Акунов Вольфганг Викторович

САМУРАИ ДЕРЖАВЫ ЯМАТО

Самураи державы Ямато i_003.png

Моим сыновьям Николаю и Виктору

Мы продемонстрируем вам ценность, более высокую, чем уважение к жизни. Это — не свобода и не демократия. Это — Япония, страна нашей истории и традиции, та Япония, которую мы любим.

Юкио Мисима. Гэкибуп (Манифест)

Я понял, что путь самурая сеть смерть.

Дзётё Ямамото. Путь Смерти[1].

Тэнно хэйка банзай! (Десять тысяч лет Императору!)

Боевой клич японских самураев

ЗАЧИН: СКРОМНОЕ ПРИНОШЕНИЕ МИСИМЕ

Среди трагических героев последней четверти мрачного XX столетия Юкио Мисима (его подлинное имя — Кимитакэ Хираока) занимал совершенно особое положение, ибо он был декадентом. Он рос балованным ребенком, но, повзрослев, открыл в себе садомазохистские склонноети, гомоэротическую ориентацию (таких в Японии традиционно именуют «обладателями двух мечей») и, вполне закономерно, проникся любовью к западным авторам-декадентам вроде Томаса Манна. Но то и дело, переодеваясь и меняя маски — киноактера, фотомодели, князя поэтов, продолжателя традиций японского эстетизма и политического журналиста, он тем не менее следовал своему истинному призванию — неустанно свидетельствовать верность идее Вечной Японии в единственной еще возможной форме — в форме чистого утверждения Вечного и Постоянного через смерть Временного и Преходящего.

Юкио Мисима родился 14 января 1925 года в семье крупного государственного чиновника Адзуса Хираока и его супруги Сидзуэ. Отец Мисимы, с отличием закончив юридический факультет Токийского Императорского университета, блестяще сдал государственный экзамен на пригодность для работы в качестве чиновника самого высокого ранга, однако, вследствие личной предвзятости высшего начальства и закулисных интриг в кулуарах бюрократического аппарата, был вместо Министерства финансов зачислен на работу в министерство, носящее в настоящее время название Министерства сельского, лесного и рыбного хозяйства. Коллегой отца Мисимы по работе был будущий премьер-министр Японии Нобосукэ Киси. После старшего сына, Кимитаю, в семье родились другие дога, в 1928 году — его младшая сестра Мицуко, а в 1930 году — его младший брат Тиюки. Дед Мисимы, Садагаро Хираока, был в 1908–1914 годах губернатором Южного Сахалина (по-японски: провинции Карафуто).

До двенадцати лет, когда он перешёл в первый класс средней ступени школы, Кимитакэ жил и воспитывался в доме бабушки, Нацуко Нагаи. Даже с матерью он мог видеться только с разрешения бабушки. Совместная жизнь с Нацуко, которая забрала болезненного Кимитакэ у родителей и, оградив его от внешнего мира, воспитывала в строгих и утончённых аристократических традициях, оказала на формирование будущего писателя огромное влияние. Склонная к истерии Нацуко, несмотря на психологические стрессы, которые вызывало сё поведение у Кимитакэ, была тонким ценителем национального японского театрального искусства «кабуки»[2] и «но»[3], а также творчества Кска Идзуми, и привила Кимитакэ любовь к прозе и театру.

Тяжелые болезни и постоянные недомогания, из-за которых Мисима не принимал участия в играх сверстников и часто пропускал школу, тоже наложили неизгладимый отпечаток на личность будущего знаменитого писателя. Мисима рос впечатлительным и одаренным ребенком, много времени проводившим за чтением книг. Привилегированную школу он закончил с отличием, получив в награду именные серебряные часы из рук самого божественного Тэнно — императора Японии Хирохито. Это событие врезалось в память юноши на всю оставшуюся жизнь, во многом предопределив его отношение к императору.

По воле отца, Мисима поступил, как в свое время и его родитель, на юридический факультет Токийского университета, где изучал германское право. К этому же периоду жизни будущего писателя относится его сильное увлечение литературой немецкого романтизма, перешедшее впоследствии в интерес к сочинениям Томаса Манна и философии Фридриха Ницше.

15 августа 1945 года капитуляцией императорской Японии завершилась Вторая мировая война на Тихом океане. Потоком последовавшей за этим «черным днем японских Императорских Армии и Флота» чередой повальных самоубийств, диктовавшихся правилами самурайского кодекса чести «бусидо», ставшего к описываемому времени духовным достоянием значительной части японской нации, был захвачен и покончивший с собой 19 августа на территории Малайи лейтенант японских оккупационных войск (а в прошлом — известный литературный критик) Дзэммэй Хасуда, бывший в то время кумиром и духовным наставником Мисимы. 23 октября от тифа, в возрасте всего семнадцати лет, скончалась Мицуко, младшая сестра Мисимы. В это же время произошел разрыв Мисимы с его первой любовью Кунико Митани (впоследствии она вышла замуж за банковского служащего, став теткой известного японского предпринимателя Дзюнда Люгава), дочерью государственного деятеля и дипломата Таканобу Митани и младшей сестрой Макото Митани, одного из самых близких друзей Мисимы. Кунико и Макото Митани послужили прообразами для Соноко и Кусано, персонажей написанного Миси-мой впоследствии романа «Исповедь маски».

