Много лет тому назад на стареньком джипе возвращались из Ирландии двое старых друзей.

Один из них был знаменитым ювелиром, которого знала вся Ирландия, хотя на вид ему было лет тридцать - тридцать пять, не больше.

Что же касается его друга, Тома, тот возвращался из Ирландии к себе домой, в объятия любимой супруги после траурного путешествия, вызванного скоропостижной кончиной его пожилой матери. Урну с прахом он решил привезти с собой, вопреки воле усопшей родительницы, повелевшей предать ее прах далекой земле ирландской.

Уже вечерело. От исполинских елей и буков на дорогу ложилась густая тень.

-   Эй, Том, не остановиться ли нам здесь, у развилки? - спросил ювелир у своего приятеля. - До твоего дома еще черт-те сколько, бензина нам все равно не хватит. Подождем кого- нибудь здесь до утра.

-   Ты будешь виноват, если сегодня ночью меня убьют возле этого паршивого леса, и если я лишусь всего того, что у меня есть.

Том посмотрел на урну с прахом покойной родительницы, стоящую на заднем сиденье джипа.

-   Чего ты боишься, Том? - усмехнулся его друг. - Денег у нас все равно нет, а мои золотые зубы вряд ли кому-нибудь могут пригодиться в этом лесу... Разве что скупому карлику Кону... - он громко захохотал.

-   Кону? - переспросил Том.

-   Том, ты после смерти своей матери совсем потерял чувство юмора. Ничего, ничего, это бывает, - ювелирный мастер хлопнул Тома по плечу. - Останавливай свою колымагу! Здесь будем ночевать...

Том выключил мотор.

Неожиданно совсем рядом раздался чей-то свист.

-   Том! - крикнул его приятель, открыв дверцу джипа. - Пошли прогуляемся? - он снова громко захохотал. - Сегодня, кажется, полнолуние?

-   Подожди! - прошептал Том. - Слышишь, в лесу кто-то свистит.

-   Это ветер свистит в листве, пошли, нечего бояться! Иначе я оставлю тебя одного в этой колымаге вместе с прахом твоей покойной матушки... Я думаю, тебе будет не очень уютно в этой компании...

Приятель Тома поежился, вдыхая свежий ночной воздух.

-   Не знаю, как ты, Том, но я не люблю сидеть ночью рядом с покойниками... Тем более в лунную ночь...

Он поднял глаза вверх и громко присвистнул. Луна сияла над макушками деревьев, перели­ваясь таинственным холодным блеском.

-   Эх, хороша! - сказал приятель Тома.

-   Да, тебе хорошо, - заговорил, наконец, Том, захлопывая за собой дверцу автомобиля, - а я с детства боюсь всяких лесов... Чего только не случалось в лесу с людьми в старые времена.

-   А я, по-твоему, не боюсь? - поспешно сказал приятель Тома. Он снова поежился. - Только я никому, никому не отдам украшения, которые изготовил для твоей покойной матушки! - заорал он во все горло.

Громкое эхо прокатилось по лесу. Где-то вспорхнула одинокая птица.

-   Ты пьян, Джон! - закричал Том, хватая приятеля за руку.

-   Все равно здесь никого нет! А твоя покойная матушка уже не услышит... да и вещи мои ей теперь не пригодятся. - Джон громко захохотал. - Я отвезу их своему брату. Он, как-никак, ювелир. Конечно, руки у него не то, что мои, но денег он мне даст за украшения столько, сколько ты, Том, будешь зарабатывать всю свою жизнь, малюя всякие небылицы...

-   Ладно, ладно, я у тебя ничего не прошу, - пробурчал Том, шагая по узенькой лесной тропе рядом с Джоном.

Где-то рядом хрустнула ветка. Том вздрогнул.

-   Смотри, не наложи в штаны! - засмеялся Джон. Он громко свистнул и затопал ногами.

-   Прошу тебя, Джон, ты пьян... - снова зашептал Том. Он все больше и больше трусил. Ни на шаг не отходил от товарища и то и дело оглядывался по сторонам.

Яркая луна высвечивала тонкие стволы деревьев. Ветер шумел в листве, в кронах высоких сосен изредка вскрикивали совы.

-   Джон, куда мы идем? - прошептал Том. - Так ведь и заблудиться можно, давай вернемся, заночуем в машине. Там все же спокойней.

-   С мертвяками - спокойнее? - усмехнулся Джон, продолжая идти вперед.

