К этому времени британский флот завершил сосредоточение в точке 36°55′ N, 20°30′ О и был готов к бою. Он шел классическим строем, который отрабатывался все два межвоенных десятилетия.
7-я эскадра крейсеров была развернута впереди строем фронта примерно в 8 милях от главных сил. Вместе с ней шел лидер «Стюарт», чтобы обеспечивать связь между крейсерами и главнокомандующим. Флагман Каннингхэма «Уорспайт» превосходил в скорости на 5 узлов остальные 2 линкора, поэтому главнокомандующий использовал его в качестве линейного крейсера, чтобы поддержать свое разведывательное соединение, которое уступало противнику в численности и огневой мощи. Его сопровождали эсминцы 14-й флотилии «Нубиэн», «Мохаук», «Хироу», «Хируорд» и «Дикой». Они шли клином впереди линкора. Главные силы контр-адмирала Придхэм-Уиппела находились примерно в 8 милях за кормой «Уорспайта». «Ройял Соверен», самый тихоходный из линкоров, шел впереди «Малайи». Авианосец «Игл» шел за ними в кильватер, однако он мог свободно маневрировать для проведения полетов, как того требовало направление ветра.
Их прикрывали эсминцы 10-й и 2-й флотилий «Хиперион», «Хостайл», «Хэсти», «Айлекс», «Дэйнти», «Дифендер», «Джюно», «Янус», «Вампир», «Вояджер». Весь флот следовал генеральным курсом 260° со скоростью 15 узлов.
На «Игле» началась небольшая суматоха, потому что он готовился в 4.40 поднять звено из 3 «Суордфишей» на разведку впереди по курсу флота на глубину до 60 миль в секторе от 180 до 300 градусов. Однако Кампиони находился далеко за пределами указанного сектора, и самолеты вернулись с пустыми руками.
Когда занялось утро 9 июля, Средиземноморский флот был совершенно готов к встрече с итальянцами, если те все-таки рискнут принять бой. Настроение было отличным. Пассажир, следовавший на Мальту на борту австралийского эсминца «Вампир», описывает свои впечатления:
«В Королевском Австралийском Флоте дела обстоят несколько иначе, чем в британском. Капитанский вестовой был общительным и болтливым парнем. Утром он разбудил меня и, подавая чашку чая, сообщил:
«Если бы я был на вашем месте, то не стал бы сегодня валяться весь день. Поднимайтесь на палубу. Вам это понравится. Будет бой».
«Бой! — тупо пробормотал я. — Какой такой бой?»
«Самая обычная кровавая драчка, — ответил он. — Море просто кишит кораблями. Похоже, тут весь Средиземноморский флот».
Я вылетел на палубу, как был — в пижаме с чашкой чая в руке. Помню, это была середина июля. Утро было свежим и чудесным. Восходящее яркое солнце золотило своими лучами небо. Сапфировое море искрилось бриллиантовыми блестками. Кильватерная струя «Вампира» походила на витые нити жемчуга. Утро было поэтическим. Однако оно подходило и для более мрачных дел. Молодой австралийский моряк был прав. Море просто кишело кораблями».
Итальянский флот тоже начал сосредоточение, и в 6.40 3-я дивизия («Больцано» и «Тренто» вместе с 4 эсминцами) встретилась с двумя другими группами тяжелых крейсеров: 1-й дивизией («Фиуме», «Гориция», «Зара» и 4 эсминца) и флагманом адмирала Паладини крейсером «Пола» и его 4 эсминцами. В это время Кампиони со своими 2 линкорами и их сопровождением направлялся, чтобы встретиться с этой эскадрой. Кроме всего прочего, Паладини отменил возвращение 7-й дивизии («Савойя», «Д'Аоста», «Аттендоло», «Монтекукколи» и 4 эсминца) в Палермо и приказал ей присоединиться к флоту.
Кампиони ожидал всесторонней помощи от Реджиа Аэронаутика. Он надеялся на частые сообщения о положении противника и мощные атаки против британского флота, которые ослабят Каннингхэма до того, как противники сблизятся на дистанцию артиллерийского выстрела. Однако его ожидало горькое разочарование. Итальянские ВВС продемонстрировали свою полнейшую беспомощность. Они не сумели решить ни одну из этих задач. Кампиони получил только одно сообщение самолета-разведчика, которое пришло, когда он уже ожидал подхода противника. И это было не первое разочарование.
