Как Анна ни старалась, ей так и не удалось мысленно вызвать образ того, чьи ощущения ворвались в ее подсознание. Не сумела она и понять, в чем суть ужасной дилеммы, которую он должен был разрешить. Прежде девушке удавалось немало узнать о людях, с которыми у нее возникал подобный контакт. Во всяком случае, она всегда чувствовала, когда у них все налаживалось, и это приносило ей несказанное удовлетворение. Однако на этот раз и сам человек, и смысл его переживаний оставались для нее полнейшей загадкой.

Внезапно кто-то словно нажал кнопку выключателя, и контакт прервался.

Анна чувствовала себя выжатой как лимон. Несколько секунд она лежала неподвижно, успокаивая дыхание. Наконец биение сердца замедлилось. Девушка издала долгий вздох облегчения и позволила себе расслабиться.

— Ладно, — негромко произнесла она вслух, садясь на край кровати. — Кто бы ты ни был и какие бы трудности ни испытывал, надеюсь, я слышу тебя в последний раз.

И Анна поплелась в ванную, надеясь, что освежающий душ вернет ее к жизни.

Вскоре после того, как она заступила на дежурство, раздался телефонный звонок. Диспетчер «скорой помощи» предупреждал, что в больницу везут сразу нескольких больных.

— ДТП. Пострадали четверо. Один из них в критическом состоянии! — крикнула Анна через плечо, зная, что ее бригада сразу начнет действовать с профессиональной точностью.

Прижимая плечом телефонную трубку и быстро делая записи в регистрационной книге, она тут же услышала за спиной привычные звуки, говорившие о том, что коллеги готовятся к приему пациентов.

— Авария? — раздался уже знакомый глубокий голос, когда девушка положила трубку на рычаг, и у нее сладко защемило сердце.

Она предпочла бы встретиться с Патриком наедине, однако в данной ситуации это было непозволительной роскошью.

— Что? — переспросила Анна, но, заглянув в бездонную черноту его глаз, смотревших холодно и бесстрастно, тут же забыла, о чем спрашивает.

— Авария на дороге? — повторил Патрик.

— Мы называем это дорожно-транспортным происшествием, — ответила Анна, чувствуя, как проваливается в какую-то темную пустоту. — Терминология разная, но, по сути дела, это одно и то же.

За окнами раздался приближающийся звук сирены.

— Рентгеновская установка готова? — быстро спросил Патрик.

— Да, — кивнула Анна. — И лаборатория для установления группы крови тоже, — коротко прибавила она, направляясь к первому пациенту, которого, уже ввозили в приемный покой на каталке.

— Мужчина. Двадцать девять лет, — доложил врач «скорой», как только она подошла. — Давление сто десять на семьдесят, пульс сто восемь, дыхание двадцать четыре. Ударился о рулевое колесо в результате лобового столкновения. Жалуется на боль в груди. — И он передал полиэтиленовый пакет с физраствором одной из медсестер, сменившей его подле пациента.

Пока с больного снимали одежду для более тщательного осмотра, Анна решила проверить, в сознании ли он.

— Как его имя? — спросила она у врача из «скорой» и, склонившись к уху пациента, крикнула, перекрывая шум, стоявший в отделении: — Мистер Баффин! Вы слышите меня? Что у вас болит?

— Колено, — выдохнул тот сквозь кислородную маску, закрывавшую нос и рот. — Я ударился коленом…

— Хорошо. — Анна успокаивающе накрыла его ладонь затянутой в перчатку рукой. — Как только с вас снимут одежду, мы его осмотрим. Где-нибудь еще болит?

Мистер Баффин попытался покачать головой, забыв, что его шея закована в специальный воротник, и тут же застонал.

— Везде болит, — пробормотал он, — но нигде конкретно.

— Ребра, — определил Патрик, ощупывая грудную клетку и живот пациента. — В легких хрипов нет, травмы внутренних органов, похоже, отсутствуют. Колено кровоточит, но кость, кажется, не задета.

В считанные минуты бригада подготовила мистера Баффина к рентгеновскому исследованию, чтобы сделать снимок грудной клетки и колена, а заодно исключить возможность повреждения позвоночника. Едва они успели предупредить операционную, что везут пациента, как снова зазвучала сирена. Это подъезжала вторая «скорая».

