Лицо Кэти невольно расплылось в улыбке.

Она протянула Армандо двадцатку, поблагодарила и танцующей походкой вернулась к барной стойке. Честное слово, вот взяла бы и зацеловала Мика до смерти, задушила бы его в объятиях!.. Поймав свое отражение в зеркале на стене, Кэти осознала, что никогда не выглядела лучше: она прямо-таки светилась счастьем, щеки пылали, глаза горели. В голове всплыли слова из журнальной статейки, которую она прочла в самолете, — о том, что симптомы любви сходны с наркотическим опьянением: чрезмерное возбуждение, неконтролируемые эмоции и, разумеется, зависимость, — но Кэти безжалостно изгнала ее из памяти.

— Ага! — воскликнула она, обхватив руками широкую спину Мика, и впечатала поцелуй где-то на уровне лопаток, поскольку выше дотянуться не смогла.

— Ну и как? — рассеянно спросил он.

Усевшись на соседний табурет, Кэти обнаружила, что Мик увлечен игрой в бинго.

— Просто класс, — радостно сообщила она. — Этот Армандо настоящее чудо. Ты тоже должен попробовать.

— Бинго! — заорал Мик.

— А вот и победитель! — зашлась в восторге Стерва Бинго. — Давай-ка сюда, дружок, покажи мне свой… счет. О-о-о! — добавила она, окинув Мика взглядом. — Гляньте, девочки, какой здоровенный! Может, местами и грубоват, но я уверена, кто-нибудь сумеет тебя, дружок, согнуть — или склонить!

Остальные игроки со знанием дела загоготали. Стерва заглянула в карточку, лежащую перед Миком.

— И точно, бинго! Выбирай: или пять баксов, или пара стаканчиков за счет заведения… Я пью «Космо», если хочешь знать… Ой-ой-ой, нет, вы только гляньте, какая здоровая башка!

Стерва Бинго погладила бритый затылок Мика — и вправду основательный, признала Кэти. Стерва с сожалением убрала свою лапу.

— Обожаю большие головки! — пробасила она в экстазе. — А кто нет, а? Ладно, хватит пошлить, вернемся к нашим помидорам…

Мик со смехом повернулся к Кэти. Какой он спокойный, с гордостью подумала она. Ну многие ли мужчины рискнут зайти в гей-бар, не говоря уж о том, что он даже не дернулся, когда эта Стерва Бинго лапала его, да еще с этими своими скабрезными шуточками.

— Пять долларов или два коктейля, — сказал Мик. — Выпивка, пожалуй, все-таки поинтереснее, но меня так и подмывает продемонстрировать свою гетеросексуальность…

И медлить с этим он не стал — как только они очутились на улице, Мик поцеловал ее. По-настоящему поцеловал — жарко, влажно, расплющивая в объятиях. Его тяжелое, просторное пальто укрыло их, как мантия, точно Мик — волшебник и вот-вот заставит Кэти исчезнуть в складках своего облачения. Кэти всегда нравились крупные мужчины, рядом с которыми она чувствовала себя хрупким цыпленком. Она провела языком внутри его рта, лизнула в ямку под ключицей, оттянула свитер, провела рукой по груди и, наконец, обняла мощную шею. Мик был горячий, точно раскаленная печка.

«Я люблю тебя, — подумала Кэти. — Это безумие, но я действительно, кажется, в тебя влюбилась. И ты в меня тоже, ведь Армандо так сказал, поэтому, может, это и не безумие вовсе…»

Мик поднял руку, и рядом с визгом остановилось такси. Они сели в машину, и Кэти немедленно забралась к Мику на колени.

— Ну вот, теперь дело решенное, я очевидный гетеросексуал, — сказал Мик, вытащил ее руку из-под своей рубашки и сунул себе между ног. Кэти принялась усердно наглаживать. Мик застонал ей в ухо, его рука заползла к ней под юбку.

Внезапно такси с визгом затормозило. Водитель хотел было проскочить на красный, но в последний миг у него сдали нервы. Кэти ударилась головой о переборку в салоне.

