9 апреля 1940 года германские войска вторглись в Норвегию, и перед британскими лодками в Северном море сразу появилось множество целей. Маршрут сил вторжения проходил из германских портов Балтийского моря через Каттегат и Скагеррак к берегам Норвегии. Поэтому германским десантным группам предстояло прорываться мимо находящихся в засаде британских лодок, которые очень быстро нашли первые жертвы.

Вечером первого дня вторжения подводная лодка «Труант» патрулировала в северной части Скагеррака. Возле Кристиансанда она заметила немецкий легкий крейсер «Карлсруэ» в сопровождении 3 эсминцев. Условия для атаки были не самыми лучшими, так как крейсер следовал зигзагом и только что повернул от лодки. Командир «Труанта» решил не упускать возможность и с дистанции 4500 ярдов дал залп вдогонку. 3 торпеды попали в цель, и крейсер пошел на дно кормой вперед. 4,5 часа эсминцы сопровождения охотились за «Труантом» и сбросили множество глубинных бомб. Лодка серьезно пострадала, но все-таки сумела оторваться от преследования. Ночью «Труант» всплыл на поверхность, и командир лодки капитан-лейтенант К. Г. Хатчинсон обнаружил, что течение отнесло его вглубь норвежского фиорда. Компас во время бомбежки вышел из строя, ночь была исключительно темной, а плотная облачность не позволяла видеть звезды. Однако Хатчинсон вспомнил, что в момент погружения ветер дул с северо-востока. Поэтому он решил идти по ветру, надеясь, что за это время он не переменился, и таким образом лодка сможет выйти в открытое море, держа курс на юго-запад. Ветер не подвел Хатчинсона, и вскоре «Труант» выбрался в море, оказавшись в относительной безопасности.

После первых дней кампании было принято решение, неизбежность которого все понимали давно. Британские лодки получили разрешение топить вражеские торговые суда без предупреждения. Многим это было неприятно, но Адмиралтейство было вынуждено пойти на такую меру, потому что жестокий характер тотальной войны не допускал иных возможностей. Немцы в Атлантике с самых первых дней начали неограниченную подводную войну. Хотя у командиров британских лодок подобные действия вызывали отвращение, они понимали, что подводные лодки могли действовать только таким способом. Немцы начали тотальную войну, чтобы добиться быстрой победы, но теперь зачинщик на себе испытал все ужасы своей затеи.

Но пока что усилия подводных лодок в Скагерраке были сосредоточены на войсковых транспортах и военных кораблях, которые являлись совершенно законными целями. Их можно было атаковать, не приказывая останавливаться. Ночью 11 апреля «Спиэрфиш», которая снова вышла в море после своих приключений в Каттегате, на сей раз под командованием капитан-лейтенанта Дж. Г. Форбса, атаковала военный корабль, еле заметный в темноте. Прошло несколько недель, прежде чем удалось опознать цель. Во время этой атаки был тяжело поврежден карманный линкор «Лютцов».

После этого немецкие корабли отваживались следовать в этом районе только в темное время суток и на большой скорости. 20 июня подводная лодка «Клайд» капитан-лейтенанта Д. К. Ингрэма в условиях плохой видимости и при сильном волнении заметила большой корабль. Одна из выпущенных торпед попала в носовую часть линейного крейсера «Гнейзенау», следовавшего на большой скорости недалеко от побережья Норвегии. Это была блестящая атака, поскольку в подобных условиях на нее мог решиться только по-настоящему отважный командир. «Гнейзенау» вышел из строя на несколько недель.

Сам «Клайд» еле спасся. Из-за сильного волнения лодке пришлось принять 8 тонн балласта, чтобы не выскочить на поверхность после выпуска торпед. Как только был дан залп, лодка начала погружаться и провалилась на глубину 250 футов. Командира «Клайда» беспокоили не глубинные бомбы, а давление воды. Корма «Клайда» оказалась на 50 футов ниже носовой части, а лодки этого класса имели плоские обводы кормы, что позволяло развивать большую скорость в надводном положении. Но корпус такой формы плохо противостоял давлению воды. Стальной пиллерс толщиной 4 дюйма, поддерживающий палубу, уже начал гнуться, когда «Клайд» всплыл на безопасную глубину.