Итальянцы имели в своем распоряжении армады самолетов, которые ничего не сделали. Зато единственная летающая лодка «Сандерленд» L-5807 202-й эскадрильи, вылетевшая утром с Мальты, быстро обнаружила итальянские линкоры. Она повисла в небе прямо над ними, сообщая обо всех маневрах противника. Итальянцы постоянно пытались отогнать ее зенитным огнем, но напрасно.
Именно радиограмма «Сандерленда» L-5807 первой была принята на мостике «Уорспайта». В первом сообщении разведчика говорилось, что в 7.32 замечены 2 линкора, 4 крейсера и 10 эсминцев. Они находятся в точке 37°14′ N, 16°51′ О и следуют курсом 330° со скоростью 15 узлов. Через 7 минут «Сандерленд» заметил итальянские тяжелые крейсера, идущие на соединение с линкорами, сообщив в 7.39 о 8 крейсерах и 8 эсминцах в 20 милях от главных сил по пеленгу 80°. Это соединение следовало курсом 360°.
Кампиони приходил в бешенство, видя этого преследователя, в то время как все его радиограммы, отправленные в штаб ВВС в Мессину, оставались без ответа. Истребители, способные сбить или отогнать «Сандерленд», а также прикрыть его корабли от внимания назойливых ищеек и атаки торпедоносцев, не появились. Хотя он несколько раз передавал свою просьбу, в небе над итальянским флотом все утро можно было видеть только английские самолеты, хотя все это происходило менее чем в 50 милях от итальянских берегов.
В 8.05 «Сандерленд» отправил очередную радиограмму, сообщив, что итальянские линкоры повернули на курс 360°. Теперь итальянский флот находился на расстоянии 145 миль по пеленгу 280° от «Уорспайта». Адмирал Каннингхэм изучил все эти донесения и в 8.10 приказал повернуть на курс 305°, увеличив скорость до 18 узлов. Он не отказался от намерения поставить свой флот между итальянцами и Таранто, чтобы отрезать им путь отхода, если они в последний момент испугаются принять бой.
Свидетель описывает происходившее на мостике «Уорспайта» в это прекрасное солнечное утро:
«Уорспайт» был спроектирован в качестве флагманского корабля флота. Адмиральский мостик был расположен прямо под компасной платформой, и обзор там был не самый лучший. Посреди него, внутри броневой коробки, находилась адмиральская штурманская рубка и оперативный центр с маневренным планшетом, который переговорные трубы и телефонные кабеля связывали с наружными постами. Разумеется, его оборудование было примитивным по сравнению с тем, что появилось позднее, но в то время оно нас вполне устраивало.
В оперативном центре мы с Томом Браунриггом (флагманский штурман) на основании рапортов других кораблей составили ясную картину происходящего, хотя сами ничего не видели. То, что к нам поступало, заставило нас невольно воскликнуть: «Да это прямо как на штабной игре!» Крейсерская завеса сообщила о появлении противника, после чего вступила в бой с его крейсерами. Эсминцы начали выдвигаться в авангард, чтобы атаковать. «Уорспайт» выступил в роли линейных крейсеров, которые подерживали легкие силы. А сзади — ох как медленно! — подтягивался наш линейный флот, «Ройял Соверен» и «Малайя».
Хотя адмирала Кампиони тревожило отсутствие сведений о противнике, он все еще надеялся, что события повернут в предусмотренное им русло. Он собирался дать бой на собственных условиях. В 9.00 он отправил Супермарине длинную радиограмму, излагая детали своей диспозиции.
Кампиони намеревался перестроить флот в 4 колонны с интервалами 5 миль. Если появится точная информация об англичанах, он постарается дать им бой примерно в 14.00 где-то около точки 37°40′ N, 17°20′ О. «Чезаре» должен следовать курсом 120° со скоростью 18 узлов. Тяжелые крейсера он намеревался поставить в 5 милях на юго-восток от линкоров. Левую колонну хотел сформировать из легких крейсеров 4-й дивизии («Барбиано», «Кадорна», «Джуссано», «Диац») и 8-й дивизии («Абруцци», «Гарибальди»). Правую колонну должны были составить легкие крейсера 7-й дивизии («Савойя», «Д'Аоста», «Аттендоло», «Монтекукколи»). После этого Кампиони планировал держать весь флот в районе между побережьем Калабрии на севере и своей подводной ловушкой на юге.