В 1946 году Юкио Мисима совершил паломничество в Камакуру к жившему там признанному классику японской литературы Ясунари Кавабата, показав ему рукопись своих рассказов «Сигарета» и «Средние века» с просьбой содействовать в их публикации. По рекомендации Кавабаты, занимавшего в то время административный пост в библиотеке столь богатого самурайскими традициями старинного города Камакуры, рассказ Мисимы «Сигарета» был вскоре напечатан в журнале «Человек». Вступив, таким образом, благодаря протекции старшего мастера, в литературный мир, Мисима до конца жизни сохранил почтительное отношение к Ясунари Кавабата как к своему учителю (при этом, впрочем, никогда прямо не называя его собственно учителем, и ограничиваясь обращением «Кавабата-сан», «дорогой Кавабата»). В том же году в журнале «Гундзо» появился рассказ Мисимы «Повествование на мысе».

В январе 1947 года Юкио Мисима начал принимать участие в неформальных встречах, которые устраивали Осаму Дадзай и Кацуитиро Камэи. Известен случай, когда на одной из встреч, высказывая своё мнение о творчестве Дадзая, Мисима категорично заявил, что терпеть не может его произведений. По словам самого Мисимы, потрясённый Дадзай в ответ на это дерзкое высказывание заявил, что, раз Мисима все же приходит на эти встречи, значит, он все-таки не равнодушен к произведениям Дадзая. Любопытно, что присутствовавший при этом инциденте Кадзуо Нохара впоследствии передавал слова Дадзая, произнесенные тем с неприкрытой злостью, несколько иначе: «Раз не нравится, так больше не приходи сюда». Стремление к эпатажу, характерное для высказываний и действий Мисимы, на всю жизнь стало одной из его неотъемлемых черт.

В ноябре 1947 года Юкио Мисима с отличием закончил юридический факультет Токийского университета. Пытаясь устроиться на работу в «Японский промышленный банк», он успешно сдал соответствующий экзамен, но кандидатура Мисимы была отклонена но причине его неудовлетворительного здоровья (из-за которого он не был в свое время призван в ряды японской Императорской армии, что мучило его всю жизнь, как свидетельство некоей «неполноценности» или «ущербности»). Однако, успешно сдав после этого фиаско государственный квалификационный экзамен, необходимый для работы чиновником высокого ранга (в списке результатов имя Мисимы значилось на сто тридцать восьмом месте из ста шестидесяти семи), Юкио Мисима некоторое время проработал в Министерстве Императорского двора, после чего, по рекомендации отца, перешел на службу в Министерство финансов. Совмещая работу государственного чиновника с активной литературной деятельностью, Мисима написал свое первое произведение крупной формы, озаглавленное «Вор». В это же время состоялось его знакомство с известным писателем Фусао Хаяси, отношения с которым у Мисимы испортились лишь в поздние годы (но его словам, из-за политической беспринципности Хаяси).

вернуться

1

Дзётё Дзинъэмон Ямамото (Ямамото Цунотомо) — автор классического трактата о самурайской этике «Сокрытое в листве» («Хагаку-рэ») — был самураем клана Набэсима. После смерти господина Набэсима Мицусигэ должен был совершить ритуальное самоубийство («сэнпуку», или «харакири»). Однако официальный запрет главы всего воинского (самурайского) сословия и верховного правителя Японии — «сёгуна» (правившего Страной восходящего солнца от имени Божественного императора), и личный запрет господина не позволили Ямамото свершить «сэппуку». Цунэтомо стал отшельником и составил трактат «Сокрытое в листве» («Скрытое под листьями»). Письменная версия «Хагакурэ» появилась благодаря стараниям одного из его учеников Дзётё. До XX века книга была доступна только для членов клана Набэсима. Особую популярность трактат «Сокрытое в листве» приобрел в трудные годы Второй мировой войны, потребовавшей величайшего напряжения не только физических, но и духовных сил от всего японского народа, ставшего к описываемому времени (по крайней мере, в основной своей части), несмотря на упразднение средневекового воинского сословия, «нацией самураев».

вернуться

2

«Кабуки» (буквально: «песня», «танец», «мастерство», «искусное пение и таз ты») — один из видов традиционного японского театра. Представляет собой синтез пения, музыки, танца и драмы. Исполнители используют сложный грим и костюмы с большой символической нагрузкой.

вернуться

3

«По» (буквально: «мастерство», «умение», «талант») — японское театральное драматическое искусство, имеющее более чем шестисотлетнюю историю. У истоков «но» стояли Казгьяами Kиецугу и его сын Дзэами Мотокис. Первый, актер народных представлений «саругаку», пытался ориентировать своё искусство на воинское сословие самураев и на высшую придворную аристократию, ввода в пьесы новые элементы и изменяя структуру спектакля. Второй не только развил идеи отца об исполнительском мастерстве, но и создал множество пьес, которые и в нашем, XXI веке по-прежнему продолжают входить в театральный репертуар. Таким образом, «саругаку», по мере реформирования, постепенно преобразовался в «но».

Сцена театра «но» имеет каноническую конструкцию: даже в современном здании сё венчает крыша, под которой актёрский ансамбль в сопровождении музыки и песнопений и разворачивает действо. В современный репертуар «но» входят около двухсот пятидесяти пьес. Классическая программа включает исполнение пяти пьес и трех комедийных сценок «кегэн» в промежутках между ними. В театре «но», по словам доктора искусствоведения Н. Г. Апариной, «драма-текст и драма-слово находятся в сложном сплаве с музыкой-ритмом-шумами-шорохами, с танцем-пантомимой-жестом-движением-позой-паузой, с особой техникой пения-речитации-чтения-выкрика».


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: