкие плечи, квадратный подбородок. Даже брови ее были абсолютно ровными линиями. И она совсем не походила на брата, невысокого и коренастого, с мягкими, чуть расплывшимися чертами лица.

— Уже иду!

Мелани открыла ворота, помахала рукой Марку, который все еще сидел за рулем.

— Пусть он пока ставит машину, а мы с тобой поболтаем, ага?

Мелани взяла племянницу под руку и увела в глубь сада. Марк же загнал машину в гараж, вернулся закрыть ворота и, не зная, куда себя деть, остановился под большим раскидистым деревом, чьи ветви опускались едва ли не до земли.

Женщины о чем-то оживленно беседовали, и до Марка доносились их голоса. Однако он не торопился присоединиться к ним.

Итак, он в Фармоунте. Очередной почти семейный уик-энд. Очень даже весело. Сейчас они усядутся на террасе и будут пить чай. Потом Бетти поведет его гулять. Потом… Интересно, что сейчас делает Пилар? Кажется, она сегодня не работает. Наверное, спокойно спит после вчерашнего. Это ему приходится изображать из себя героя.

— Марк, дорогой, иди к нам! — послышался веселый голос Бетти.

Началось. Свежая порция местных новостей. Торговая марка «Тетушка Мелани». Только качественный товар!

Марк тяжело вздохнул, однако натянул на лицо жизнерадостную улыбку и направился к беседке в глубине сада.

Если об архитектурных достоинствах здешнего дома можно было еще поспорить, то сад был просто великолепный. Уилкинсы не держали садовника, потому что никому не доверяли свои сокровища. А сокровищ было немало: пестрая россыпь всевозможных цветов, причудливо подстриженный кустарник, аккуратные, ухоженные деревья. Вот только Марк понятия не имел, как они называются. А то бы непременно блеснул в разговоре с каким-нибудь ботаником.

— Ты представляешь, тетя говорит, что Дарреллы целую аллею обсадили рододендронами!

Марк поморщился.

— Родо… чем? А что это такое? — лениво поинтересовался он.

— Как, ты не знаешь? — вскинулись одновременно обе женщины. — Это такой кустарник с розовыми цветками. Ну, тот, что растет у нас за домом!

— В самом деле? А мне всегда казалось, что это название какого-то микроба. Стафилококк, рододендрон…

— Фу, Марк, как ты можешь! — воскликнула Бетти, а Мелани скрипуче рассмеялась.

Марк покорно склонил голову.

— Виноват.

— Между прочим, мы ждали вас еще вчера, — сварливо заметила Мелани.

— Но, тетя, — начала оправдываться Бетти, — мы же всегда приезжаем только по выходным.

— Не знаю, не знаю. Но твой любимый пирог я приготовила еще вчера.

— Вот здорово! Ты испекла пирог с малиной? — восторженно спросила Бетти.

— Ну конечно!

— Так, может, перейдем к чаепитию? — вмешался Марк.

Все трое поднялись и направились в сторону дома.

В самом деле, Уилкинса не особенно заботило изящество проекта. В доме было два этажа. На первом располагались большая гостиная, две спальни и комната для гостей, на втором — просторный кабинет, который всегда пустовал, словно ждал настоящего хозяина. К этому надо было прибавить просторную террасу, заставленную плетеной мебелью.

В целом, дом не производил впечатления уютного гнездышка. И Бетти втайне лелеяла надежду, что, когда он перейдет в ее руки, она сделает из него настоящий загородный коттедж. Пока же приходилось мириться с существующим порядком вещей.

— А кстати, где бабушка с дедушкой? — спохватилась Бетти.

— Разве я не сказала? Они уехали на все выходные к Смитам, — ответила Мелани. — Так что можете творить все, что вам в голову взбредет, — снисходительно бросила она.

Бетти улыбнулась в ответ. Марк же устало прикрыл веки. Он был слишком утомлен, чтобы реагировать на дурацкие шутки Мелани Уилкинс.

Чаепитие прошло сносно. Мелани и сама очень любила малиновый пирог. Так что большую часть времени ее рот был занят, чему Марк искренне радовался. Бетти тоже молчала. Головная боль усилилась, и она с трудом сохраняла веселое и беззаботное выражение лица.

— Ну что, ты, кажется, предлагала навестить твою подругу? — спросил Марк, когда был доеден последний кусочек пирога и допита последняя капля чаю.

— Ну да. Только, может, немного отдохнем? — нерешительно произнесла Бетти. — Я сегодня так рано встала. Хочется полежать.

Марк был не против. Он и сам ощущал настоятельную потребность положить голову на подушку.

— Ну, если ты хочешь, — уклончиво ответил он.

Бетти с усилием улыбнулась.

— Пойдем в гостиную?

— Ну да.

— А я пока покопаюсь в саду, — деловито заметила Мелани.

— Какая же ты неугомонная, тетя! — восхитилась Бетти.

— Приходится! — многозначительно сказала тетушка. — Если бы не я, тут бы все бурьяном поросло. А Джереми разве есть до этого дело?

Мелани любила посудачить о своем брате. Однако Бетти была совсем не в том настроении, чтобы поддерживать эту беседу, поэтому оставила замечание тети без ответа.

— Мы немного полежим, хорошо?

— Да лежите сколько душе угодно. В конце концов, вы приехали сюда отдохнуть, разве нет? — примиряюще откликнулась Мелани…

Обнявшись, они легли на большой диван, покрытый пушистым синим покрывалом. Бетти сразу же задремала. К Марку же сон не шел.

Осторожно, чтобы не потревожить невесту, он поднялся и вышел в сад. Оглянулся — Мелани копалась в дальнем конце сада и не могла его видеть. Облегченно вздохнув, Марк направился к беседке. Ему очень хотелось посидеть на свежем воздухе и как следует обо всем подумать.

Итак, в его жизни произошло кое-что важное. Он, кажется, впервые по-настоящему влюбился. И случилось это так внезапно и так не вовремя, что хуже и не придумаешь. Через три недели у него свадьба.

Если он расторгнет помолвку, то нанесет сокрушительный удар прямо в сердце ни в чем не повинной Бетти. Но это еще полбеды. Главное — под угрозу будет поставлена его карьера. Уилкинс шутить не любит. И уж конечно жалеть Марка не станет.

А что он получит взамен? Любимую женщину. Не так уж и мало. Хотя, кто знает, возможно, это не настоящая любовь, а просто кратковременная вспышка страсти, которая через неделю пройдет…

Могло быть и так. Но могло быть и по-другому. Самое странное, что Марк нутром чуял: Пилар — это всерьез и надолго. Он дважды не смог устоять перед одной и той же женщиной, ее глазами, ее обворожительными манерами. Вчерашняя ночь, без сомнения, лучшее, что случалось с ним в жизни. И теперь он ощущал растущее нетерпение. Марк просто хотел, чтобы Пилар была рядом. Сейчас. Завтра. Всегда.