– Уж не ты ли тот правильный мужчина для мисс Эмерсон?

– Я? Забудь об этом. Я тебе миллион раз говорил, что настоящая любовь и вся эта чушь не для сына миссис Рафферти. Меня вполне устраивает моя жизнь. Сорок восемь часов в год без каких-либо обвинений, сожалений и обязанностей. Прекрасно мне подходит.

– Конечно, Рафферти, – недоверчиво кивнул Билли. – Так что будем делать с Драго?

Они вышли на холодный февральский воздух. Небо слегка прояснилось, но ветер хлестал по-прежнему, Рафферти вздрогнул и поплотнее закутался в старое пальто.

– Что ты имеешь в виду? Теперь он будет держаться от тебя подальше… еще одна вещь, за которую стоит поблагодарить мисс Эмерсон. Сейчас, когда ты засветился по делу «Карнахана», Драго станет легкой добычей, если появится рядом. Он, конечно, чокнутый, но дураком никогда не был, поэтому затаится и найдет себе другую жертву для запугивания.

– Вот в чем проблема. Меня беспокоит не только благополучие моей семьи, – искренне заверил Билли.

– Можешь беспокоиться хоть о судьбах мира, Билли, – отрезал Рафферти, зажигая очередную сигарету, сложив ладони ковшиком, чтобы оградить пламя от колючего северного ветра. – После всех этих лет тебе ли не знать, что с этим ни черта невозможно сделать?

– Я бы здесь не стоял, если бы так думал.

Рафферти пожал плечами, смял пачку и бросил ее на тротуар.

– Ты не сможешь остановить Драго, Билли.

– Но и просто наблюдать со стороны и позволять ему вытворять такое я тоже не смогу.

– Что вытворять?

– Я же сказал тебе, он сумасшедший. После гибели жены Драго окончательно слетел с катушек.

Рафферти вздохнул. Он не хотел этого слышать, не хотел вмешиваться, однако Билли всегда отличался невероятным упрямством.

– Как она погибла?

– В автомобильной катастрофе. За рулем сидел Драго.

– Вот черт, – выругался Рафферти.

– Да уж. Полагаю, у Драго имелось два варианта – винить себя или кого-то еще.

– Догадываюсь, что выбрал Драго. И кого же он обвиняет? Другого водителя?

– Нет. Драго мчался, как бешеный, и машину занесло на ограждение моста. Он впал в ярость, потому что авария произошла из-за того, что он спешил на допрос.

Рафферти сразу понял, что последовало дальше. Хотя он и не обладал ясновидением, но точно знал, какие трюки иногда подбрасывает судьба.

– И?

– И Драго винит законника, который вызвал его для дачи показаний. Он поклялся грохнуть ее, это всего лишь вопрос времени и обстоятельств. Я ему верю, Рафферти. Он это сделает.

– Не стоит спрашивать, кто был тот законник, не так ли?

Рафферти глубоко затянулся, больше не смакуя замечательный вкус, что совсем неудивительно – произведенные шестьдесят четыре года назад сигареты теряют ударную силу.

– Мисс Эмерсон.

– А она в курсе?

– Вряд ли, – вздохнул Билли. – Это случилось пару лет назад. Драго ждал своего часа. Она снова вставила ему палки в колеса, и у нее теперь достаточно оснований задержать его даже без моих показаний. Ему больше нечего терять. На этот раз он придет за ней, и такие, как Драго, не промахиваются.

– Ад и все дьяволы, – снова выругался Рафферти. – А от меня-то ты чего хочешь, Билли? Думаешь, я смогу, представ перед Драго, вразумить его? У него же мозги протухли.

– Да, он окончательно спятил, – покачал головой Билли. – Не знаю, что ты сможешь с этим поделать, да и любой из нас, разве что пойти к мисс Эмерсон и попытаться предупредить. Проблема в том, что мне придется объяснять, почему я якшался с таким типом, как Драго, а ты ведь знаешь, что лжец из меня паршивый.

– И всегда таким был.

Рафферти отказывался проявлять сочувствие. Отказывался попадать в ловушку возникшей ситуации. Отказывался беспокоиться о безопасности Хелен Эмерсон.

