В этом проявились черты молодого Савла, деятельного и увлеченного ревнителя Бога. Но с этой сильной личностью произойдет удивительная метаморфоза: из консерватора он превратится в новатора, он всецело посвятит себя Церкви, которую так яростно преследовал. Дело Стефана разрушило стены его башни из слоновой кости и заставило молодого мудреца осознать необходимость другой веры для жизни в этом мире.
Обращение Савла произошло во время путешествия в Дамаск, как он позже засвидетельствует в Послании к Га латам, вспоминая свое «возвращение» в город.
Добраться в Дамаск в то время было не так-то просто. Дорога была длинной и далеко не безопасной.
В начале нашей эры эта область оживленной торговли была местом нескончаемых конфликтов между династией Геродов и арабским народом набатейцев, хозяев огромного оазиса Петры, расположенного ближе к югу, которые желали иметь монопольное право на все караванные пути между Аравией и сирийской стороной [278]. В Дамаске, где Герод Великий имел определенное влияние[279], еще с девятого столетия существовал иудейский базар: в то время огромный караванный центр был частью сирийской провинции, созданной Помпеей. Со времени правления Августа началось активное расселение набатеев в северном направлении: обустроившись уже в Филадельфии (Аммане), они стали контролировать Геразу[280], затем заняли горы «выше Дамаска», на юго-востоке, откуда совершали набеги на город[281]. Действия, направленные на примирение набатеев с римской армией приняли внезапно противоположный оборот, когда Герод Антипа развелся со своей супругой набатеянкой в 27 году. Из мести царь набатеев захватил область Гамалы[282].
В 30-е годы перелом был окончательным: страна, где проходил путь Савла, стала местом военных действий. Набатеи, победившие Антипу, усилили свое влияние на Севере. Начиная с 33–34 годов Дамаск перестал быть зоной римского влияния, потому что здесь уже не чеканили монеты с изображением императора [283]. Это означало, как свидетельствовал Савл, что набатеи завладели городом: по их обычаю [284] регион попадал в распоряжение династии, став независимым округом, который Савл определил как «этпархию», используя греческий эквивалент арабского «sheik» [285].
Таким образом, когда Савл прибыл в Дамаск, положение иудеев там было крайне шатким, несмотря на то, что набатеи никогда не прибегали к антисемитизму. Иудейское общество было неоднородным: некоторые считают, что группы вроде ессеев в разные времена расселялись в близлежащих деревнях, опираясь на аналогии, существующие между богословским учением Анании — обращенного иудея, который крестил Савла, и общинными правилами того времени[286]. Если это предположение верно, то новую религию не могли принести в Дамаск эллинисты: «Деяния» не упоминают даже об их существовании в этом регионе, который, хотя и имел устойчивые связи с близлежащими эллинизированными городами, являлся все же регионом арамейской культуры, в том числе и языковой. Но тут были самаритяне, и они проявляли интерес к обращенным эллинистам.
Воюющий город не мог позволить ни малейшего нарушения порядка в народе. А Дамаск во время второго перехода Павла, который он предпринял уже после своего обращения, находился в обороне, поэтому был совершенно закрыт, и Павел мог покинуть его не иначе, как только спустившись в корзине по городской стене, что практиковалось с древних времен в осажденных городах[287]. Это очень важный момент в смысле хронологии: подготовка к осаде может объясняться только приближением частей Вителиуса, легата Сирии, по дороге в Петру, чтобы сломить сопротивление набатеев и взять в плен царя[288]; но минуя Дамаск, он направился по военному маршруту, который проложил Помпей.
Март 37 года — как раз в это время власти готовились оповестить народ о смерти императора Тиверия, из-за которой был прерван поход. Обращение Савла произошло тремя годами раньше, то есть в 34 году [289]. Иисус же был предан смерти либо перед праздником Пасхи 30 года, либо перед Пасхой 33 года на этот счет существуют различные предположения[290].
Во всяком случае, Савл не знал Иисуса[291]. Срок между казнью Христа в 33 году и обращением Савла в конце 34 года определяется восемнадцатью месяцами, что находит подтверждение в предании, где указывается именно на такой промежуток времени, в течение которого воскресший Христос являлся апостолам, и Павел был последним, кто был призван. Пребывание студента Савла в иудейской столице можно исчислить, самое большее, одним годом, но это была обычная продолжительность фарисейского учения[292].