Когда двери открылись, Анна увидела, что санитар сражается с лежащим на каталке мужчиной.

— Дороти! Где Дороти? — Тот размахивал окровавленной рукой, пытаясь сесть. — Что вы сделали с Дороти?

— Мистер Клайд! — Санитар пытался успокоить его, но он только отмахнулся. — Уильям, успокойтесь! Ее сейчас привезут, даю вам честное слово!

Передать этого пациента сотрудникам приемного покоя оказалось нелегкой задачей, потому что из-за его воплей невозможно было сообщить даже самую элементарную информацию.

— Мистер Клайд! — Анна нырнула под капельницу, подсоединенную к руке пациента, и встала у изголовья каталки. — Пожалуйста, послушайте меня. — Она схватила его за окровавленную руку.

Это был крупный мужчина с хорошо развитой мускулатурой, и справиться с ним было нелегко. Но Анна крепко сжала руку мужчины и сосредоточилась.

— Послушайте, Уильям… — Она осторожно наклонилась вперед, продолжая крепко сжимать запястье пациента и понизив голос почти до шепота, словно собиралась поделиться каким-то секретом. Словно по команде, все вокруг тоже заговорили тише, словно стремились не упустить ни слова из того, что она скажет. — Вы слышите меня, мистер Клайд? — прошептала Анна больному в ухо и внезапно встретила пристальный взгляд Патрика Хайлендера, в котором светилось мрачное одобрение.

— Что? — хрипло переспросил заинтригованный мужчина.

— Сирену «скорой», — ответила Анна. — На ней сюда везут Дороти. Послушайте.

Пока пациент прислушивался к быстро нараставшему звуку сирены, Анна сделала знак бригаде. Теперь, когда он успокоился, врач мог зашить рваную рану, тянувшуюся от его локтя к запястью.

— Сестра!

Анна встретила взволнованный взгляд голубых глаз мистера Клайда. Искренняя тревога придавала лицу этого сильного мужчины по-детски беспомощное выражение.

— Пожалуйста, узнайте, что там с Дороти. Ее зажало… Боюсь, ноги будут сильно повреждены…

По его виску к светлым волосам скатилась одинокая слезинка, и девушка вытерла салфеткой предательскую влагу.

— Только если вы обещаете хорошо себя вести, — с притворной строгостью произнесла она. — Иначе я пойду пить кофе.

Подняв глаза, Анна поймала выразительный взгляд Патрика, закончившего осмотр.

— Сестра Коллинз, — деловито произнес он, — когда увидите миссис Клайд, скажите ей, что ее супруг заработал себе очень интересный шрам, а в целом пострадал не сильно.

— Разумеется, доктор Хайлендер.

Улыбнувшись пациенту, Анна быстро зашагала по направлению к новой пострадавшей, которую везли в травматологию.

В лице молодой женщины не было ни кровинки, глаза плотно закрыты, нос и рот закрывала кислородная маска.

— Дороти Клайд, двадцать четыре года. Повреждены оба колена, возможен перелом тазобедренного сустава. Давление девяносто на семьдесят, пульс сто одиннадцать, дыхание восемнадцать.

— Привет, Дороти. — Анна осторожно сжала ее тонкое запястье.

— Где Уильям? — Та вдруг широко раскрыла глаза и впилась тревожным взглядом ей в лицо. — Как он? Вы… вы его видели?

— Успокойтесь. — Девушка погладила пальцы, судорожно вцепившиеся в ее руку. — Он здесь, и с ним все в порядке. Кстати, его лечащий врач велел мне кое-что передать вам.

— П-передать?

У Дороти перехватило дыхание, и она вздрогнула.

— Да. Доктор Хайлендер велел сказать вам, что, не считая интересного шрама на руке, — которым, насколько я знаю мужчин, ваш супруг будет гордиться всю оставшуюся жизнь, — мистер Клайд цел и невредим. — Увидев, что при этом известии перепуганная молодая женщина немного расслабилась, Анна перешла к делу: — Дороти, мы должны сделать вам снимок костей таза. Когда у вас в последний раз была менструация?

— Зачем… зачем вам это знать?

— На тот случай, если вы окажетесь беременной, — спокойно пояснила Анна. — Рентген коленей — не проблема, но нам надо сделать снимок вот этой области. — Она мягко провела ладонью по животу женщины. — Мы не хотим повредить ребенку.