– Мне надо вернуться к Мэри. Она наверняка больна от страха за меня, да и беременность протекает тяжело. Просто необходимо побыть с ней какое-то время, день или два. Если тебе… э-э… негде остановиться, можем поехать ко мне. А по дороге придумаем правдоподобную историю, как предостеречь мисс Эмерсон.

Рафферти долго смотрел на Билли, потом отбросил сигарету и растоптал каблуком.

– Нет.

– Да ладно, Рафферти, это всего лишь на пару дней…

– Это мои единственные пара дней. И я не собираюсь тратить драгоценное время, нянчась с напуганной девственницей.

– Рафферти…

– Нет! – рявкнул Джеймс, повышая голос. – Ничем не могу помочь. Ты не хуже меня знаешь, что в любом случае у меня нет шансов остановить Драго, даже если мне предоставят время сверх обычного. Проведай Мэри, а затем сделай анонимный звонок или что-то подобное и предупреди прокуроршу. Драго ждал так долго… и, черт возьми, потерпит еще денек-другой.

– Я так не думаю, – возразил Билли.

– Это не моя проблема. Никому не позволю сесть себе на загривок, и тебе это известно. Я и так потратил впустую слишком много времени на решение твоих проблем и уже опаздываю на знойное свидание с горячей бабенкой.

– Что за бабенка?

– Понятия не имею… я с ней еще не познакомился. Но это будет фигуристая, на все готовая блондинка. И, если повезет, следующие тридцать шесть часов я проведу с ней в постели в каком-нибудь гостиничном номере.

Взглянул на часы и выругался.

– Черт возьми, я уже потерял полдня!

Билли молча смотрел на приятеля. Рафферти было знакомо подобное выражение лица, в детстве он частенько видел его у собственной матери. Разочарование. Черт с ним. «Достало меня все, устал быть хорошим парнем. Не собираюсь чувствовать себя виноватым».

– Ад и все дьяволы, – выругался Джеймс вслух. – Тебе не удастся вовлечь меня во все это, Билли. Мне плевать.

И направился вниз по тротуару. Ледяной чикагский ветер трепал волосы, пришлось поднять воротник пальто.

Рафферти прошел не более трех кварталов. И три квартала вспоминал глаза Билли, как у побитой собаки. Три квартала вспоминал Мэри Моретти с ее набухшим животом и тяжелой беременностью, потерянную, напуганную и переживающую за мужа. Три квартала вспоминал мисс Эмерсон, ее огромные глазищи и неприбранную квартиру, манящий соблазнительный рот и шикарные ноги. Да к тому же ее невинность никак не удавалось выкинуть из головы. Не говоря уже о родственничках… сплошь копах. Вот пусть отец с братьями и защищают ее!

С неба посыпал легкий снежок, когда Джеймс, проклиная себя под нос, повернулся и пошел обратно. Он не представлял, как сумеет убедить Хелен Эмерсон смириться с его компанией. Прокурорша и так относилась к нему недоверчиво, а уж если рассказать, что она является мишенью психопата…

«С каких это пор меня тревожат подобные вопросы?». Рафферти обладал большим опытом по части уговаривания женщин, а уж с растрепанной мисс Эмерсон, в этих ее очечках, как-нибудь справится, пусть даже испытывает к ней совершенно неуместное дурацкое влечение. И то, что его тянет к ней, – само по себе половина проблемы.

Джеймс заметил спускающуюся по широкой парадной лестнице Хелен. Одета в смешное пухлое пальто, к груди прижимает кучу папок. Ветер задул длинные волосы ей на глаза, и она отбросила пряди в сторону, ступая на тротуар.

Рафферти стоял и смотрел, гадая, как объяснить прокурорше свое внезапное возвращение, когда рев автомобиля ворвался в уши. Этот звук он слышал слишком много раз и слишком много лет назад – скрежещущий рык машины, на полной скорости мчащейся через переполненный город с целью устроить какое-либо бедствие. Джеймс повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть вылетевший из-за угла черный седан без номеров.

И несся он прямиком на Хелен Эмерсон.

На мгновение Рафферти оцепенел, буквально прирос к месту, наблюдая за неотвратимым приближением беды. Слишком часто он становился свидетелем – таким же молчаливым и неподвижным – зверских расправ в преступном мире Чикаго, за которыми следовал погребальный звон. В конце концов, его собственная судьба завершилась под автоматным огнем. Невозможно стоять в стороне и позволить злодеянию свершиться снова.