Немецкие принцессы, выходя замуж за представителей Дома Романовых, могли сохранять свою преданность фамильной конфессии. У супруги же Наследника Русского Престола, будущей Императрицы, права выбора не было. Принадлежность к Православию являлась обязательной. Это было непременной традицией, свято соблюдаемой на протяжении столетий существования Монархии. Несомненно, что природная твердость характера и преданность убеждениям не позволяли Алисе Гессенской легко изменить религиозные привязанности.
Принцесса долго мучилась, колебалась и переживала, когда выяснилось, что для соединения с любимым необходимо изменить клятве верности, данной при совершеннолетии, и отречься от лютеранской веры. При стойкости Ее убеждений, подобное сделать было очень нелегко. Объясняя собственное упорство, именно это обстоятельство Она всегда и приводила. Но есть основания полагать, что существовала еще одна тайная причина, о чём она боялась говорить, но которая многое объясняет. Причина эта была медицинского свойства.
Алиса прекрасно знала, что ей надлежит не только соединить свою жизнь с жизнью Ники, не только в будущем стать Царицей в огромной Империи, но и исполнить свой первый и важнейший долг — дать продолжение Императорскому роду, подарить мужу и России Наследника Престола. И тут неизбежно возникало опасение, связанное со страшной болезнью — гемофилией (несвертываемостью крови).
Недуг передавался по женской линии, но лишь представителям мужского пола. Гемофилия считалась (и до сих пор считается) неизлечимой, но особенно опасной бывает в первые 15–20 лет жизни. У страдающего гемофилией человека любой ушиб, царапина, кашель, удаление зуба и какая-нибудь иная жизненная ситуация, связанная с кровотечением, могла привести к летальному исходу.
Происхождение недуга было неясным, проявления его являлись неожиданными, и каждый приступ мог оказаться роковым. Эту болезнь крови, вызываемую загадочными генетическими мутациями и особо распространенную в высшем свете, иногда называли «болезнью королей».
По непонятной причине гемофилия проявилась у Королевы Виктории, прямые потомки которой стали ее носителями. Восьмой ребенок королевы Виктории, ее четвертый сын Леопольд, родившийся в 1853 году, оказался гемофиликом. Мать была потрясена, когда о том узнала. Он скончался в 1884 году, в возрасте 31 года, и королева горько переживала. Матримониальные связи привели к тому, что от английской королевы, через её дочерей и внучек гемофилия перешла к монархическим домам Испании, России, Германии.
Когда умер дядя Алисы принц Леопольд, Принцессе исполнилось 12 лет. Но еще раньше, в 1873 году, от подобного же заболевания погиб Ее старший брат, трехлетний Фридрих. Хотя Она сама того не помнила, но, повзрослев, слышала рассказы о мучениях маленького Фритти. Потом, уже в девических летах, узнала, что сыновья Ее старшей сестры Ирэны, вышедшей замуж за принца Генриха Прусского в 1888 году, получили страшное бабушкино наследство.
Мимо сознания Алисы не могли пройти подобные зловещие предзнаменования. Всю жизнь Она трепетно относилась к несчастьям и трагическим случаям. Загадочная болезнь, в которой некоторые видели Божью кару за неправедную жизнь, интересовала Внучку королевы Виктории. Известно, что она читала труды австрийского естествоиспытателя Менделя, где анализировались важнейшие факторы наследственности. Она боялась. Боялась, что Ей выпадет эта жуткая участь — произвести на свет мальчика-гемофилика. Надо думать, что эти страхи в неменьшей степени, чем перемена конфессии, заставляли упорно говорить «нет» на предложения брака из России.
Если бы не любила Цесаревича Николая столь пламенно, так страстно и глубоко, то никогда бы не согласилась. Но зов сердца победил тайные опасения и страхи. Она дала согласие, в конце концов уверившись, что раз все этого желают, значит, то не грех, значит, так угодно Господу. Ведь любовь, искренняя и настоящая, в том не сомневалась, — милость Божья.
