Ее четыре основы состоят в рассмотрении тела, чувств, мысли и объектов мысли. Целью этого рассмотрения является познание и рассудительность после преодоления чувственных желаний и боязливых, горестных мыслей.

В то время, как под правильной речью подразумевались высказывания, а под правильными действиями — поведение человека, на седьмой ступени мы имеем дело с внутренним человеком, с его мыслями и его чувствами: с сознанием и восприятием.

Будда считал, что это является решающим шагом к просветлению для монахов, глубоко проникших в его учение. Он называет эту седьмую ступень сатипаттхана и объявляет о ней в своей знаменитой речи о понимании внимательности в «Сутре сатипаттхана».

При рассмотрении тела на первом месте стоят вдох и выдох. Они являются также важнейшей предпосылкой для первого упражнения сатипаттханы. Сатипаттхана должна привести упражняющегося к тому, чтобы, глядя на себя, он отделился от собственного тела, сделал его объектом наблюдения и освободился из-под власти своего тела.

То же самое касается и рассмотрения чувств. Анализируя чувства, рассматривая их, освобождаются от их связывающего, эмоционального воздействия. Их воспринимают, как и функции тела, как преходящие явления, которые непродолжительны и поэтому не имеют значения. Мы воспринимаем их как приятные пли неприятные, пока они господствуют над нами, пока определяют запас наших ощущений.

При рассмотрении мысли различия становятся еще более явными. Все, что мы делаем и творим, управляется мыслью, происходит от мысли: добро и зло — картинки мира во всех их господствующих над нами или нами вызванных явлениях.

Из мысли исходит все. В мысли все отражается. Здоровый или нездоровый образ мыслей определяет наше бытие. Правильные мысли должны управлять теми упражнениями, которые позволят нам прийти к ясному видению и, наконец, к покою. Но необходимая здесь концентрация достигается с большим трудом, чем в сфере наблюдения за телом. Чтобы познать наши мысли извне, рассматривать их отстраненно от себя, необходимо предварительно освободиться от всех внешних и внутренних связей. Предпосылкой является полное отторжение мирских, телесных зависимостей и оков сознания «Я».

Восьмая ступень Срединного Восьмеричного Пути — правильное сосредоточение — является высшей ступенью медитации перед моментом пробуждения.

Я еще не встретил ни одного человека, который мог бы сказать, что он достиг ее. Но временами рядом с моими друзьями-буддистами в монастырях между Ладакхом и Таиландом у меня возникало такое чувство, будто я смотрю в глаза одному из пробужденных. Это касается приверженцев хинаяны, а также приверженцев различных направлений махаяны и ваджраяны. Я не думаю, что от метода передачи знаний зависит достижение поставленной цели. Потому что цель находится, не зависимо от всех слов, в молчании, к которому пытается прийти каждый, а это значит — в нем самом.

Самма-самадхи, привыкший к погружению, говорит о восьмой ступени Срединного Восьмеричного Пути, которая требует правильного сосредоточения, полной концентрации. Это только слово, но как трудно нам осуществить его.

Здесь мы находимся — и это нужно ясно себе представлять — на границе перехода в будды.

Самма-самадхи можно достичь только в сочетании со второй ступенью — правильное убеждение, шестой ступенью — правильные усилия и седьмой ступенью — правильная внимательность. Этим создается предпосылка для выхода из взаимосвязей и отношений этой жизни.

В состоянии невозмутимости и ясной мысли настроенный таким образом человек достигает первого погружения.

В переводе Ньянатилоки речей Будды мы читаем о самма-самадхи: «Первое погружение освобождено от пяти вещей, взамен которым приходят пять других. Когда ученик, братья мои, вступает в первое погружение, то уже угасли ненависть и вожделение, ушла вялость, угасли беспокойные мечтания, угасло болезненное сомнение, а появились: размышление, раздумье, радость, счастье и концентрация.

А дальше, братья мои, после исчезновения раздумий и размышлений приобретает ученик внутреннее спокойствие, единство души и достигает свободного от размышлений и раздумий, рожденного в самоуглублении, одухотворенного радостью и счастьем второго погружения.

А еще дальше, братья мои, после того, как пройдет радость, пребывает ученик в покое, ясном уме, ясном сознании и внутри его возникает то чувство, о котором святые говорят: «Счастливо живет невозмутимый, пребывающий в ясном уме», — так вступает он в третье погружение.

А потом, братья мои, когда ученик отбросил радость и страдания и отрекся от веселья и печали, то он вступает в безрадостное и беспечальное состояние, в полное покоя и ясного сознания четвертое погружение.

Это, братья мои, называется правильной концентрацией».

Сейчас мы открываем главу, содержание которой могло бы заполнить несколько томов — томов о событиях и учении, которые определяли в дальнейшем жизнь Пробужденного. Эта глава посвящена земным странствиям Будды как учителя и проповедника. Его ученики подробно рассказали об этом периоде, выучили наизусть его речи и позже записали их, при этом бросается в глаза значительное совпадение различных вариантов текста. Мы должны взять за основу очень точный, не изменяющий оригинальные речи и не искажающий их источник, составляющий обширный сборник связанных между собой текстов.

Описания жизни Будды, комментарии к его учению и спекулятивные тексты, посвященные буддизму, во много раз превосходят то, что было сохранено и переведено на многие языки.

Одну из таких книг, из которой мы многократно уже приводили цитаты — «Жизнь Будды» Юлиуса Дутойта, — автор в марте 1906 года начал следующими словами: «В последние десятилетия опубликовано такое множество научных и популярных произведений о Будде и буддизме, что возможно покажется дерзостью приумножать столь богатую литературу еще одной книгой».

Эта фраза без изменений и с еще большим основанием могла бы предшествовать моей книге.

Однако я думаю, что многие появившиеся в последнее столетие публикации, хотя, конечно, не все, имеют более глубокий смысл, который состоит в том, чтобы познакомить с учением Будды тех люден, которые вообще ничего пли недостаточно слышали о нем.

Задачу ознакомления с учением, которую Будда сам поставил перед собой и о которой мы хотим услышать, могут выполнять не только многочисленные переводы, исторические описания и комментарии. Для каждого времени постоянно требуется новая попытка передачи знаний, восстановления связей с настоящим и объяснение учения в духе того времени.

Как мы увидим далее, такие намерения существовали во все времена и в разных местах, но прежде всего в Азии. Они не только служили учению, но расширяли и дополняли его, о чем, естественно, возникало много споров как тогда, так и сегодня.

Возможно кого-то эта глава заставит задуматься о развитии учения, о развитии, о котором бы сам Будда сказал, что его вообще не существует.

Но его учение, и в этом нет сомнения, существует для нас. И есть бесконечно много людей, которые привержены ему тем или иным образом. Кто возьмет на себя смелость судить: «Этот на правильном пути, а этот на ложном?» Это может каждый узнать только на себе и для себя. Но, возможно, взгляд на учителя Будду кому-то сможет помочь в этом.

О пяти аскетах, которые стали его первыми последователями, мы уже слышали. Но уже в первые педели обучения Будда приобрел не только религиозное утешение, но и простых людей, которые занимались своими обычными делами. Это говорит о том, что люди видели в нем не сектанта, погруженного в раздумья, а они тысячами бродили тогда по дорогам Индии.

С момента сто пробуждения от него исходило излучение, которое придавало ему достоинство и выделяло как особенного.

Сразу же после просветления, о котором легенда сообщает как о цепи чудесных событий вокруг Будды, которые якобы уводили Пробужденного в «далекое мировое пространство», произошла первая исцеляющая встреча с мирянами.