Именно в это время Джек и познакомил их с Линдой, которая стала ее первой клиенткой и в которую она вкладывала всю душу. Впрочем, это было нетрудно: Линда очень старалась. И уже через два месяца их совместные труды увенчались успехом — из милой полноватой простушки Линда превратилась в стильную красотку. Неудивительно, что Джек увлекся ею.

Только, похоже, она никого к себе близко подпускать не собирается. Линда с удовольствием рассказывала о работе, о проектах, о хобби, но никогда и ничего — о своем прошлом и о своих отношениях с другими людьми, будь то подруги, родители или мужчины...

Сегодня Молли намеревалась выяснить, что это за Стэнли, который встал на пути ее брата. Но оказалось, что именно сегодня у Линды выходной и она еще утром уехала в Сидней. Что ж, придется ее дождаться. Вскоре появился Джек. Они вместе поужинали, потом переместились в гостиную, чтобы выпить чаю, заваренного на травах. Линда все не появлялась.

— София, — позвала Молли, — вы не знаете, Линда собиралась сегодня вернуться?

— Она уже дома, я видела ее минут десять назад, — откликнулась та.

— Спасибо. — Потом Молли обратилась к брату: — Пойду поговорю с ней.

Джек ушел в библиотеку, где обычно проводил пару часов перед сном, просматривая почту, а иногда — общаясь по скайпу с партнерами или друзьями.

Молли вернулась примерно через час. Все это время Джек честно пытался заниматься финансовыми расчетами, но мысли то и дело возвращались к Линде. Он злился из-за того, что не в состоянии взять под контроль свои чувства. И не хотел признаваться себе, что с нетерпением и даже некоторой тревогой ждет, что скажет сестра.

— Стэнли действительно существует, — объявила она с порога.

— Это мне известно, — заметил Джек. — Было время, Линда делилась некоторыми счастливыми мгновениями их совместного существования.

— Неужели? — удивилась Молли. — Мне казалось, она вообще не любит говорить о себе. В общем, они поссорились. Но, по ее словам, она собирается вернуться к нему.

— Понятно, — усмехнулся Джек. — Надо же, какой герой-любовник.

— Не злись. Знаешь, она так старалась убедить меня в своей любви к нему, что убедила в обратном. Как человек, немного знакомый с психологией, и как наблюдательная женщина могу сказать определенно: она испытывает интерес к тебе. Не знаю, насколько сильный. Только ее это пугает. Она сопротивляется этому.

— Почему? — призадумался Джек.

— Понятия не имею, — пожала плечами Молли. — Может, у нее какие-то обязательства перед этим Стэнли. Да, кстати, придется тебе дать ей приглашение на презентацию на две персоны. Познакомишься с соперником.

— Спасибо, сестренка, удружила, — вернулся к своему обычному, несколько ироничному тону Джек.

— Не за что, — парировала она. — Для тебя — все, что угодно.

Это она. Это точно она. Когда Джек пригласил Линду на танец, она встряхнула головой, улыбнулась — и на ее щеках заиграли ямочки, а в глазах будто зажглись звездочки. Это она — Джек не сомневался теперь ни капельки. Его будто озарило. Вмиг стало понятно, что и его юношеские мечты о прекрасной незнакомке, и его поклонение той девочке из параллельного класса, и встреча с юной художницей — все было не просто так. Это судьба. Она давала ему знаки.

И как же здорово, что теперь его прекрасная незнакомка здесь, рядом. Ее не нужно больше искать. Она создана для него. Она останется с ним навсегда. Джек привлек Линду к себе, почувствовал, как дрожит ее рука, как бьется ее сердце. И на него вдруг нахлынуло первобытное желание. Подчиняясь инстинктам, Джек взял ее за руку и вывел во двор.

Хочу ее, хочу немедленно. Она моя... Эта мысль овладела им целиком. И было все равно, где они находятся, видит ли их кто-нибудь, кто и что подумает. Потому что это — она! Целуя Линду, он добрался до груди, и тут перед глазами блеснула голубая капля бриллианта. Его будто током ударило. Что он делает? Пытается просто овладеть ею: грубо, посреди двора, как дикарь... А ведь она и есть самый ценный бриллиант в его жизни.

И Джек резко отпустил девушку.

