Я ничего не имела против Харлея. Я ничего не имела против Аньки и даже её любила, искренне беспокоясь и заботясь о ней настолько, насколько она позволяла. Но время, выбранное для просьбы, было несколько неудачным. И лишь каким-то чудом я умудрилась не сломать телефон, крепко сжав его в ладони так, что предательски хрустнул корпус.

Только сумев справиться с захлестнувшими меня эмоциями, я криво усмехнулась, прислонившись виском к холодному стеклу:

- Нет. У меня выходной. А спасительные операции для буйных рыжих голов я провожу исключительно в рабочее время, на своём рабочем месте и в хорошем расположении духа.

Язвила я скорее по привычке, чем действительно желая устроить пикировку. От того получалось грубее и несколько более прямолинейно, чем мне хотелось бы. Но как ни странно, Рыж не обиделась. Только вздохнула и призналась честно:

- Из всего вышеперечисленного я поняла только то, что у тебя выходной и паршивое настроение. Эльзик, льдинка моя сероглазая… Я бы с радостью, но без тебя никак не обойтись. Один знакомы нам питекантроп оказался в списке приглашённых на светское мероприятие… И приглашение то на двоих. И как бы этот товарищ не выёживался тут, намекая что справиться сам, я как-то сомневаюсь в его способностях держать себя в руках. Особенно, если рядом окажется что-то хоть немного содержащее алкоголь!

Я хмыкнула, согласно кивая головой. Увы, Харлей любил алкоголь, Харлей умел его пить, а ещё совершенно не считал нужным держать под контролем некоторые порывы своей широкой души. Но я всё ещё не могла понять, какая взаимосвязь между приглашением уважаемого Ильи свет Алексеевича Добрынина на светское мероприятие и мной?

О чём и спросила, отмахнувшись от вопросительно-настороженного взгляда Веньки:

- Я, конечно, дико извиняюсь… Но причём тут моя скромная персона?

Телефон страдальчески чертыхнулся, прежде чем из него раздался заманчивый голос Аньки, явно решившей использовать на мне все свои таланты. В том числе и талант пиарщика-рекламщика и менеджера от бога.

- Фро-о-оз… - Солнцева так предвкушающе протянула моё прозвище, что инстинкт самосохранения в который раз вяло дёрнул лапкой. Он ненавязчиво так намекал, что, нисколько не задумываясь, я могу дважды встать на одни и те же грабли со счастливым лицом и табличкой «Здравствуй, это снова я!».

Что было крайне не желательно, особенно сегодня.

- Чудище? – скопировала её тон, с неодобрением подмечая, что где-то в самой глубине души шевельнулся пресловутый азарт не раз и не два устраивавший мне своей заинтересованностью не самые лёгкие приключения.

Например, помог обзавестись новой, шикарной должностью администратора в ночном клубе.

- Слушай, Эльзик, ну давая рассуждать логически? – мой явный скептический хмык проигнорировали. – Харлея одного отпускать никак нельзя. Мероприятие организует бабушка-божий одуванчик, родственница Лександрыча и, словно этого было мало, женщина чрезвычайно тонкой душевной организации. Ты же представляешь, что будет если она увидит этого пещерного человека во всей его первобытной красе? А если этот богатырь ещё и на грудь принять сумеет… А он сумеет, потому как такие мероприятия любит точно так де, как ты чужую глупость и неприкрытый идиотизм! Так вот, если он выпьет что-то крепче апельсинового сока, то сдаётся мне, высокое общество не переживёт такого явления из мезозойской эры!

- Возможно, - снова слегка кивнула в такт собственным мыслям. – Но я всё ещё не понимаю, причём тут я?

- Не расстраивай меня, Фроз, - тяжко вздохнула Солнцева. – Твои способности к дрессуре успели оценить не только на мойке, но и в клубе. Так что если нашего обаятельного, привлекательного и тактичного рыжеборода будешь сопровождать именно ты, он не только себя прилично вести начнёт, но и дышать через раз точно в такт маршу Мендельсона… - на заднем фоне кто-то явственно подавился и закашлялся. А Рыж невозмутимо дополнила. – Тьфу ты… В такт Венского вальса!