Каким бы коротким ни был этот период, он оказался решающим в формировании апостола. Становлением своей личности Павел обязан израильскому воспитанию, полученному Савлом. Его рвение к Богу — результат влияния идей иудаизма той эпохи. К миссионерскому проповедованию он был подготовлен фарисейским образованием. Он стал полемистом, когда Синедрион использовал его как противника эллинистов и других иноверов.
Опыт, полученный в 34 году, окончательно сформирует черты его личности. На всю жизнь он сохранит привычку к ученому спору и всегда будет говорить о себе, как бы отвечая противнику.
Глава 4 МИСТИЧЕСКИЙ ОПЫТ
Павел навсегда останется символической фигурой, пережившей внезапное, полное и совершенное превращение, ярчайшей личностью, которая поражала умы: по свидетельству книги «Деяний» мы знаем, что Бог явился ему, как молния, и ослепленный его сиянием, Савл пал на землю, и в одно мгновение его сердце изменилось — совершилось обращение гонителя.
Сам апостол вспоминал этот момент с великим трепетом, прежде всего заботясь о том, чтобы передать его историчность и подтвердить им обоснованность своей миссии, а не о том, чтобы распространяться о жизни. Ибо нельзя рассматривать событие на пути в Дамаск отдельно от всего остального: это только один этап, хотя и самый важный, конечно, превращения иудейского интеллектуала в христианина-харизмата.
Автобиографическое повествование в Послании к Галатам является наиболее точным, несмотря на свою лаконичность и крайнюю сдержанность. Павел получил этот опыт как внутренний зов — зов «во мне», как избрание и даже как подтверждение предопределения «от утробы матери»; ему открылось его особое апостольское призвание — благовествовать «языческим народам»[293]. Этот зов был откровением Иисуса, истинного Сына Божия, его божественного «воплощения» — этим термином Павел, как и все первые христиане, характеризует откровение Духа[294]. Позже у Павла появится опыт видений, но, по его собственному свидетельству, он никогда не считал свою встречу по пути в Дамаск чем-то иным, как тайной откровенностью, хотя и не делал подробных описаний своих переживаний.
278
Этот огромный оазис сирийской пустыни, караванный центр, соединяющий Палмир и финикийский горный проход, славился своей ткацкой промышленностью и как место отдыха при перевозках из Иудеи. Самаритяне обосновались здесь с десятого века, в эпоху, когда Дамаск стал в Библии символизировать языческий город. Об участии иудеев в римскую эпоху смотри Б. Лившиц. «Донаторы [1185] и основатели в иудейских синагогах». Париж, 1967, № 61 и RB, 75, 1968, 377.
279
Он сделал здесь монументальные постройки, а люди Дамаска, такие как адвокат и историк Николай и его брат, играли важную роль на его судебном процессе (Иосиф, AJ, 17, 9, 6 (240–247).
280
Иосиф, BJ, 2, 18, 5 (480).
281
Strabon, 16, 2, 16 и 20 (современник Августа).
282
AJ, 18, 5, (113): топонимика Иосифа не совсем ясна, ведутся споры: шли ли бои из-за Гаьаллии (Gabalis) в Идемее или Гамалы на севере. Переход Дамаска на сторону неприятеля склоняет ко второму предположению.
283
Разъяснение смотри у Е. Шурере. «История иудейского народа во времена Иисуса Христа». 2-е изд. rev., Эдинбург, 1973–1987, I, приложение 2, и И, 581–582.
284
AJ, 18, 5, 1 (113).
285
2 Кор., 11, 32; смотри OG, 616, где этнарх определен, как глава кочевников.
286
Гипотеза, разработанная, в частности Ж. Дэниэлу. «Манускрипты Мертвого моря и происхождение христианства». Париж, 1957, 98, и «Новая история Церкви», 1. Париж, 1963, 52.
287
2 Кор., 11, 32 (Деян., 9, 25), сравни с Епёе le Tacticien, 38, 68 (греческий военный писатель середины четвертого века av. J.-C.). Более точная аналогия библейских текстов, на которые обычно ссылаются (Jos, 2, 15 и Is., 19, 12): эпизоды со спуском из окна на веревке, но без упоминаний о корзине с припасами. Давид не вышел из города.