7

В судьбу она никогда не верила. Что за глупости: судьба свела, судьба развела... Свою жизнь надо строить собственными руками — вот ее принцип. Если бы она полагалась только на судьбу, она никогда не приехала бы в Австралию.

Шесть лет назад Линда Флэтчер, усевшись в кресло самолета, который должен был доставить ее на другой конец света, думала о том, что там, на другом конце света, начнется совсем иная жизнь.

Она сообщила матери дату и время вылета эсэмэской и надеялась, что та приедет ее проводить. Тщетно. Эллис Флэтчер Марлоу не приехала. И даже не позвонила.

Самолет медленно набирал высоту, а Линда, глядя в иллюминатор на тающий в дымке тумана и облаков Лондон, думала о том, что теперь она стала совсем взрослой. Не сказать, чтобы она была к этому не готова: все детство она провела в закрытой частной школе-пансионе, очень дорогой и престижной, а когда приезжала на каникулы, ей не очень-то были рады. Обижать не обижали, но и особой любви к ней никто не проявлял. Мама, младший брат и отчим жили своей жизнью — у них была семья. А Линда чувствовала себя гостьей в этом доме. По сути так оно и было. Эллис исполняла обязанности хорошей матери — и только. Может быть, потому, что Линда стала вечным напоминанием о бывшем муже — Роджере Флэтчере, вспоминать которого у Эллис не было никакого желания. Но и забыть из-за дочери не получалось. Поэтому-то Линде всегда было в родном доме холодно и неуютно.

А ведь были другие времена, когда по выходным их дом наполнялся громким папиным голосом и маминым смехом. Эллис была тогда веселой и счастливой. И Линде было хорошо с ними — с мамой и папой. Они завтракали, а потом садились в машину и отправлялись на пикник. Или в гости к папиным друзьям. Или на футбольный матч с участием папиной любимой команды «Ливерпуль». Он даже научил ее кричать: «Ливерпуль, вперед!». Мама очень веселилась, когда малышка Линда начинала скандировать это, увидев мальчишек, гоняющих мяч на улице. Еще, бывало, они все втроем ходили гулять в парк. Иногда папа подбрасывал ее вверх, так высоко, что у Линды захватывало дух, но она знала, что сильные руки обязательно подхватят ее. Эллис шутливо охала, потом прижималась к мужу, и они, смеясь, целовали дочку в обе щеки.

Мама казалась маленькой Линде настоящей принцессой: такая красивая, с вьющимися светлыми волосами и лучистыми голубыми глазами, такая добрая... А папа — настоящим рыцарем: большой, сильный и тоже добрый...

И вдруг в один момент все изменилось. Отец должен был вернуться из командировки в пятницу вечером. Мама отправила Линду спать и сказала, что завтра, когда она проснется, он уже будет дома. Утром, едва выбравшись из постели, девочка вспомнила, что приехал папа, и поспешила к лестнице. Она спустилась по ступенькам до конца — и замерла от неожиданности. Потому что услышала не мамин радостный смех, а ее истеричный голос — Линда сначала не поняла даже, что это ее голос. Эллис сидела на диване, непривычно растрепанная, с опухшими от слез глазами, и выкрикивала в адрес отца какие-то обвинения. А он собирал с кресла набросанные там как попало вещи и укладывал их в чемодан. Но вот он поднял голову и увидел дочь. Повернулся к жене и попросил:

— Эллис, успокойся немного, Линда проснулась.

Потом взял малышку на руки и уткнулся в ее волосы, целуя куда-то в шею.

— Иди ко мне, моя хорошая. Смотри, какую я привез тебе чудную куклу.

Он подошел с ней к столу, взял коробку и вытащил оттуда большого пупса, похожего на маленького ребенка.

— Какую куклу?! — взорвалась Эллис. — Что ты о себе думаешь?!

Она вскочила с дивана, подбежала к мужу и стала вырывать у дочки из рук эту несчастную куклу. Линда до сих пор помнит, как тогда испугалась, ведь она никогда не видела мать такой разъяренной. Она громко расплакалась и вцепилась в пупса мертвой хваткой, не выпуская, а, напротив, крепко прижимая к себе. Роджер одной рукой пытался отодвинуть Эллис от дочери, но та, продолжая кричать, упорно тянулась к кукле, будто это была главная причина несчастья, так внезапно обрушившегося на нее. Наконец отец не выдержал и рявкнул: