Тут же к экрану подключились видеокамеры внешнего наблюдения. Все увидели спину убегаю­щего Шредера: тот скрылся в кустах.

-   Попробуй на других квадратах! - восклик­нула Лили, обращаясь к дежурному по управлению.

  Тот стал быстро подключать к монитору видео­камеры других секторов обзора. Одна за другой различные панорамы быстро сменяли друг друга на большом экране, но Шредера нигде не было видно.

  В эту минуту вызов из центрального городского парка, где только что оскорбили действием пожи­лую леди, дал возможность определить куда девал­ся преступник.

-   Оперативная бригада на выезд! - раздалось под куполом зала.

  Через мгновение в середине пола открылся боль­шой люк и широкоплечие роботы-детины, одетые в полицейскую форму и отличающиеся лишь тупо­ватым выражением глаз от настоящих людей, про­грохотали на выход, четкими движениями чеканя шаг.

  Лили Хейли с сомнением проводила взглядом биомеханических великанов. Сила у них была огромная, но то, что они смогут справиться с размо­роженным преступником, непонятно почему, вызы­вало у нее большие сомнения.

  Лили догадывалась, что на этот раз общество столкнулось с новым необычным для него типом преступника, подчинить который будет очень и очень сложно. Она и раньше с недоверием относи­лась к своим механическим помощникам.

  Все попытки создать синтетического человека или биороботов, она считала бестолковой возней ученых и техников. И теперь стоило только бросить один взгляд на экран, чтобы понять: трудно вообра­зить себе этого смелого и сильного, как тигр, бы­строго, как гепард, преступника, удирающим от тупоголового синтетического полицейского.

  Кроме того, роботы постоянно ломались и начи­нали молоть чепуху. А люди, свято уверовавшие в надежность машин, постепенно превращались в по­слушных марионеток. Повальное увлечение по­мощниками с электронными мозгами начиналось уже в первые годы после миротрясения. Люди, растерянные и бессильно опустившие руки, ожи­вали, видя, как железные махины расчищают зава­лы. Стальные клещи играючи перекусывали покореженную арматуру.

  Роботы-озеленители, не понимающие, что земля мертва, умудрялись разводить сады на песке и в застывшей лаве, заменяя растения на безжизнен­ных участках синтетическими двойниками. Пока люди испугано жались друг к другу, роботы невоз­мутимо делали свое дело.

  Вся беда человечества была в странном пристра­стии к исповеди, нытью, покаянию, сожалению о несовершенном. Кому не доводилось прятать глаза, когда необходимо выслушивать откровения, но помочь нет возможности, и сказать об этом стыдно. И ты тратишь минуты, часы, годы на свои и чужие несчастья. И так проходит вся жизнь.

  А роботам чужды были чувства, и их невозмути­мость просто восхищала. Так постепенно люди стали превращаться в бездеятельную массу.

  Опираться на электронных людей вошло в при­вычку. Но Лили Хейли, ночами бредившая о ХХ веке, известном фантастическими попраниями личности и таким же фантастическим расцветом инди­видуальности, веке, когда люди учились полагать­ся только на себя, видела, что на этот раз людям, которые пока еще надеялись, что роботы-полицей­ские остановят маньяка, рано или поздно придется вмешаться в схватку.

  На мониторах, приближаясь и увеличиваясь зе­леным синтетическим раем, прорисовывался и стал отчетливым сектор игровых автоматов.

  В ту же секунду у бровки дорожки, посыпанной круглой разноцветной галькой, затормозил поли­цейский автомобиль оперативной службы.

  Кроме этого сектор оцепили несколько отрядов спецназа. Роботы-полицейские двинулись к пре­ступнику, прикрывая нагрудные клапаны управ­ления тускло блестевшими треугольниками щитов.

  Все было проделано четко и быстро, без малей­шего сбоя.

-   Молодцы, робокопы! - невольно вырвалось у Лили.

  Любо-дорого было глядеть на волевые лица и упругую походку: полицейские постепенно брали преступника в полукруг.

  Шредер дернулся влево-вправо, ища лазейку, где можно было прорваться, но роботы невозмутимо приближались отовсюду.