Апрель, май и июнь 1940 года были полны приключений для подводных лодок, действующих у берегов Норвегии. Рапорты командиров лодок, только что вернувшихся из похода, читались, как увлекательный роман. Однако часть лодок не вернулась, и никто так и не узнал, что с ними случилось. Среди погибших оказался «Сэмон», на котором в декабре 1939 года Бикфорд атаковал германскую эскадру. У берегов Норвегии закончили свой путь лодки «Фистл» и «Тарпон», «Стерлет» и «Шарк». Они стали жертвами немецких мин и глубинных бомб, однако и погибшие лодки, и их более удачливые сестры оказали огромное влияние на ход кампании. Уже через неделю после начала операции германские корабли отваживались следовать только в составе конвоев, что вызывало серьезные задержки и изматывало эскортные силы. Именно активность подводных лодок вынудила противника прибегнуть к такой мере.

Но трудно приходилось обоим противникам. История подводной лодки «Тетрарх», которой командовал капитан-лейтенант Р. Г. Миллс, это ясно показывает. В один из апрельских дней она торпедировала в Скагерраке большой войсковой транспорт. Море было гладким, как стекло, что всегда предельно затрудняло атаки подводных лодок. Как только торпеды покинули аппараты, Миллс повел «Тетрарх» в глубину. Транспорт сопровождали 3 эсминца, которые сразу бросились в контратаку, как только были замечены следы торпед. «Тетрарх» продолжал погружаться, когда прогремел взрыв первой из глубинных бомб.

Однако «Тетрарху» и без них было достаточно плохо. Прошлой ночью, когда лодка заряжала батареи, немцы загнали ее под воду, и утра ей пришлось дожидаться в подводном положении. В результате аккумуляторные батареи оказались почти разряжены, а воздух внутри лодки был тяжелым. Кроме того, неизбежные течи в воздушных трубопроводах привели к повышению давления в отсеках.

Эсминцы гонялись за лодкой в течение 3 часов, а когда они ушли, их место заняла флотилии вооруженных траулеров. Как ни старался «Тетрарх», оторваться от противника не удавалось. Немцы повторяли каждый маневр лодки.

День закончился, но и наступившая темнота не охладила пыл немцев, они продолжали охоту с прежней энергией. Давление внутри лодки и процент углекислоты в воздухе подошли к опасной отметке, и Миллс решил поднять «Тетрарх» на поверхность, надеясь, что в темноте все-таки сумеет ускользнуть. Так как давление внутри лодки было высоким, и при открывании рубочного люка воздух с большой силой устремился бы наружу, Миллс поручил открывать люк самому тяжелому из матросов, приказав ему привязаться, чтобы не быть выброшенным за борт. Когда откинулась крышка люка, этого матроса буквально подняло в воздух, так что предосторожности Миллса оказались нелишними.

Как только «Тетрарх» появился на поверхности, немецкие траулеры заметили его. Миллс успел выпустить 2 торпеды, установленные на минимальную глубину, «чтобы удержать их подальше», как написал он в своем рапорте. Однако немцев это не испугало. Пробыв на поверхности 2 минуты» «Тетрарх» снова погрузился. Давление внутри корпуса стало нормальным, но времени провентилировать лодку экипаж не получил, и воздух так и остался спертым.

«Тетрарх» погрузился на глубину 300 футов, прежде чем раздался первый взрыв. Затем последовала целая серия, которая сильно встряхнула лодку. Бурлящая вода швыряла лодку, словно щепку, и «Тетрарх» метался между 400 футами и перископной глубиной. Один раз его даже выбросило на поверхность, и немцы снова засекли цель. Через несколько секунд лодка провалилась на 350 футов и лишь там сумела удифферентоваться. Теперь она не стремилась всплыть и не проваливалась в глубину.

Лодка лежала на слое более плотной воды, которые часто встречаются на выходе из Балтийских проливов. Именно это и спасло ее. В более плотном слое имелось течение, которое шло навстречу поверхностному. В результате траулеры постепенно относило в одном направлении, а подводную лодку — в противоположном.