Это как жизнь, как смерть. Этого нельзя отринуть, нельзя избежать, это надлежит смиренно и благодарственно принимать. Она приняла, став по-настоящему счастливой, как никогда уже не была с самого детства. «Да, воистину, любовь — высшее земное благо, и жаль того, кто ее не знает», — написала в одном из писем Своему Жениху.
Знала, что Сама любима, любима честным и преданным человеком, и думала только об одном: что сделать, как вести Себя, чтобы быть достойной высокого, святого чувства.
В апреле 1894 года началась интимная переписка Николая Александровича и Александры Фёдоровны, тогда еще Алисы (несколько более ранних писем в данном случае не в счет). Она длилась более двадцати лет и донесла до потомков мысли, чувства, боль и радость Этих Людей, Их земные заботы, надежды и печали, Их живые голоса.
Супруги всегда друг перед другом были абсолютно откровенны, никогда не лукавили, думали и воспринимали мир в одинаковых цветах, хотя у Александры Фёдоровны порой и преобладали более резкие тона.
В одном из первых писем Принцесса заметила:
«Я такая же, как Ты, Я тоже стесняюсь выражать Мои чувства, и Мне хотелось так много Тебе сказать и о стольком спросить, но Я не посмела. Нам придется побороть эту слабость, как Ты думаешь?».
С годами Они стали понимать друг друга с полуслова, без всяких недомолвок. При этом каждый оставался самим собой, и их человеческие индивидуальности в полной мере отразили сохранившиеся послания. Став мужем и женой, Они редко расставались; лишь Первая мировая война принесла длительные разлуки. Поэтому и основной массив этих документов отражает главным образом досвадебный и военный периоды их жизни.
В этой переписке много важного и значимого. Без нее трудно представить внутренний мир Венценосцев. Там много и интимного, не предназначенного для чужих глаз. Но у героев истории права на тайну не существует; всё или почти всё рано или поздно становится достоянием толпы. И переписка Императора и Императрицы стала достоянием публики. И тот, кто хоть раз прикоснулся к этим исповедальным документам, не может не восхититься чистотой Их взаимной любви.
Некоторые места трудно читать без смущения, но читать их надо, чтобы понять, что и в реальном мире, а не только в романах, могут существовать безбрежные чувства.
«Благословляю Тебя, целую Твое дорогое лицо, милую шею и дорогие любимые ручки со всем пылом горячо любящего сердца».
«О, если бы у Меня были крылья, чтобы прилетать каждый вечер к Тебе и радовать Тебя Моей любовью! Жажду обнять Тебя, осыпать поцелуями и почувствовать, что Ты Мой собственный».
«Ночью Мне было одиноко, и каждый раз, как Я просыпалась и протягивала руку, Я касалась холодной подушки, а не родной теплой руки, и некому было ткнуть, потрясти или потормошить Меня, чтобы разбудить».
«Сердце болит за Тебя, и Я знаю, какая у Тебя будет ночь — так и полетела бы к Тебе, чтобы сжать Тебя в Своих объятиях, осыпать Тебя поцелуями и сказать Тебе о Моей великой любви и о том, как она растет день ото дня, наполняя всю Мою жизнь».
Интимными чувствами пронизаны и многие послания Жениха и Супруга.
«Как Мне благодарить Тебя за два Твоих милых письма и за ландыши? Я прижимаюсь к ним носом и часто целую — Мне кажется, те места, которых касались Твои милые губы…»
«Дорогая Моя, Я тоскую по Тебе, по Твоим поцелуям и ласкам!» «Моя дорогая! Приди ко Мне на минуту, Я хочу показать тебе несколько хороших вещей. Дай Мне поцеловать Твое очаровательное личико. Люблю, люблю Тебя безумно».
Став в апреле 1894 Женихом и Невестой, они писали друг другу почти ежедневно. Молодых занимала только любовь, только описание счастья. Впереди виделась лишь радостная даль. Время распорядилось иначе.