Ознакомившись с этим планом, в частности с положениями, касающимися действий артиллерии, можно заметить, что здесь впервые заходит речь о сопровождении пехоты в наступлении огневым валом.

Прием этот был в принципе не нов. Были попытки применить его в первой мировой войне. В Белорусском военном округе, где я служил в тридцатых годах, он не раз прорабатывался нами на учениях. Мне много приходилось размышлять о нем.

В практике 3-го Украинского фронта огневой вал применялся впервые.

При прорыве обороны на Северном Донце, под Барвенковом, под Запорожьем и на правом берегу Днепра мы не сопровождали пехоту и танки огневым валом. Артиллеристы 3-го Украинского фронта сопровождали пехоту и танки последовательным сосредоточением огня, чаще всего по вызову стрелковых частей. После артиллерийской подготовки по заранее разведанным целям открывался сосредоточенный огонь за несколько минут до атаки. В глубине наступления артиллерийский огонь велся по вызову командиров пехотных и танковых частей. Артиллеристы как бы завершали свою работу, уничтожая те огневые точки, которые ожили во время боя.

Огневой вал находил и своих сторонников и противников. Имелись и объективные причины, почему мы не торопились с его применением.

Огневой вал давал бесспорные преимущества, но он требовал очень большого количества боеприпасов и крайне тщательной подготовки наступления на всех его этапах.

В организации огневого вала мы можем усмотреть два варианта. Первый вариант — это одинарный огневой вал, второй вариант — двойной огневой вал.

Одинарный огневой вал требовал сосредоточения около 50 стволов на один километр прорыва. Двойной огневой вал требовал в два раза больше.

Артиллеристы создают огневой вал, то есть совершают 2–3-минутный огневой налет на позиции противника, за огневым валом метрах в 200 наступают атакующие части.

Естественно, что во время этого короткого, но мощного огневого налета по траншеям и огневым точкам противник или совсем не может вести ответного огня, укрывшись в глубоких блиндажах, или ведет его ограниченными средствами. В это время в течение двух-трех минут пехота и танки делают на 200 метров скачок, прижимаясь ближе к своему огневому валу, и с новой позиции открывают интенсивный огонь по противнику. Артиллерия переносит вал еще на 100–200 метров вперед, в глубину обороны противника, на траншеи и огневые точки. Пехота и танки снова делают бросок вперед, сближаясь таким образом с противником для ближнего боя под прикрытием огневого вала.

При таком методе построения огневого вала темп наступления обычно составлял около 2 километров в час.

Для более надежного и ускоренного прорыва обороны служит двойной огневой вал. Тогда намечались основные рубежи огня и промежуточные.

Основные рубежи обычно накладывались на разведанные и точно установленные траншеи и позиции противника, по которым огонь велся непрерывно, до выхода на них атакующих частей.

Расстояния между основными рубежами могут быть 200–400 и 600 метров.

По основным рубежам огонь ведет первая артгруппа, которая состоит в основном из минометных стволов. Удар минометов по рубежам, отстоящим от пехоты на двести метров, не опасен. Сближение с огневым валом минометных стволов ближе чем на двести метров опасно из-за большого рассеивания мин.

Промежуточные рубежи, или, как их называли в просторечье, рубежи прочесывающие, накладывались через 100–200 метров. При этом для создания огневого вала использовались артиллерийские стволы, наиболее пригодные для точного прицельного огня. За промежуточными огневыми рубежами, как можно ближе прижимаясь к ним, шли пехота и танки, ни на минуту не останавливаясь.

При двойном огневом вале наступление велось непрерывно, а не скачками, как при одинарном огневом вале, и темп наступления пехоты мог достигать трех километров в час.

Двойной огневой вал был надежным обеспечением прорыва обороны. Из своей практики я не знаю случая, чтобы пехота или танки были бы отсечены огнем противника от своего огневого вала, чтобы они не прошли за огневым валом на всю его глубину.