Том почувствовал, что рука у его приятеля становится все холодней, а глаза наливаются каким-то темным зловещим блеском.

-   Джон, повернем, - снова сказал Том. Но Джон точно перестал замечать его.

Он быстро шагал по лесной тропе, где из-за деревьев прямо к ним приближался какой-то, едва различимый, синеватый свет.

-   Что это, Джон? - закричал Том.

Он напряг все свои силы и, преодолевая страх, заглянул другу в лицо.

Заглянул - и отшатнулся. Совершенно пустые глазницы голого черепа смотрели на него. Зловещий оскал искривил губы. Раздался рев...

Том закричал и упал на землю. Чья-то костлявая рука потянулась к его горлу. И он потерял сознание.

Когда он очнулся, луна сияла прямо над его головой. Свет ее был чужим и холодным. Том открыл глаза.

В тот же миг кто-то откашлялся рядом с ним и дрожащим голосом проговорил:

-   Добрый вечер... добрая ночь, как спалось, Том?

-   Джон... - прошептал Том и приподнялся.

Из-за толстой ели, стоящей в двух шагах от него, выглядывала какая-то странная крохотная фигурка. Том услышал чей-то легкий хриплый смешок. Наконец, пересилив страх, который до сих пор удерживал его, Том поднялся и крикнул:

-   Погоди! Я тебя проучу!

Одним прыжком достиг он толстой ели, но никого там не было и в помине. Только белочка взбегала вверх по стволу. Внезапно разбуженная она взмахнула своим роскошным хвостом и посмотрела на Тома умными глазками. Тому стало вдруг страшно наедине с этим зверьком.

-   Черт! - выругался он. - Не надо было так набираться...

Тому чудилось, что у белки то оказывалась человеческая голова в старенькой помятой шляпе, то вдруг она снова стала обыкновенной белкой, только на задних лапах у нее виднелись красные чулки и черные башмаки. У Тома, что называется, душа ушла в пятки.

-   Дело хреново, - пробормотал он.

Том бросился было бежать в обратную сторону, спотыкаясь между деревьями, но не успел он пробежать и несколько метров, как из-за огромной сосны выступил навстречу ему самый настоящий карлик. В помятой шляпе, в красных чулках и черных башмаках на коротких ножках. Обезображенное морщинками лицо расплылось в ядовитой улыбке, обнажающей гнилые редкие зубы.

Том в ужасе остановился. У него подкосились ноги, когда он понял, что перед ним не кто иной, как скупой карлик Кон, о котором с детства он слышал самые страшные истории.

-   Том, зачем пришел ты сюда? - спросил, наконец, карлик глухим скрипучим голосом.

-   Доброй ночи... приятель, - ответил Том, делая вид, что ничуть не испугался, хотя на самом деле дрожал всем телом. - Я со своим другом. Мы возвращаемся из Ирландии... видишь ли, везли урну с прахом моей покойной матушки... Но машина что-то стала барахлить. Мы решили остановиться у развилки, дождаться утра...

-   Так, так, Том, - насмешливо покачал головой карлик. - А что если я предложу тебе, Том, одну сделку? А?

-   Какую сделку? - насторожился Том, разглядывая ужасную физиономию Кона.

-   Какую? - переспросил карлик с улыбкой, - очень для тебя выгодную... Он вдруг несколько раз подпрыгнул на месте, хлопнув в ладоши:

-   Давай меняться, Том! Я беру у тебя горшочек с прахом твоей покойной матушки, а тебе дарю точно такой же горшочек с золотом? Идет?

Карлик, снова несколько раз подпрыгнув, ударил себя по коленкам и хрипло засмеялся, глядя Тому в глаза. Том нахмурился.

-   Зачем тебе... прах моей матушки?

-   Я же не спрашиваю у тебя, Том, зачем тебе деньги, а? - засмеялся карлик. - Не спрашиваю, потому что знаю, что у тебя, Том, пустой карман... А для меня это сущий пустяк - подарить тебе кое-что из моих сокровищ. Я уже не одного такого парня вызволил из нужды, не ты первый.

Он вдруг щелкнул своими кривыми пальцами, подбежал к высокой сосне, что-то поцарапал маленькими загибающимися ногтями на стволе и через мгновение перед ним стоял небольшой горшочек с золотом, как две капли воды похожий на ту урну с прахом, которую оставил в кабине джипа Том.