  Тогда Шредер, неожиданно для всех, повернулся спиной к полицейским и снова подошел к играль­ному автомату. Он, как будто бы не обращая ни на кого внимания, стал быстро бегать пальцами по клавиатуре, считывая с экрана самую невообра­зимую информацию.

-   Черт побери! Откуда я это все умею? - не­вольно вырвалось у преступника.

  Растерянные роботы, не ожидавшие подобной реакции, остановились в нескольких шагах от него, и было видно, что они просто не знают, что делать дальше.

  Первым нашелся командир роботов. Он достал переговорное устройство и связался с полицейским участком.

-   Какие нам предпринять действия? - спросил он, и его голос гулко прозвучал по всему полицей­скому управлению, усиленный множеством дина­миков.

-   Сейчас посмотрю, - ответил дежурный и вы­вел на экран компьютера служебную инструкцию. – «Надо вежливо обратиться к преступнику, предупредить его, что он окружен и корректно предложить ему сдаться», - стал читать дежурный по слогам, с трудом разбирая мелкий шрифт на экране.

-   Господин преступник! - в точности следуя инструкции, произнес робокоп. - Хочу вам сообщить, что вы находитесь в полном окружении, а по­сему предлагаю сдаться. Если вам не трудно, про­тяните, пожалуйста, вперед руки, чтобы мы смогли надеть наручники.

  Весь зал затаил дыхание. Лили казалось, что грохот стоит от взволнованного биения сердец ее сослуживцев. Но в следующий миг у нее было та­кое чувство, как будто ватой ей заткнули уши.

  Преступник, неожиданно нырнув между двумя копами, выхватил из кобуры ближайшего парализатор и ударил командира роботов по голове. Ме­таллическая подкожная основа отозвалась дребез­жанием медного таза.

-   Господин преступник! Вы не соответствуете статусу «абсолют»! - нравоучительно укорил из­биваемый.

  Тогда Шредер изловчился и в прыжке выбил его щит. Мгновенное прикосновение кулака к груди, и командир роботов замер, отключенный ловким нажатием кнопки.

  Шредер стал бросаться в разные стороны, уворачиваясь от протянутых к нему наручников: ро­боты настойчиво уговаривали преступника прекра­тить бесполезное сопротивление. Во время этих уговоров Шредер успел отключить полдюжины роботов, а двух просто уничтожил, с неимоверной силой стукнув друг о друга лбами.

  Полицейские перед экраном со стыдом взирали на погром. Лили мерещилось, что у преступника, как у экзотического паука, не одна пара рук и ног, а как минимум - восемь, так стремительно он на­падал, кувыркался и отпрыгивал от протянутых к нему электрошокингов - парализаторов.

  Эта была уже не драка, а настоящий разгром. Было похоже, что преступник просто забавляется, расшвыривая противников. Одного из, роботов Шредер подножкой опрокинул на землю и прота­щил носом по песку. Робот так и остался лежать ничком.

  Лили Хейли увидела перед своими глазами пеле­ну и попыталась сморгнуть размытое изображение. Она крепко потерла ладонью свои г лаза - преда­тельские слезы снова и снова рябили экран мони­тора. В это время преступник покончил со всей опе­ративной группой и пугнул, топнув ногой, роботов из спецназа, которые стояли в оцеплении.

-   А ну, пошли!

  Очень обидно было смотреть, как здоровенные детины просто присели на корточки от страха.

  После этого Шредер засунул руки в карманы и, что-то насвистывая себе под нос, пошел своей до­рогой.

  Лили стряхнула со своего плеча чью-то руку.

-   Отстань! Это же позор! Целый отряд не смог справиться с одним преступником! - рыдала де­вушка, больше и не пытаясь сдерживать душащих ее слез.

  Дежурный по управлению задумчиво нахмурился.

-   Да они и не могли ничего! Разве что уговаривать. Ты что, забыла про Основной закон робото­техники? Ведь робот не может причинить человеку вред. Меня интересует другое: откуда преступник, который семьдесят лет пролежал замороженным, знал как отключаются роботы?

-   Научной фантастики начитался! - огрызнулась Лили.