Единственное условие: огневой вал требовал большого расхода мин и снарядов. Из-за трудностей с подвозом боеприпасов во время нашего наступления летом 1943 года и на Никопольском плацдарме мы не могли его применить.

Николай Митрофанович Пожарский, командующий артиллерией армии совершил поистине героические усилия, чтобы создать возможность одинарного огневого вала. Не хватало самых дефицитных и самых необходимых снарядов калибра от 122 мм и выше. Собрав так называемые недефицитные снаряды и мины калибра 45, 76 и 82 мм, генерал Пожарский спланировал глубину огневого вала лишь до трех километров.

Мокрый снег, грязь на дорогах, черноземные топи на пашнях очень затрудняли передвижение войск. Однако несмотря на эти трудности войска вышли на исходные рубежи к 9 января.

В частях в это время офицеры вели занятия с солдатами, разъясняя им, что такое огневой вал, как надо действовать под его прикрытием. Шла и практическая отработка этого маневра. В этой подготовке огромная роль принадлежала работникам политотделов.

10 января. Началось…

Командование армии собралось на наблюдательном пункте, откуда можно было видеть атаку наших частей на железную дорогу, которая особенно тщательно была прикрыта оборонительными рубежами гитлеровцев.

Наступление началось тридцатиминутной артиллерийской подготовкой. В артиллерийской подготовке Николай Митрофанович Пожарский ставил на этот раз ограниченные дели. Огонь велся прицельно по мощным укрытиям противника, по артиллерийским позициям, по огневым точкам.

В 9 часов 35 минут поднялась пехота, на траншеи противника обрушился огневой вал, положив первый рубеж огня. Пехота стремительным броском достигла границ огневого вала. Он был перенесен на второй рубеж. Пехота ворвалась в первые траншеи противника. Короткая огневая и рукопашная схватка, и наша пехота устремилась ко второй линии траншей, прикрытая вторым рубежом огневого вала. В том же стремительном темпе гитлеровцы были выбиты и из вторых траншей.

На одном из рубежей была захвачена в плен целиком рота гитлеровцев. Ни один солдат этой роты практически не смог оказать сопротивления. Плотно накрытая огневым валом, рота ушла из траншей и укрылась по блиндажам, откуда так и не вышла, пока наша пехота не захватила траншеи.

Мне рассказывали потом солдаты, что под огнем нашей артиллерии оживали лишь редкие огневые точки.

В результате короткого удара, почти без потерь, мы вышли на дорогу Софиевка — Николаевка.

Немцы предприняли ряд ожесточенных контратак, чтобы отбросить наши части. За день было отбито пять контратак. Противник нес потери, нигде отбить утерянных позиций не смог.

К сожалению, наши возможности создания огневого вала очень быстро иссякли.

В 11 часов 30 минут нашими радистами была перехвачена и расшифрована радиограмма противника: «16-й моторизованной дивизии Клаузена немедленно сосредоточить танки кладбище Николаевка».

В это время наши танки подошли к кургану Могила Орлова и сосредоточились для внезапной атаки. Они были остановлены в засаде, им было приказано встретить танковую атаку врага с места.

Расчет противника и в контратаках и в обороне строился на его превосходстве в танках. Тут создалась возможность показать, как сталинградцы умеют разделываться с танками.

Наши танки стояли за курганом в кустарнике. Немецкие танки ударили во фланг наступающей пехоте с кладбища под Николаевкой.

Колонна немецких танков, не менее тридцати машин, устремилась к кургану Могила Орлова, пытаясь разрезать наши стрелковые части. До кургана Могила Орлова им нужно было преодолеть расстояние в четыре километра. Они шли на полном ходу и волей-неволей подставили свои борты под огонь орудий наших танков. Они с места открыли огонь. Мгновенно запылали огнем немецкие танки. Четыре «тигра» взорвались на наших глазах. Всего противник за несколько минут потерял 10 танков.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: