3 февраля. День на участке всей дивизии прошел спокойно. В 14 часов был получен приказ о наступлении по всему фронту. Нашему корпусу приказано взять ст. Гниловскую, города Ростов и Нахичевань, а Донскому (генерала Гуселыцикова) — столицу Дона Новочеркасск. «В предстоящем решительном бою все начальники должны проявить широкий глазомер и инициативу, а войска — всегда присущие им быстроту и натиск», — гласил приказ главнокомандующего. Далее выражалась уверенность, что ни одна часть не опозорит своего имени насилиями и грабежами… Нашему полку предстояло взять ст. Елизаветинскую, поддерживая самурцев при взятии ими хуторов Калузас и Усть–Койсугского, занять Гниловскую и обеспечивать фланг корниловцев при штурме Ростова. Полк должен был сосредоточиться в немецкой колонии Ново–Александровке для занятия исходного положения перед решительным боем. С бодрым настроением и верою в успех начинаемого дела в 20 часов с позиции полк выступил из Азова; офицерская рота, пешая разведка и три батальона — эшелоном по железной дороге, штаб полка и команда конных разведчиков — по грунтовой, 2–й батальон сменился в Петрогоровке батальоном 2–го полка и тоже выступил на Ново–Александровку. Не доходя до Петрогоровки, командир полка получил приказ адъютанта, ввиду запоздания прибытия Марковской дивизии, об отмене приказа о наступлении. 3–й батальон доехал до Кулешевки и занял боевой участок, сменив батальон 2–го полка, пешая разведка и офицерская рота остались ночевать в Ново–Александровке, и штаб полка и конные разведчики 2–го батальона вернулись в Азов. Ночь прошла спокойно.

4 февраля. В Азов вернулась офицерская рота и команда пеших разведчиков. Мороз по–прежнему держится. Из Каяла вылетел наш аэроплан на Батайск и Ростов. На участке спокойно. Из 2–го батальона убито трое, из них один студент Харьковского политехникума, другой — народный учитель.

5 февраля. Из штаба дивизии получены сведения о том, что в районе ст. Елизаветинской красные сосредоточили значительные силы и собираются перейти в наступление. Нашему сторожевому охранению приказано быть особенно бдительным. Весь день и ночь прошли в ожидании наступления со стороны красных, однако они не наступали.

6 февраля. На участке спокойно. Вечером был получен долгожданный приказ о наступлении. Корниловцы получили задачу взять ст. Гниловскую и двигаться на Ростов при поддержке алексеевцев; Самурский полк — взять хутор Калузас; наш (1–й полк) — взять ст. Елизаветинскую, откуда, пройдя на Гниловскую, обеспечивать левый фланг корниловцев; 3–й полк — взять хутор Обуховский и Черноморский полк — хутор Рогожин. 2–й полк оставался в резерве. Из боевого приказа было известно, что донцы перерезали железную дорогу между Ростовом и Новочеркасском у ст. Александровской. В 23 часа 1–й полк сосредоточился в колонии Ново–Александровской, туда же прибыл и Самурский полк.

7 февраля. В 1 час 30 минут двумя колоннами двинулись по камышам в долину Дона: самурцы на Калузас, а наш полк на Елизаветинскую. Полк обходит станицу с северо–востока, имея целью перерезать красным путь отступления. В темноте ночи стали видны вспышки орудийных выстрелов со стороны хутора Обуховского — то 3–й полк наступал. Наш выход, почти в тыл красным, занимавшим Елизаветинскую шестью полками 46–й дивизии, был для них полной неожиданностью. Лишь в полверсте от станицы голова колонны была встречена ружейным и пулеметным огнем, но шедший с головой 1–й батальон при криках «Ура!» всей колонны бросился в атаку на станицу. Артиллерия красных дала несколько беспорядочных выстрелов, после чего красные, почти не сопротивляясь, бросая пулеметы и орудия, обратились в бегство. Взятые в плен красные с места же были влиты в полк и вместе с нами кричали «Ура!». Наступивший рассвет обнаружил беспорядочное и паническое бегство красных в северо–восточном направлении и дальше на хутор Калузас. Конный дивизион штабс–ротмистра Коршун–Осмыловского преследовал и рубил бегущих, а ставшие на позиции 1–я и 2–я батареи открыли сильный огонь по ним. Победа полная. В Елизаветинской 1–й полк взял 3 орудия, 4 зарядных ящика, 19 пулеметов, 200 пленных и много имущества и обозов, среди них библиотека 414–го советского полка. 3–й полк в Обуховском взял одно орудие и пленных. Полку был дан отдых. Около 10 часов прибыл верхом со своим конвоем начальник дивизии генерал–майор Витковский, обрисовавший обстановку. Начало операции везде сопровождалось успехом. Корниловцы, овладев хутором Калузас, перехватили группу, разбитую нами под Елизаветинской, и взяли ее в плен; части Марковской и Алексеевской дивизий начали штурм Ростова. Генерал Витковский приказал 1–му полку выступить на ст. Гниловскую, где принять участок от корниловцев, идущих на Ростов, и оборонять его, обеспечивая левый фланг группы, действующей против Ростова. Пройдя при сильном ветре и морозе 17 верст и переправившись по льду через Дон, полк прибыл в Гниловскую, где согласно приказу вступил в подчинение начальника Корниловской дивизии. Из Азова был подтянут обоз — люди пообедали. На ночь полк выставил только непосредственное охранение, так как сторожевку в Гниловской нес оставшийся 3–й ударный Корниловский полк. Бой у Ростова до поздней ночи продолжался.

