- Это очень просто. Надо нежно говорить им, куда идти. Они очень послушные.

Она лёгким прутиком лишь помахивает у боков бородатого гиганта, который, надеюсь, отшибёт Козлевичу все рога. Животные идут туда, куда нужно худенькой девочке.

- Поняли, что значит ласковое слово? А ты вообще за нож хватался. Ещё старший моторист.

- Чиф, я бы на вашем месте не вдавался в детали.

- Ладно, проехали.

Джерри догоняет пастушку и начинает постигать премудрости древней науки. Учиться никогда не поздно, он у нас парень толковый.

Без происшествий не обошлось. В очередном проходе между скал нас поджидала стая одичавших собак. Громадные псы, бывшие когда-то защитниками стад и пастухов, остались без хозяев. Голод – не тётка. Умные, бесстрашные животные быстро разобрались, что надо делать. Четверо впереди, пятеро сзади. Ловушка захлопнулась. Мы взяли стадо, мать и девочку в кольцо собственных спин. Лязгнули затворы. Псы не двигались. Они знали, что такое оружие, но упускать добычу не хотели. Животы их были тощими, использовать ли шанс их наполнить – решал вожак. Шерсть вздыбилась на загривке.

- Огонь.

Ударил залп из трёх дробовиков и четырёх автоматов. Всё закончилось в несколько секунд. Взвился плач подстреленной собаки. Ещё выстрел. Горное эхо долго игралось громом стрельбы, а мы уже выходили на подсохший ил.

Боцман молча оглядел пополнение. Когда бот подняли на палубу, он только рявкнул:

- Джоэл! – и удалился. Как ни странно, он оказался большим любителем брынзы. Мне этот секрет поведал повар. Должность у Григория Ивановича – собачья.

Наши девочки остались на Ковчеге с Алиной, Зульфия будет скучать. Ева и Мари берут шефство над матерью и дочкой, поселяют семейство за новой ширмой в кубрике. Отправляются на экскурсию в душевую. Я начинаю волноваться о запасе пресной воды. Эти простодушные люди думают, что она льётся с небес. Ладно, наварим.

После обеда Саид с сыновьями пошли проверить, как устроены животные. Хозяин быстро разобрался в устройстве козлятника, пожал руку Джоэла, успевшего их помыть и выдоить. Много охов и ахов. Этот корабль привёл лейтенанта инженера, оператора ядерного реактора леди Николь в состояние восторга. Интересно, что чувствуют люди, видевшие только трактор?

Тем временем "Европа" двигалась в Дарданеллах. Капитан пригласил завхоза на мостик уточнить курс.

- Мы идём в Хайфу?

Этот русскоязычный израильский город у нас ассоциируется с понятием "бывшие наши".

- Нет, Максим Николаевич. Мы идём в Ливан. Если смотреть с моря, в десяти километрах правее от Триполи начинается горная цепь. Я знаю дорогу, хотя бывал там только ночью. Контрабандисты пользуются старинными каменоломнями в горах для хранения несметного количества товаров. По ночам скоростными судами, чуть поменьше вашего, они развозят их по всему побережью, от Турции до Ливии.

- Так вы же там со всеми воевали?

- Это политики воевали. И дураки. Умные люди должны зарабатывать на хлеб с маслом. Горы там невысокие. Я обсудил с женой, и думаю, что холмы были затоплены. Бедные люди! Но пещеры закрывались мощными воротами, не каждый кусок динамита поможет их вскрыть, это надо специалиста.

- Охрана?

- Там в джипах патрулировали специальные команды, всё было поставлено строго, но мало кто знал, что вовнутрь эти бандиты не знали даже дороги.

- А вы?

- Когда мы с Валюшей приехали, было уже поздно. Надо было ехать в самом начале, тогда и нам бы повезло. Мне много чем приходилось заниматься, чтобы Валюша не голодала. У нас, знаете, нет детей. И про старость надо думать нам самим. Вот мы и заботимся. Там много пещер, хватит на тысячи людей и на много лет. Я покажу, а вы нанесёте на карту. И когда старый дядя Сёма сляжет, он хотел бы рассчитывать на миску похлёбки.

Ни убавить, ни прибавить. Помотало человека по жизни. Сидел бы себе завхозом в Одессе. И мы бы не узнали о бандитских закромах! Всё, что делается – к лучшему.

Семёна Исаевича очень тянуло на землю обетованную. Он боялся, что больше никогда её не увидит. Макс уступил, но в сорока милях от Хайфы Петя сообщил, что радиационный фон резко подскочил и продолжает расти.

