Началась вторая фаза боя, когда 2 легких крейсера преследовали карманный линкор тревожащим огнем, держась к северу от него. Немецкий корабль пошел к берегам Южной Америки. В 7.25 «Аякс» получил 2 попадания 11" снарядов, которые вывели из строя его кормовые башни. Снова Лангсдорф получил шанс выиграть бой. Англичане теперь имели лишь немного более сильную артиллерию, чем его вспомогательный калибр. Поэтому Харвуд поставил дымзавесу и повернул на восток. Однако, когда выяснилось, что германский корабль не гонится за ним, он сразу возобновил преследование. Последняя фаза боя тянулась с 20.00 до наступления темноты. Оба крейсера преследовали своего противника до самого порта Монтевидео. Немцы периодически давали залпы из своих 11" орудий. К полуночи стало ясно, что Лангсдорф намерен войти в порт, поэтому Харвуд прекратил преследование и начал патрулировать в устье Ла Платы. Его положение было незавидным. Оба корабля получили повреждения, причем «Аякс» достаточно серьезные. Харвуд не смог бы остановить противника, если бы тот предпринял решительную попытку прорыва. Более того, единственный корабль, который мог прийти на помощь, тяжелый крейсер «Камберленд», находился на Фолклендских островах в Порт Стэнли. Он не мог прибыть к Монтевидео ранее вечера 14 декабря. Все остальные британские корабли находились в тысячах миль от места боя.
Харвуд мог только гадать, какие повреждения получил немецкий корабль в ходе боя. Мы не верили, что стрельба крейсеров может причинить ему серьезные повреждения. Однако немцы заявили уругвайским властям, что «Граф Шпее» получил около 70 попаданий, и запросили разрешения оставаться в порту 72 часа для ремонта повреждений, а не одни сутки, как разрешало международное законодательство. В этот период Адмиралтейство поспешно гнало в район боя сильные подкрепления и начало специальную игру с целью ввести немцев в заблуждение относительно эскадры, которая ожидала их у выхода из порта. Нашей главной задачей было задержать «Графа Шпее» в порту, пока не прибудут «Арк Ройял» и «Ринаун». Поэтому Адмиралтейство приказало британским транспортам выходить из Монтевидео через определенные интервалы времени и попросило уругвайское правительство дать каждому сутки форы перед немцами. Лангсдорф тем временем связался с Берлином и сообщил свои предположения относительно противника, ожидающего его выхода в море. Поэтому вечером 16 декабря пришел приказ затопить корабль, а не подвергать его интернированию. Через 24 часа он поднял якорь и пошел вниз по реке вместе с германским транспортом. 17 декабря в 19.56 толпа, собравшаяся на набережной Монтевидео, увидела далеко в море несколько сильных взрывов. Так закончилась карьера одного из лучших кораблей Гитлера. Через 3 часа появился Харвуд с «Аяксом», «Ахиллесом» и «Камберлендом». Он прошел мимо пылающих обломков и прибыл в Монтевидео. 20 декабря капитан 1 ранга Лангсдорф застрелился, оставив письмо, в котором оправдывал свои действия. Его тактические решения в ходе боя заслуживают критики, но следует помнить о нем как о человечном и благородном противнике. Ни один англичанин не погиб на уничтоженных «Графом Шпее» торговых судах.
Так завершилась первая попытка оспорить британское господство на море. На севере «Дойчланд» был отозван в Германию, успев потопить только 2 торговых судна. Он благополучно проскочил через Датский пролив, ушел от Северного Патруля и 15 ноября прибыл в Киль. Так как общий счет «Графа Шпее» составил только 9 судов водоизмещением около 50000 тонн, то окажется, что карманные линкоры в качестве рейдеров себя не оправдали.
По сравнению с множеством других морских боев, разыгравшихся за время войны, бой у Ла Платы выглядит лишь мелкой стычкой. Он показал, что успех или неудача морской войны не зависят от количества и размеров участвующих кораблей. Часто случается, что незначительные бои имеют огромные последствия. Несомненно, что бой у Ла Платы относится именно к этой категории. Он не только бросил луч света на мрачную зиму, когда британский народ начал терять надежду. Он также показал всему миру, что Королевский Флот снова, как не раз бывало в прошлом, даст решительный ответ на любую попытку оспорить его господство на море, и как всегда это закончится печально для противника. То, что бой произошел очень далеко от Британских островов, только усилило впечатление. Если 3 крейсера сумели загнать насмерть карманный линкор в 6000 миль от дома, следует ли опасаться чего-то здесь, где сосредоточены главные силы нашего флота? 13 декабря 1939 стало тем днем, когда британский народ начал смотреть в будущее с большей уверенностью. В нейтральных странах, в частности в Америке, этот бой тоже произвел огромное впечатление.