8 февраля. В 5 1/2 часов красные повели наступление на западную окраину ст. Гниловской и, потеснив 3–й ударный Корниловский полк, несший сторожевое охранение, ворвались в станицу в расположение нашего 2–го батальона. Стремительной контратакой 2–го батальона под командой капитана Конькова красные были выбиты из станицы, причем они понесли большие потери, попав под сильный пулеметный огонь 2–го батальона. Были взяты пулеметы и винтовки, брошенные во время бегства красными. Но и 2–й батальон понес значительные потери (убито 3 офицера и 5 стрелков, ранено 12), так как полку пришлось разворачиваться в боевой порядок в очень близком расстоянии от красных. Около 10 часов красные, при поддержке бронепоезда, снова повели наступление со стороны хутора Семерникова (в 7 верстах северо–западнее ст. Гниловской), но огнем нашей артиллерии и пулеметов были отбиты. 3–я атака их также не имела успеха, и попытки взять обратно станицу больше не возобновлялись. Весь день кипел бой у Ростова. К вечеру получили известие, что Ростов взят и бой идет на улицах Нахичевани. На нашем участке спокойно.

9 февраля. Годовщина выступления генерала Корнилова из Ростова в знаменитый «Ледяной поход». И в этот день Ростов и Нахичевань окончательно очищены от противника. В Ростов посланы подводы для подбора брошенной красными добычи, которые к вечеру вернулись со спичками, табаком и соломой. По данным наблюдения и разведки, у хутора Семерникова накапливались значительные силы красных, намеревавшихся, по–видимому, перейти в наступление. В ожидании этого прошел весь день. В 22 1/2 часа через штаб Корниловской дивизии было получено чрезвычайно неожиданное и неприятное сообщение — ввиду неуспеха на правом фланге донцов мы должны быть готовы к отступлению без боя из Ростова и Гниловской и возвращению на прежние позиции, о чем будет повторное приказание.

10 февраля. В 3 часа был получен приказ, подтверждавший наш отход. Полк спешно собрался и, оставив сторожевые посты, спешным маршем двинулся через Дон на Койсуг и оттуда, после часового привала, на Кулешевку, повторяя скорбный маршрут нашего первого отхода из‑под Ростова 27 декабря 1919 года. Красные нас не преследовали. К 15 часам полк прибыл в с. Кулешевку и, согласно приказу по дивизии, занял боевой участок Кулешевка — Ново–Александровка. На позиции стали: на правом фланге — 1–й батальон (участок северо–восточной окраины села — церковная площадь), на левом фланге — 3–й батальон (от церковной площади до северо–западной окраины села). В немецкой колонии Ново–Александровке стал 2–й батальон. Штаб полка и полковые команды — в центре села Кулешевки. На хутор Шведов выслана застава от 1–го батальона.

11 февраля. В штаб дивизии (Азов) приехал командир корпуса генерал Кутепов. Туда же поехал и полковник Туркул. Возвратившись обратно, он передал, что комкор говорил о планах красных — дать нам дойти до города Мокрый Чалтырь и там, собрав ударную группу, разбить и уничтожить Добровольческий корпус… Снова подтвержденные известия о позорном поведении кубанцев, целые дивизии которых показывали тыл перед одним полком Буденного и которые своим отступлением от Торговой оказали столь пагубное влияние на нашу операцию под Ростовом и Новочеркасском. Снова поднялись вьюга и метель. На участке спокойно.