– Пока, Колтон, – прошептала я Губернатору на ухо.

Мне нужно это прощание, потому что наша ситуация слишком сложная. Наши отношения были обречены с самого начала.

– Ага, – отвечает он, и настроение мужчины тут же становится мрачным, словно он мог прочесть мои мысли. – Было приятно познакомиться с вами всеми. Веди себя хорошо, Картер.

Колтон «дал пять» моему сыну, и повернулся, чтобы ещё раз посмотреть на меня. Его взгляд переполнен эмоциями, что просто-таки пронизывают меня. Как бы мне не хотелось податься к нему – я не могла этого сделать. Не теперь. Вероника вела себя так, словно с ней не всё в порядке. Джейк смотрел на свою мать, словно она выжила из ума, а я в это время тянула тяжкое бремя правды – и оно слишком тяжёлое, чтобы я могла с ним справиться. Даю Картеру знак следовать за мной.

Вероника сразу же показывает:

– Идёмте.

Наша четвёрка уходит от Колеса обозрения так, словно нас преследовали копы. Джейк и Картер постоянно спрашивают что случилось. Вероника предпочитает отмалчиваться, потому я, последовав её примеру, тоже держу язык за зубами.

Как только мы выходим на оживлённую улицу, я говорю Джейку и Веронике, что мы с Картером поймаем Uber домой.

– Но бабушка сказала, что мы сходим поедим пиццу, – выпячивает нижнюю губу Картер.

Пожалуй, это должно было прозвучать плаксиво.

– Прости, не сегодня, – улыбнувшись, покачала головой Вероника. – Бабушке немного нездоровится. Скоро я свожу тебя на пиццу.

Картер насупился, состроив умилительное, но рассерженное лицо. Обычно он использует этот взгляд, чтобы добиться от меня своего. К его счастью, мне вообще сложно отказать сыну. Он славный малый.

– Хорошо, мы можем заказать её, – предлагаю я. – Пожалуйста, давай просто поедем домой, – добавляю, отметив, что мы с Вероникой используем речь, а не жесты, что значит, Джейк не участвует в разговоре.

Совсем скоро он задаст своей матери кое-какие вопросы. И лучше бы мне оказаться подальше, когда это произойдёт.

Подаюсь к Джейку, чтобы обнять его.

– Я напишу тебе позже, – показываю, используя руки.

– Лучше бы тебе сделать это, потому что я не понимаю, что, чёрт возьми, происходит с тобой и моей мамой. Но я собираюсь узнать, – резко отвечает мужчина.

Вздрагиваю. Я ждала чего-то подобного. Понятия не имею, что собирается делать с этим Вероника, но я оставлю это на её совести.

Женщина испуганно смотрит на меня. Наклонившись, я обнимаю её, прошептав на ухо:

– Удачи.

Вероника понимающе смотрит на меня. После я взяла сына за руку, чтобы пешком преодолеть пару кварталов, соблюдая необходимость выдержать дистанцию, прежде чем вызвать такси.

– Мам, что происходит?

– Ничего, милый. Не переживай. Всё будет хорошо.

Я крепко обнимаю мальчика, прижимая его к своему сердцу. Произнеся эти слова, мне бы хотелось поверить в них самой, но проблема в том, что я знаю: ничего не будет хорошо.

Всё рухнет – а я просто понятия не имею, как справится с последствиями.

Уже за полночь, а я так ничего не слышала от Джейка или Колтона. Вероятно, Губернатор решил, что моя семья чокнутая – и это ещё меньшее из зол. Мне хотелось, чтобы он вечером связался со мной, поскольку я все ещё ничего не решила по поводу нас, но осознание того, что мужчина собирается сделать объявление – кажется, я могу навсегда потерять его.

И Джейк. Бедный Джейк. Его собственная мать всю жизнь лгала ему. Единственный человек, что не должен был скрывать от него что-либо – пусть Вероника и делала это, пытаясь защитить своего сына. Думаю, женщина открыла ему правду. Мне кажется, у неё не было другого способа выкрутиться – иначе Джейк уже давно бы связался со мной. Возможно, мужчина возненавидел меня за то, что я знала правду, и не рассказала ему. Возможно, он возненавидел меня за то, что я влюблена в его старшего брата.

Не имея возможности позвонить Джейку, отправляю ему сообщение:

«Где ты? Я беспокоюсь».