- У этих людей нет ничего святого. И на ТАКОЕ поднялась рука, - пожилой человек вытер слезу и ушёл. Мы убрались подальше от уничтоженной земли и повернули на Триполи. Осторожно подходим, акустик исследует подводную среду. Тишина. Воздух за бортом слегка фонит, но в безопасных пределах. На берегу не видно ни одного огня. Высаживаемся. На этот раз группа состоит из двенадцати человек. У всех тяжёлые рюкзаки. Взрывчатки хватит, чтобы поднять на воздух авианосец. Характерный распадок в холмах дядя Сёма помнит. Направляемся к нему. Остатки асфальтированной дороги. Лучше идти рядом с ней, чтобы не переломать ноги. Стараемся реже использовать фонари. Идти пришлось всего пару километров. Контрабандисты расположили свои склады как можно ближе к морю.

Семёну Исаевичу рановато беспокоиться о беспомощной старости. Он шагает не хуже молодого Ивана, несёт такой же рюкзак. Ориентируясь по известным ему приметам, он приводит нас в нужное место. Неглубокий извилистый грот, удивительно чистый внутри. Видно, уходя, вода вынесла с собой всё попавшееся на пути. Но мощные ворота, рассчитанные на большой грузовик, таки выдержали напор стихии. Прогнулись, но прочно сидят в каменном проёме.

- Знаете, я волновался, но откуда-то знал, что ворота выдержат. Они вот такой толщины.

- Прочный корпус атомохода имеет меньшую толщину, - мистер Ник начинает командовать парадом. – Будет лучше, если здесь останутся только мистер Фэд и миссис Джейн. Остальным рекомендую покинуть грот и укрыться за скалой слева от входа.

Труд минёра, оказывается, тоже нелёгок. Здесь особо ценится точный расчёт. Мы используем не всю принесённую взрывчатку. Установив заряды, забираем лишнее и выходим к товарищам.

Глухой взрыв. Надо подождать, пока усядется пыль. В респираторах пробираемся вовнутрь. Иногда меня посещает страшный сон. Как будто Ник Шепард стал моим врагом. И мне снятся его методичные приготовления к стрельбе и взрывам, унёсших только на моих глазах столько человеческих жизней. Рекомендую: дружить с этим милейшим человеком намного приятней. Как и следовало ожидать, выбитая дверь валяется в большом подземном зале. Прямо у большого заднего колеса трактора! С прицепом! Да только за это вас будут на руках носить в самые лучшие рестораны, дядя Сёма.

Хорошо, что Макс остался на борту. Надеюсь, товарищи не донесут ему, как низко я себя вёл, подтверждая его диагноз. Я показал всё своё мародёрское нутро. Выставив охрану, мы с Джейн, Володей Гацковым и матросами осторожно вели по разбитой дороге целый караван. Впереди выступала Джейн на украденном в Израиле, как объяснил всё ведающий завхоз, джипе. Их там было с десяток, мы выбрали самый крутой. В автомобиль много не влезло, но матросов пришлось подсаживать на гору рулонов отборных тканей. Оказалось, Петина жена разбирается не только в военном и машинном делах. Следом ехал грузовик, фургон которого не содержал разве что средства для ускорения роста волос в мужском носу. Косметика, парфюмерия, бельё, украшения, часы, солнечные очки, бритвы… Честно говоря, я наконец нашёл один недостаток в миссис Гарбуз, но не стану сплетничать о коллеге. Или все механики такие алчные? Мы с ней полчаса обследовали эту пещеру Аладдина, затем только вдвоём загрузили шеститонный грузовик за два часа. Замыкал караван мой трактор. Его прицеп грузили более серьёзные товарищи: одежда и обувь, швейные машинки, шпульки, посуда, столовые приборы, кухонные принадлежности, бытовой инструмент и компьютеры. Полный перечень может предоставить только господин Ворона. До рассвета наши два бота перевозили награбленное на борт. Мы обнаглели, и при свете дня продолжали свой нелёгкий воровской труд. В нём приняла участие даже супруга Саида, Марфа. Когда она увидела содержимое стеллажей в пещере, ей стало плохо. Я пожалел, что показал бедной пастушке, одетой в домотканое платье, эти рулоны атласов и люрекса. Она вдруг поняла, что жизнь прожита зря. Но нет, не зря: два её сына принялись за дело с молодой энергией, а папаша Саид пошёл разбираться с дорогими табаками, кофе и чаями. Я вдруг осознал, что во многих делах он тоже эксперт. Марфа, отмахавшись платочком, тоже приступила к делу. Специи, восточные сладости, коврики, скатерти и ещё полгрузовика таких вещей, назначения которых я не знал.