— А у вас, видимо, не нашлось времени поехать с мистером Смитом на вокзал? — укоризненно глядя на Ная, заметил Грили.

— Надо же было кому-то остаться на защите форта, — пояснил Най.

Совещание началось с просмотра бухгалтерских книг и отчетов о прибылях от продажи газеты за прошлый месяц. Най сидел и наблюдал за двумя экспертами, изучавшими цифры. По мере того как острые, точно у скелета, пальцы Грили перелистывали документы, лицо его вытягивалось, постепенно приобретая то самое выражение, какое бывает у адвоката, готовящегося выступить в роли обвинителя. Наконец он снял очки в роговой оправе и откинулся на спинку кресла.

— Цифры более чем обескураживающие. Даже хуже, чем я ожидал.

— Мы значительно сократили производственный персонал, — промямлил Смит, — и снизили накладные расходы. Вот если б они наконец приступили к этому проекту по застройке Атли! Вы же знаете, мы так рассчитывали, что это увеличит приток читателей. Но работы все откладываются и откладываются… Ей-богу, я в этом нисколько не повинен.

— К черту Атли. Вы теряете даже тех читателей, каких уже приобрели. Следовательно, они переходят к Пейджу.

Смит заранее подготовился к этому упреку и теперь начал многословно объяснять, чего они уже сумели добиться, подчеркивая, с какими трудностями им пришлось сталкиваться, и обещая в самом ближайшем будущем выправить положение. Грили дал ему высказаться до конца отчасти потому, что был расположен к Смиту, а отчасти потому, что хотел его выслушать и взвесить все обстоятельства. Затем, двигая челюстями, словно тщательно прожевывая каждое слово, сказал:

— Из той суммы, которая была выделена на эту злосчастную затею, бсталось меньше десяти тысяч фунтов. Если считать, что доходы и расходы будут держаться на нынешнем уровне, я полагаю, что эта сумма уйдет у вас меньше чем за полтора месяца. И что, позвольте вас спросить, будете вы тогда делать?

— Мы, естественно, надеемся… мы ведь почти у цели… словом… мы рассчитываем, что нам дадут новые фонды.

Грили энергично покачал головой.

— Мне очень жаль вас, Смит, я знаю, что вы хороший и добросовестный работник, но я не осмелюсь посоветовать мистеру Соммервилу выделить вам дополнительные средства. С моей точки зрения, расходы по этой затее придется списать в убыток, если, вопреки ожиданиям, не подвернется нечто такое, что в корне изменит дело. — Подняв глаза, он заметил, что Най в упор смотрит на него, и недовольным тоном, каким обычно с ним разговаривал, добавил: — Возможно, мистер Най что-нибудь предложит.

— Вообще-то говоря, — сказал Най, — я действительно могу кое-что предложить.

Он не торопясь закурил сигарету. Он не позволит запугать себя этому Грили, который хоть и часто посещал обеды в Высшей юридической корпорации и заседал в коллегии королевских адвокатов, но, по его, Ная, мнению, был скупердяй и сухарь, пытавшийся урезать ему содержание, когда он был в Америке; больше того — однажды Най даже видел, как Грили менял шестипенсовую монету у киоска на Паддингтонском вокзале, чтобы дать носильщику три пенни на чай. Однако сейчас у Ная не было ни малейшего желания озлоблять его. И потому, призвав на помощь весь свой такт и благоразумие, он начал:

— Мне кажется, вы оба смотрите на дело несколько односторонне. Вы до того увлеклись своими цифрами, издержками и процентами, что ничего, кроме них, не видите. Начать выпускать «Хронику» было не так-то легко: этот парень Пейдж оказался куда сильнее, чем мы предполагали, и, несмотря на уйму первоклассной рекламы, над которой, кстати говоря, я немало потрудился, мы потеряли изрядную сумму и не сумели расчистить себе поле деятельности. На это вы сейчас и обращаете прежде всего внимание. Так вот, мистер Грили, пока вы в главной редакции ломали руки, наблюдая за нами, я изучал другую сторону дела. Прежде всего я начал выяснять то, что мне было не совсем понятно. Должен сказать вам, что Пейдж терял капитал так же неотвратимо, как мы, и за последние два месяца он прилагал отчаянные усилия, чтобы добыть побольше денег. Пять недель назад он был в банке и просил о займе. Ему отказали. Он пошел к председателю правления и все равно получил отказ. Что происходит дальше? Он стал выжимать деньги откуда только мог. Счета сыпались на него со всех сторон, и вот он заложил дом, сдал свою страховку, продал коллекцию фарфора, занял несколько сот фунтов у своего помощника и по договоренности с некоторыми старыми служащими даже уменьшил им жалованье на двадцать процентов. Однако это еще вовсе не означает, что он находится при последнем издыхании и не может доставить нам никаких неприятностей. В то же время это свидетельствует о том, что он в очень тяжелом положении и что достаточно одного последнего удара, чтобы прикончить его.