Всего мгновением позже вспышка красного света озарила мой дом, оповещая, что кто-то есть по ту сторону двери. От мысли, что поздней ночью на моём пороге стоит жуткий незнакомец, меня охватила тревога. Но после я получила следующее сообщение:

«Открой. Это я».

Облегчение волной накатило на меня. Джейк пришёл. Он не ненавидит меня. Я смогу быть рядом. Всё будет хорошо. Пока я добиралась к входной двери, облачённая в огромную, достигавшую мне почти до колен футболку с надписью «New York», в голове пронёсся миллион мыслей. Мы с Джейком отправились в Нью-Йорк незадолго до того, как начали свой первый семестр в колледже. Отличная была поездка. Эта футболка – вся потрёпанная и старая, но она напоминает мне о былых хороших временах.

Открыв дверь, я жестом велела ему входить. Если мгновение назад я чувствовала облегчение, то теперь вновь утопала в пучине беспокойства. Судя по походке полуночного гостя – мужчина, ранее не очень жаловавший алкоголь, был очень даже пьян.

– Что происходит? – показала я, чувствуя потребность выяснить, как много правды он знает.

Мужчина рассмеялся. Не уверена, насколько громко это было – может и вовсе едва слышно. Но я все равно хлопнула его по груди, сказав успокоиться, потому что Картер спит. Кроме того, мальчику не нужно видеть, как его отец, как глупец, спотыкается то тут, то там.

Он показывает:

– Я ждал снаружи. Не был уверен, что мне стоит войти. А потом ты написала.

Сказав это, оппонент прислонился к стене, что вела на кухню.

– Я принесу тебе воды.

– Нет, я не хочу воды. Это смешно, но сейчас мне нравится быть пьяным. Это лучше, чем чувствовать боль от того, что ты узнаешь, что на самом деле не «ребёнок из пробирки». Что у меня был отец, и ему оказался даром не нужен глухой ребёнок, – закончил он, споткнувшись в темноте о диван в моей гостиной.

Моё сердце забилось быстрее от волнения, что мужчина упадёт и сломает себе что-то, или же – как мне объяснить Картеру, что его отец пьян?

Я следую за гостем, а после беру его за руку. Джейк оглядывается на меня – в его глазах застыли слёзы, и мои барьеры рушатся, когда я притягиваю мужчину к себе, обнимая. Ненавижу, что он проходит через это. Мне ненавистно, что кто-то вообще может пройти через что-то подобное. Никто не должен чувствовать себя отверженным собственными родителями. Родители должны принимать каждую мелочь в своих детях. Я отстраняюсь.

– Мне жаль, Джейк, – опускаю руки.

Гость кивнул, искривив губы, чем вогнал меня в замешательство.

– Я не ожидал того, что среди всех людей, именно ты будешь скрывать это от меня. Мне казалось, между нами нет секретов, – показал он.

– Это так. Я не могла рассказать чужую тайну. Она принадлежит твоей матери. Вероника взяла с меня обещание. Кроме того, я бы никогда не сделала ничего, что могло бы поставить тебя или Картера в опасность.

Джейк отмахнулся от меня, от чего, вставая с дивана, едва не потерял равновесие. Взяв мужчину за руку, я тяну его обратно. Он падает на мягкие подушки. Развернувшись, отец Картера посмотрел на меня, после сжал мою ладонь в своей. Я в замешательстве – Джейк скривился.

– Мой старший брат, ха? Видимо, я подпорченный товар. Вот почему я недостаточно хорош? Но замечательный Колтон Матис… Ты влюбилась в него за… сколько? Три недели?

Я вспыхиваю от его вопроса. То, как он показал эти слова, словно вся тяжесть мира легла на его плечи – это позволило мне осознать, как на самом деле много мужчина обдумывал это заявление.

– Джейк, о чём ты говоришь? – наконец отвечаю, используя руки.

– Не веди себя так, словно не понимаешь, Эви. Я влюблён в тебя со времён старшей школы, но решил остаться твоим лучшим другом. Я всё сделал для того, чтобы ты была счастлива – и что в итоге? Недостаточно красив, недостаточно добр… – заявляет оппонент.

Чувствую себя подавленной из-за его грубых слов. Кажется, я вот-вот упаду в обморок.