После уничтожения «Графа Шпее» Адмиралтейство организовало широкие поиски его судна снабжения танкера «Альтмарк», с которого рейдер несколько раз заправлялся во время плавания, и на котором, по нашим сведениям, находилось несколько сот пленных моряков британского торгового флота. Но танкер в действительности отправился домой из Южной Атлантики только в конце января 1940. Под прикрытием очень плохой погоды он незамеченным прошел между Исландией и Фарерскими островами и благополучно прибыл в Тронхейм 14 февраля. Но мы получили сообщение о его приходе в Норвегию, и адмирал Форбс сразу приказал легким силам, которые уже находились в море, перехватить танкер. Рано утром 16 февраля он был замечен в сопровождении 2 маленьких норвежских эсминцев. Приказ остановиться танкер игнорировал, а норвежские корабли сорвали попытку взять его на абордаж. В итоге «Альтмарк» укрылся в узком фиорде Назе на юго-западном побережье Норвегии. Капитан 1 ранга Ф.Л. Вайэн последовал за ним на эсминце «Коссак» и потребовал освобождения пленных. Командир норвежского эскорта отказался на том основании, что «Альтмарк» уже досматривался в Бергене. Он считался невооруженым судном, укрывшимся в нейтральных водах. Капитан 1 ранга Вайэн покинул фиорд и радировал об этом в Адмиралтейство. Первый Лорд Адмиралтейства Черчилль взял дело под личный контроль. Благодаря его решительности, Ваэйн смог потребовать от норвежцев отвести «Альтмарк» в Берген для повторного досмотра. В случае отказа норвежцев он получил право силой взять «Альтмарк» на абордаж и освободить пленных. В 22.00 Вайэн на «Коссаке» снова вошел в фиорд и передал эти предложения старшему из норвежских офицеров. После отказа норвежцев Ваэйн подвел свой эсминец к борту «Альтмарка», а абордажная партия бросилась вперед, как во времена Нельсона. Немцы оказали слабое сопротивление. Выяснилось, что танкер вооружен, а в трюмах у него находятся 299 пленных. После этого «Коссак» взял курс на Розайт под прикрытием крупных кораблей Флота Метрополии.
Действия англичан можно рассматривать как формальное нарушение норвежского нейтралитета. Однако явно предвзятый характер досмотра танкера в Бергене и разрешение немцам использовать свои территориальные воды для таких действий вполне оправдывали то, что было сделано. Хотя германская пропагандистская машина начала вопить о нарушении англичанами прав нейтральных стран, для всего остального мира сделанное было вполне законным. Радостный крик пленных, когда матросы «Коссака» освободили их: «Флот здесь!» — прозвучал боевым призывом для всей нации, уставшей от нерешительности и безволия по отношению к махинациям диктаторов.
В первые 3 месяца 1940 главные силы немецкого флота спорадически и нерешительно пытались оспорить у Флота Метрополии контроль над Северным морем и Атлантическими проливами. Под прикрытием редко показывающихся на глаза линкоров адмирала Форбса конвои спокойно приходили и уходили из британских портов. В то же время кольцо блокады вокруг Германии затягивалось все туже. Лишь единичные германские суда смогли прорваться через завесу наших патрулей. Все больше и больше нейтральных судов добровольно сдавали контрабанду в наших пунктах досмотра. Тем временем подводные лодки Флота Метрополии, которым не было разрешено вести неограниченную подводную войну, продолжали патрулировать у немецких баз, надеясь перехватить германские военные корабли. Хотя такие шансы были невелики, они все-таки имелись. В декабре 1939 «Сэмон» совершила особенно удачный поход. Лодка потопила U-36 и торпедировала легкие крейсера «Лейпциг» и «Нюрнберг», которые прикрывали вышедшие на минные постановки эсминцы. Этот успех подводной лодки в борьбе с субмаринами противника стал первым звеном в длинной цепи, которая подчеркнула важность данного аспекта противолодочной борьбы. Всего не менее 39 германских и итальянских подводных лодок стали жертвами подводных лодок союзников. Однако в январе удача повернулась спиной к подводным лодкам Флота Метрополии. В этом месяце 3 из них погибли в Гельголандской бухте. В апреле мы получили еще более тяжелый удар. Подводный заградитель «Сиил» подорвался на немецкой мине в Каттегате. После долгой борьбы лодка была вынуждена всплыть. Германские противолодочные корабли захватили ее и отбуксировали в порт. До сих пор британские подводные лодки не оснащались подрывными зарядами. Но главную ответственность должен нести тот, кто послал эту большую и неуклюжую лодку в мелководный район, густо засеянный минами, а вовсе не экипаж, который сделал все возможное, чтобы спасти свой корабль из безнадежной ситуации. Кроме 2 мелких кораблей, которые немцы захватили позднее, и нескольких единиц, затопленных экипажами в иностранных базах и поднятых противником — особенно весной 1942 на Дальнем Востоке — это был единственный британский корабль, попавший в руки врага.