Грили вначале слушал довольно спокойно, но сейчас он нетерпеливо заерзал от любопытства.

— Если в том, что вы говорите, и есть доля истины, то ведь такое положение может тянуться до бесконечности. Да и откуда, если пользоваться вашей терминологией, может последовать этот удар, который прикончит его?

Най наклонился к нему и заговорил медленно и обстоятельно. Хотя он и очень не любил коммерческого директора, но теперь важно было убедить его и заручиться его поддержкой.

— Здание редакции «Северного света» принадлежит Пейджу. Но ему не принадлежит типография. Она была собственностью некоего мистера Харботла, близкого друга отца Пейджа, и сейчас принадлежит вдове этого Харботла. Многие годы «Свет» арендовал это помещение по более или менее сходной цене на основе ежегодно возобновляемого давнего дружеского соглашения — у меня здесь лежит фотокопия арендного договора.

Грили слушал с напряженным вниманием, но настороженно: Най вступил на знакомую ему территорию. Что же до Смита, тот даже рот приоткрыл, словно загипнотизированный.

— Я разузнал об этом больше месяца назад, и, должен вам сказать, это было не просто. Что же я предпринял? Ничего. Мне не хотелось сразу приниматься за миссис Харботл. Но примерно в начале июня, через посредство Балмера — того типа, который перешел к нам от Пейджа, — я сумел познакомиться со старухой. Подладиться к ней было нелегко, я пил с ней чай и как бы случайно заводил разговор об аренде, доказывая, что она изрядно теряет на такой низкой арендной плате, и, немало потрудившись, подвел ее к мысли продать типографию… нам. Теперь можете себе представить, в каком положении окажется Пейдж, которому и без того очень туго приходится, если в один прекрасный день он вдруг обнаружит, что ему негде печатать свою газету!

— Какую чушь вы порете! — воскликнул Грили. — Покажите-ка мне копию арендного договора.

Най вынул документ и молча стал ждать, пока Грили просмотрит его. А тот вскоре снял очки и презрительно фыркнул:

— Этот документ составлен на год и по всем правилам. До возобновления договора еще целых четыре месяца. И даже если предположить, что правила аренды не применимы к зданиям, занятым под предприятия, владелец обязан предоставить арендатору отсрочку на три месяца после окончания срока действия договора и только тогда может порвать его. Таким образом, у Пейджа еще целых семь месяцев впереди. Ваша идея ничего не стоит.

— Подождите минутку, — сказал Най. — Тут есть одно маленькое обстоятельство, связанное с законом о фабричных предприятиях от тысяча девятьсот первого года.

На лице Грили, как и ожидал Най, появилось удивление, и, помолчав, коммерческий директор спросил:

— Так что же?

— Я уже говорил вам, что типография находится в старом здании. Действительно старом. Я внимательнейшим образом обследовал его, можете принять мои слова на веру. Здание это по трем пунктам не соответствует положениям закона о фабричных помещениях. Во-первых, площадь окон не составляет десяти процентов по отношению к площади пола. Во-вторых, в здании нет двух отдельных выходов на случай пожара. В-третьих, стены и потолки за последние четырнадцать месяцев ни разу не белили. Теперь, — поспешно продолжал Най, боясь, что Грили перебьет его, — купив типографию, мы, владельцы, обязаны немедленно проделать необходимые работы и привести здание в соответствие с требованиями закона. Мы идем к городскому инженеру, которому я уже пригрозил, что отдам его под суд за такой недосмотр, и он немедленно объявляет, что состояние здания является угрожающим. Он обязан это сделать и сделает. Таков закон. До тех пор пока мы не произведем требуемых переделок, — а производить мы их начнем, когда нам заблагорассудится, — типография будет закрыта. Таким образом, «Северный свет» окажется на улице, а перед Пейджем встанет непосильная задача отыскать новое помещение для типографии и перебросить туда свои машины — словом, он будет разорен.