Сейчас было почти двенадцать. Джек не сомневался, что отец появится с минуту на минуту. В последние годы они редко виделись и потому использовали любые моменты, чтобы пообщаться. Нажав на кнопку селекторной связи, Джек попросил помощницу:

— Стефани, когда приедет отец, проводите его ко мне без предупреждения.

— Хорошо.

Рэймонд Невилл появился в кабинете буквально через пять минут. Джек поднялся ему навстречу.

— Здравствуй, отец.

— Здравствуй, сын.

Седина заметно посеребрила его виски, но он все еще остается красивым, статным мужчиной. Ему ведь всего пятьдесят пять. Неужели так и останется один до конца своих дней? Три года назад умерла мама, и отец очень тяжело переживал эту потерю. Они любили друг друга. По-настоящему. Может, именно потому, что перед Джеком в течение всей жизни был пример этой великой любви, он и для себя не хотел ничего иного.

— Сначала коротко о деле, — предложил отец. — Планы все выполнены?

— По основным показателям даже перевыполнены.

— Ну и славно, об остальном поговорим на совещании.

Он присел за круглый полированный стол из натурального дерева — отец вообще предпочитал все натуральное.

— А у тебя что нового? Как прошло новоселье? Извини еще раз, что не смог прилететь.

— Все нормально. Но новость у меня есть.

Отец приподнял бровь и вопросительно посмотрел на Джека.

— Неожиданно. Обычно ты краток: все о’кей — и все.

Джек снова нажал на кнопку селекторной связи и попросил две чашки чаю.

— Помнишь, лет десять назад я сказал вам с мамой, что познакомлю вас только с одной девушкой...

— Которая и станет твоей женой, — продолжил Рэймонд. — Помню, конечно.

В этот момент вошла Стефани с подносом. Джек подождал, пока она расставит чашки и выйдет, и продолжил:

— Так вот Я встретил эту девушку, отец.

— Что ж, когда-нибудь это должно было произойти. — Рэймонд встал и подошел к окну, глядя сквозь стекло на оживленную улицу и думая о чем-то своем. Потом повернулся к сыну. — Жаль, мама не дожила. Повторю еще раз то, что не раз уже говорил вам с Молли. Любовь — единственное, что имеет значение. Будь то любовь к женщине, к детям, к родителям, к своему делу или к миру в целом. Поэтому я желаю тебе любви. Я вам желаю любви.

— Спасибо, отец. Мы заедем к тебе в субботу, если позволишь.

— Буду рад.

Рэймонд по-прежнему жил в большом доме с видом на залив. Этот трехэтажный особняк, расположенный на нескольких акрах земли, конечно, великоват для одного человека. Но, во-первых, Рэймонд мог себе это позволить. А во-вторых, просто привык, они с матерью Джека прожили здесь больше двадцати лет, и менять что-либо он решительно не хотел.

Джек сообщил Линде, что в субботу ее ждет сюрприз. А теперь, подъезжая к дому, где она снимает квартиру, подумал, что напрасно не предупредил ее о предстоящем знакомстве с будущим свекром. Все же такие события происходят не каждый день, и, может быть, девушкам надо к ним готовиться. Правда, Молли советовала не говорить ничего заранее, чтобы Линда не нервничала раньше времени. Но все равно он сейчас сомневался, что поступил правильно.

Припарковавшись на обочине, Джек вышел из своего «мицубиси», открыл заднюю дверь и взял с сиденья букет из двадцати семи чайных роз. В отличие от почти игрушечного, девчоночьего автомобиля сестры, его черный кроссовер выглядел солидно. Говорят, что собак хозяева выбирают похожих на себя, но Джек был убежден, что и автомобиль всегда похож на своего владельца. А уж характер отражает точно.

Поднявшись по лестнице на третий этаж, позвонил в дверь. Она распахнулась через секунду.

— Привет, солнышко, это тебе, — протянул он Линде букет.

Она вдохнула аромат цветов.

— Спасибо. — Потом привстала на цыпочки и поцеловала любимого. — Проходи.

Джек был у нее впервые. Довольно мило. Мебель в светлых тонах, ничего лишнего, Впрочем, он очень надеялся, что скоро заберет Линду отсюда.

— Джек, налей в нее воды, пожалуйста, а потом поставь на комод. — Линда подала ему большую китайскую вазу.