Едва слышно фыркнула, прикрыв глаза и помассировав переносицу пальцами. Спасать чужую шкуру у меня не было ни сил, ни желания. Но отчего-то чем дольше меня уговаривали, тем сильнее становились подозрения, росшие в глубине души, что я всё-таки соглашусь.

Хотя бы для того, что бы просто отвлечься от собственных тяжёлых мыслей и всё вновь стало нормальным. Ну, насколько это возможно с такими-то знакомыми.

- И ты всерьёз считаешь, что я смогу удержать его в рамках приличий? – мой скептицизм, пополам с искренним удивлением, можно было потрогать руками. А ещё минуты две я честно пыталась вспомнить хоть один случай, когда мне действительно удалось остановить Илью Алексеевича от исполнения намеченного им плана.

И тут я удивилась вновь и даже чуть-чуть озадачилась. Выходило, что как минимум дважды у меня это точно получилось. Правда, вышло у меня это не иначе как чудом. Потому что сначала я поймала своего беспокойного начальника за попыткой подлить моему кактусу очередную порцию виски, а потом, буквально на следующий день, всего лишь между делом и очень спокойно напомнила несколько существенных пунктов уголовного кодекса.

Проверяя меню и план мероприятий, пока рядом стоящий Харлей орал на провинившихся поставщиков, я не то, что бы пыталась кого-то спасти, нет. Просто очень хотелось чуточку тишины и покоя, дабы понять, наконец-то, в чём, а главное где ошиблись при составлении обоих документов.

Задумчиво почесала бровь, слушая очередной поток хвалебных од в свою честь. Я ведь даже особо не вникала, кто там был виноват и виноват ли вообще. Но для полного счастья мне в тот момент только разгромленного зала не хватало, вместе с кровавой бойней на полу. О чём я, собственно, и сообщила Илье Алексеевичу, поклявшись вежливым и совершенно невозмутимым тоном, что искать объективные причины наличия в нашем клубе такого количество трупов не буду из принципа. Как и нанимать людей, что бы избавиться от них.

На радость мне и к удивлению Харлей, после такой тирады все вопросы отпали сами собой. А сам рыжий байкер ещё дня два ходил в подозрительно радужном настроении, кидая на меня влюблённые взгляды и хихикая с самым пакостным выражением лица. К вящему неудовольствию Верещагина, явно не понимающего в чём тут дело.

Я на все вопросы только плечами пожимала, иногда поглядывая на нового представителя семейства кактусовых, в небольшом горшке в форме котёнка… Подозрительно знакомой рыжей окраски.

Мы въехали в город, плавно вклинившись в свободный поток машин. По молчаливому согласию, Димыч направился в сторону самого дальнего района, к небольшому магазинчику, найденному мною по случаю и успевшему стать любимым. Это тоже была своеобразная традиция в такие дни.

А Анька меж тем продолжала проводить агитацию, явно чувствуя слабину и не собираясь отступать.

- Слушай, Фроз, меня, конечно, гложут определённые сомнения… - тут Солнцева задумчиво вздохнула, прежде чем фыркнуть и продолжить тоном истинного змея-искусителя. – Но как показала практика и… Ну скажем так, полевые испытания, ты у нас единственная, кого не клинит на его брутальной внешности, слюной на его денежки не исходишь и на весь этот комплект не претендуешь. Во всяком случае, окромя той части, что выплачивает тебе зарплату. Ну и потом, ты что, боишься что ли, отмороженная моя? Неужели твоя хладная крепость может пасть под напором рыжего пещерного варвара?

Последнее предположение прозвучало настолько абсурдным, что не удержавшись я насмешливо хмыкнула. И едва заметно поморщилась. В чём-то Рыж была права. Я действительно боюсь… Вот только не рыжего варвара, а зеленоглазого брюнета, который слишком упрям что бы оставить меня в покое и слишком хорош, что бы позволить себе не боятся. Впрочем, что-то я отвлеклась от темы разговора…

- Не бери меня на слабо, Рыж, - тихо вздохнула, поведя плечами и пытаясь отогнать навалившуюся апатичную сонливость. Иногда у меня складывалось впечатление, что кладбище как назло вытягивало все мои эмоции и все силы, оставляя вместо себя ничего не желающего и ничего, почти ничего, не ощущающего мертвеца. – И не сватай такого очаровательного мужчину в качестве жениха. Мои нервы не настолько потеряны для общества, что бы строить с ним брак.