288
Иосиф, AJ. 18, 5, 3 (120–125). В своем интересном очерке Р. Джеветт («Dating Paul's Life». Лондон, 1979, 31~ 32) пишет о том, что угроза городу шла изнутри, и он увязывает ее с походом Вителлиуса, осуществленным до марта 37 года, но он считает, что набатеи завладели городом только после того, как добились ухода легионов, не принимая во внимание нумизматическую аргументацию: он разделяет мнение, согласно которому набатейский этнарх Дамаска был обязан своей независимостью либеральной политике Калигулы начиная с 37 года.
289
Связывая казнь Стефана и обращение Павла, дата которого колеблется до сих пор между 34 и 36 годами, все сходятся, по крайней мере, на том, чтобы датировать его концом 36 года или началом 37 года, когда был смещен первосвященник Каиафа. Хронология, называемая «позднейшей», сталкивается с основной трудностью — свести к двенадцати годам срок в четырнадцать лет, отмеченный самим Павлом в Гал., 2, 1 (смотри сложные объяснения. Ж. Дюпон. «Три путешествия святого Павла в Иерусалим», «Изучение деяний апостолов». Париж, 1967, 168–169). Считая, как и Ж. Даниэлу, что нужно было бы ждать римского послабления или безвластия, чтобы иудеи могли беспрепятственно подвергать христиан гонениям (М. Sordi. «II cristianesimo е Roma». Болонья, 1965, 23, и Ж. Даниэлу. «Новая история Церкви», 48), они опираются на ложное толкование исторической обстановки, как показывает Ж. П. Лемонон. «Пилат и правительство Иудеи», Париж, 1981 (смотри прим. 29). Таким образом, датирование обращения Павла 34 годом уже имеет поддержку в совсем недавних исследованиях: Ж.-Р. Армогат. «Павел или невероятное единство». Париж, 1980, 56; R. Jewet. «Dating Paul's Life», 31–32, и M.-A. Haubaut. «Павел Тарсянин». Турнэ. 1989, 36.
290
Исчерпывающие разъяснения различных точек зрения проводит Р.-М. Бод. «Иисус из Назарета». Париж, 1983, 36–38.
291
Свидетельство непосредственно самого Павла, 2 Кор., б, 16, иногда используется в этом смысле, хотя оно не означает в точности, что апостол знал Христа «по плоти».
292
J. Neusner. «Josephus Pharisees. A. Complete Repertory», 1989, 276. Предположение, что обращение Павла произошло через год после смерти Иисуса, в принципе, может основываться на антиохийском предании (Хроника Малалы, 242, И: смотри главу 5), которое полагает, что короткий переход Павла в Антиохию произошел через четыре года после вознесения Христа, что могло бы соответствовать периоду его возвращения в Киликию через три года после обращения.
293
Гал., 1, 15–16, смотри также Jer., 1, 5, и Is., 49, 1, 6. Связь, установленная Павлом между его обращением и апостольской миссией среди язычников, может отчасти сформировать толкование, похожее на схему психологов: «stress» гонителя; полная переоценка ценностей, мучитель, принявший точку зрения своих жертв; феномен «postdecision dissonance» — следствие альтернативы «Христос или Закон», которая вела к поискам новой «поддержки» в языческой среде, смотри: J.G. Gager. «Несколько заметок о Павловом обращении», NTS, 27, 1982, 697–704. Это толкование слишком схематично, поскольку отмечают, что определение обращения, как переоценки ценностей, совершенно банально в древности (даже для философов), если отсутствует мучительный опыт (смотри прим. 11); что опыт «гонителя», должно быть, недооценивается (смотри главу 3); и что главное, Послание к Галатам — единственное послание, в котором совершенно отвергается Закон ради Христа и усматривается связь между обращением и миссией среди язычников, — было написано гораздо позже его обращения, в 54 году, в обстоятельствах острого кризиса в отношениях с ярыми приверженцами иудаизма (смотри главу И), что не учитывал J. G. Gager; это, возможно, лишь ретроспективная и спорная реконструкция этого события.
294
Гал., 1, 12.