— Красивая штука, — оценил Джек.

— Подарок Кэтрин. Знаешь, она любит дарить что-нибудь этакое, причем никогда не угадаешь, что будет в следующий раз.

— Она твоя лучшая подруга?

Линда кивнула:

— Единственная.

Джек поставил вазу на комод и, пока Линда помещала туда букет, расправляя каждый цветочек, легонько целовал ее волосы, затылок, плечи. Поправив последнюю розу, она на секунду замерла, потом медленно повернулась и обвила руками его шею, прикрыв глаза.

— Куда мы едем? — спросила Линда, располагаясь на переднем сиденье автомобиля. — Почему ты попросил меня надеть вечернее платье?

— Сначала — в ресторан. Ничего не имеешь против французской кухни? А то ведь вы, англичане, французов не жалуете...

— Почему же? — Кажется, она решила немного поддразнить Джека. — Французов мы очень даже любим, особенно молодых и красивых.

— Тебе повезло, — не остался он в долгу. — Мой прадед по маминой линии как раз был французом. Так что молодой и красивый почти что француз готов принимать любовь молодой и красивой британки. Днем и ночью.

— Какой ты неугомонный. А сюрприз — это что?

— Увидишь. На то он и сюрприз.

Стоило лишь взглянуть на фасад ресторана, чтобы понять, что это не просто дорогое, а элитное заведение. Одно название чего стоит — «Французская Ривьера». У дверей — швейцар в белоснежном костюме, стеклянная дверь настолько прозрачна, что кажется невидимой, и только ручка поблескивает начищенным серебром. Джек неслучайно привез ее сюда.

— Я никогда не бывала в таких местах, — призналась Линда, когда он поставил автомобиль на парковку. — Боюсь, мне будет там не по себе. Может, выберешь что-нибудь попроще?

— Я и сам нечасто бываю здесь. — Джек обнял ее за плечи. — Но сегодня мне захотелось пригласить тебя именно в этот ресторан. Его любила мама. Они с отцом познакомились в Ницце, на каком-то научном симпозиуме. И это место напоминало им о первой встрече. Оно символично для нашей семьи.

— Хорошо, сдалась Линда.

Неудивительно, что ресторан навевал родителям Джека воспоминания о юности. Создавалось ощущение, что, шагнув сюда с улицы, переносишься во Францию восьмидесятых годов прошлого века. В простенках между окнами — черно-белые и цветные фото с Каннского кинофестиваля разных лет, из динамиков звучит голос Джо Дассена, а на одной из стен — большое панно, изображающее берег Французской Ривьеры, наверное, тридцатилетней давности. В другом конце зала, над сценой, прикреплен огромный сенсорный экран. Он сейчас был выключен, а обычно там мелькали документальные кадры о жизни Франции или без звука шел художественный фильм с кем-нибудь из таких всемирно известных актеров, как Анни Жирардо, Катрин Денев, Пьер Ришар, Жерар Депардье, Ален Делон, Жан-Поль Бельмондо... На столиках — идеально накрахмаленные белоснежные скатерти и салфетки, до блеска начищенные столовые приборы, сверкающие бокалы и небольшие стеклянные вазы с Герберами.

Джек протянул Линде меню. Она полистала его, особенно не вникая, и вернула обратно.

— Я не знаю, что заказать. Названия все вкусные. Выбери для начала какой-нибудь овощной салат, — попросила Линда.

— Хорошо, — согласился Джек. — А еще — тебе шампанского, а мне минеральной воды.

— Ты хочешь меня споить?

— Нет, хочу сообщить что-то важное.

— О-о-о... я заинтригована.

Когда принесли салаты и официант наполнил бокалы, Джек положил на стол белую бархатную коробочку. И неожиданно почувствовал, что волнуется. А вдруг Линда не согласится? В этой коробочке лежало кольцо с голубым бриллиантом в форме капельки. Его предложила купить Молли — сказала, что оно хорошо дополнит ожерелье Линды почти с такой же капелькой. И вот теперь, прежде чем представить девушку отцу, Джек хотел услышать от нее «да» в ответ на свое предложение.

Линда смотрела на коробочку не отводя глаз. Одной рукой она нервно теребила салфетку, другая лежала на столе. Джек накрыл ее пальцы своей большой ладонью и сказал тихо: