-   Не может быть! - воскликнул Микеланджело. ­- Глазам своим не верю!

-   Ну, что вы там застряли!? - поинтересовался Леонардо, повысив голос.

  Через минуту Мэйсен Стирлинг и Мэри Дэнтон были наверху. Первое, что пришло им в голову, было попросить у своих недавних врагов пощады. Ведь своими действиями они заслужили не один год лишения свободы.

-   Мы бы хотели, - начал, запинаясь, Мэйсен Стирлинг, - просить вас об одном одолжении...

-   Вы смеете у нас просить? - подскочил на месте от возмущения Леонардо.

-   О чем, о чем? Что-то я не расслышал? - с издевкой переспросил Микеланджело.

  Такой реакции Мэйсен Стирлинг, конечно, не ожидал, а потому ему пришлось как-то по-другому формулировать свою мысль.

-   Ну... я бы, то есть, мы... могли бы с вами...

-   Мы с вами?! - не удержался Рафаэль. - Мы с вами! Какая наглость! Так я правильно понял: мы с вами?

  Черепашки не давали Мэйсену Стирлингу дого­ворить. Каждая фраза их раздражала, поэтому поговорить с ними решила Мэри Дэнтон.

-   Видите ли, - начала она.

-   Что мы должны, по-вашему, видеть? - цепляясь за слова, вставил Донателло.

-   Мы можем договориться, - без смущения про­изнесла женщина.

-   О чем это? - недоумевал Стефен Уэбер. - В отличие от вас, мы честны и порядочны, а потому никаких общих дел у нас быть не может.

-   Но вы даже не дали мне сказать, а любой, как вы говорите, нечестный и непорядочный, я бы сказала проще, преступник, имеет право на последнее слово, - с упреком высказалась Мэри Дэнтон.

-   Учтите, что мы не в зале суда, - предупредил Донателло.

-   Тем лучше, - отозвалась женщина, ­надеюсь, до суда дел не дойдет.

-   Напрасно вы так думаете, - с ухмылкой за­метил Микеланджело. - Уж кто-кто, а я вас туда доставлю, можете не сомневаться.

  Мэри Дэнтон растерянно оглядела присутству­ющих.

-   Я заплачу, сколько скажете, столько и дам, ничего не пожалею, только отпустите с миром, ­взмолилась она.

-   Ай, как жалко, - скривился Микеланджело, ­- ой, сейчас слезу пущу.

-   Шутки здесь неуместны, - вступился Мэйсен Стирлинг. - Мы бы хотели распутать этот клубок сами, без чьего бы то ни было вмешательства.

-   Вы играли не по правилам с самого начала, ­- произнес Стефен Уэбер, - поэтому никаких сделок с вами мы заключать не будем.

  Немного успокоившись, Микеланджело сменил тон:

-   А сколько дадите денег, если не секрет?

-   Сколько захотите, - пожала плечами Мэри Дэнтон.

-   О! Да откуда же у вас возьмется их столько! ­- воскликнул Микеланджело, сдерживая смех.

-   А что, если запросить у вас, Мэри Дэнтон, ваш корабль, было бы неплохо? - подыгрывал Микеланджело Рафаэль.

  Черепашки засмеялись.

-   А что! «Хищник» отныне будет принадлежать нам, - победным голосом заявил Леонардо.

-   Только не это! - не удержалась женщина. - ­Я все же капитан!

-   А мы выберем своего капитана, - возразил ей Микеланджело. - Вон Леонардо отлично справ­ляется с управлением, так что на этот счет вы не беспокойтесь.

  Вдруг на горизонте показалась маленькая черная точка, которая стремительно стала увеличиваться в размерах, и вскоре уже можно было распознать в ней легковую машину, которая мчалась по пыльной дороге прямо к ним.

-   Кого это еще принесло? - недовольно бросила Мэри Дэнтон.

  Машина остановилась. Открылась дверца - и из нее вышел Али.

-   Мы вас ищем повсюду, - засуетился он, - а вы здесь, оказывается. Как вы тут очутились?

-   Из-под земли вылезли, точно покойники с того света, - пошутил Микеланджело.

-   А если честно?

  Стефен Уэбер подвел Али к отверстию в земле.

-   Вот так мы здесь и оказались.

  Али осмотрел отверстие, затем крикнул. Слабое эхо понеслось по туннелю, но сразу же растворилось.

-   Там Каменный город? - спросил он.

-   Не уверен, что от него что-либо осталось, - заметил ученый. - Каменный город действительно существовал, но случилось страшное землетрясение и, боюсь, он полностью разрушен.

-   Вы сожалеете о случившемся? - поинте­ресовался Али.

  Стефен Уэбер задумался.

-   Понимаете, - стал объяснять он после минутной паузы, - Каменный город населяли самые настоящие религиозные фанатики, но, исходя из чисто человеческих соображений, мне их жаль, они же люди.

-   Люди, - вздохнул Али, а затем добавил: ­- Ну, что, поедем в Стамбул?

Глава 18. Суд

  Часы на высокой башне судебной палаты в Стамбуле били полдень.

  Это были замечательные часы: они не только отбивали каждый час, как всякие другие башенные часы, но еще каждые четверть часа играли прелестные вальсы и польки, развлекая прохожих.

  В этот день вся площадь и прилегающие к ней улицы до такой степени были переполнены людьми, что всякое движение по ним прекратилось; но пригородные автобусы продолжали подвозить все новых и новых любопытствующих граждан, которые заполнили не только зал суда, но и все здание и даже небольшой двор его.

  Как можно уже догадаться, все эти люди пришли послушать интереснейший процесс над Мэйсеном Стирлингом и его сообщницей Мэри Дэнтон, жителями Америки.

  Представителям прессы было заявлено, чтобы каждый час заседания находил свое освещение на страницах газет и в телевизионных новостях. Поэтому людей с микрофонами в руках и фото­камерами было здесь предостаточно.

  Мэри Дэнтон все еще не могла поверить тому, что она оказалась в наручниках и вскоре предстанет перед судом. Она уже больше не посылала упреки и обвинения в адрес Мэйсена Стирлинга, так как не только думать о нем, но и видеть его не могла. Благо, что до того, как их привезли в здание суда, они находились в разных камерах.

  Всю ночь перед судом Мэйсен Стирлинг провел в раздумьях. Он нисколько не сожалел о случившемся, напротив, он теперь находился в приподнятом состоянии духа, ведь у него появился реальный шанс стать известным на весь мир. А какая это будет слава: та, что приходит вследствие какого-либо открытия, или же скандальная, ему уже было все равно.

  В то же время черепашкам-ниндзя, как участникам всех событий, пришлось тоже продумать, что они будут говорить по поводу этого дела.

  Стефен Уэбер за ночь заготовил себе несколько тезисов и записал их в блокнот, чтобы в случае не­обходимости воспользоваться ими в своем выступлении.

  Что же касается Эйприл, здесь все было значительно труднее. Во-первых, она не помнила многих событий, связанных с ней, а также не контролировала своих действий, находясь сначала под воздействием травяного напитка, а затем во власти злого духа, вселившегося в нее, а, следовательно, не могла отвечать за совершенное ею. Хотя, если разобраться, она не сделала ничего такого, в чем ее можно было бы обвинить.

  Ее несколько раз консультировал врач, так как она была не уверена, кем же она является в настоящий момент, и нет ли каких-либо факторов, влияющих на нее. По этому поводу была проведена медицинская экспертиза и результаты ее оказались неутешительными относительно ее психологическо­го состояния.

-   Бедная девушка, - в одной из бесед с чере­пашками-ниндзя, которая проходила накануне судебного разбирательства, произнес Стефен Уэбер.

-   Да-а, - протянул Микеланджело. - Ей, как никому из нас, пришлось так много пережить.

-   О таком ни в одной книге не прочтешь, - ­подхватил Леонардо, - человеческий ум не способен, мне кажется, додуматься до такого.

-   Вот только не надо о книгах, - сразу же перевел разговор на другую тему Микеланджело, - в книгах есть все, что только душе угодно. Если бы ты читал их, хотя бы в том объеме, в котором это делаю я, ты бы поменял свое мнение. Мне порой кажется, что некоторые мысли, которые закладывают в свои произведения авторы, со временем материализуются... Где-то, что-то подобное на нашу историю, я уже читал и слышал...

  Микеланджело задумался.

-   Это тебе все во сне приснилось, - подшутил над ним Леонардо.