— Ой!

Барахтаясь, она нечаянно пихнула Мика ботинком в пах.

— Боже…

— Прости…

— Ох… Нет-нет, все нормально… уже…

Мик затащил ее обратно на колени.

— Как твоя голова?

— Больно. А как Мики-младший?

— Тоже.

Они посмотрели друг на друга и расхохотались.

— Иди ко мне. — Мик привлек ее к себе, провел пальцами по волосам. — Расскажи, что тебе наговорил твой ворожей.

— Посоветовал держаться от тебя подальше, — радостно соврала Кэти. — Сказал, что ты серийный убийца и твой холодильник забит расчлененными жертвами.

— Пока все сходится. А еще что? Ждет ли тебя дальняя дорога за море, где ты встретишь высокого темноволосого статного незнакомца? Нет, погоди, это ты уже успела…

Кэти вывернулась из-под его руки, поцеловала.

— На самом деле все было просто здорово, — сказала она. — Он почти во всем попал в точку. Хотя была одна деталь…

И она рассказала Мику, что Армандо решил, будто у нее есть сестры-соперницы. Или кузины.

— Потому что внешне они ужасно похожи на меня. Ну, понимаешь, такие же брюнетки. И вот эти брюнетки собрались вокруг меня, а другая карта сказала, что они тут не просто так… Мол, это какая-то закономерность. Мы так и не выяснили, в чем же дело. Хотя мне кажется, это моя мама…

Кэти не заметила странное выражение, мелькнувшее на лице Мика, поскольку не смотрела на него, зарывшись носом в ворот его свитера. Но если бы в этот миг колесо такси не угодило в выбоину, она бы уж точно обратила внимание, как дернулась его рука. Однако влюбленная Кэти объяснила это движение атавистическим мужским желанием уберечь подругу от превратностей жизни. И — такова уж ирония судьбы — любовь ее лишь окрепла.

— Итак, последние известия: у Мика новая подружка! — объявила Салли. — Отгадай, как зовут?

— М-м-м… — отозвалась Джуди. — Уже была такая?

— Вроде бы нет. Дай подумать. — Салли быстро перебрала в уме список. — Да, точно не было.

— Ладно… Дженни? Рэйчел? Дейзи? Или у него сейчас опять иностранный период? — Джуди помедлила, затем торжествующим тоном предположила: — Мари? Или Шери?

— Не-а, англичанка. Познакомился с ней в Нью-Йорке, но она англичанка.

— Брюнетка… — вздохнула Джуди.

— Живая…

— Симпатичная…

Обе говорили уже нараспев, почти хором. Это был их давнишний ритуал.

— И ей, естественно, двадцать четыре, — закончила Салли.

— Постарше предыдущей, — отметила Джуди.

— Ага, но лишь чуть-чуть. Он ведь предпочитает приблизительно такой возраст, иначе это ненадолго.

— А что, в данном случае надолго?

— Голос у него был торжественный.

Джуди закатила глаза.

— Нет, правда, жутко торжественный, — настаивала Салли.

Джуди покосилась на подругу, говорившую, как всегда, непринужденно и легко. Впрочем, и выглядела Салли соответственно — абсолютно безмятежно.

На коленях у нее лежало только что купленное платье, она приподняла его, примеряя длину бретелек. Заколов одну бретельку булавкой, Салли принялась распарывать шов.

— Нет, ну почему у меня такая высокая талия? — пожаловалась она. — Вечно бретельки длинные…

Ответа не требовалось. Салли постоянно ворчала по поводу бретелек. Джуди и внимания не обратила на ее слова — мысли ее были заняты совсем другим. Всякий раз, когда Мик заводил новую подружку, Джуди боялась, что уж на этот-то раз Салли точно не выдержит. Джуди уж и не помнила, как давно она знакома с Салли и Миком. Больше пяти лет точно — с тех пор, как Салли поселилась здесь и с непостижимой щедростью швырнула к ее ногам свою бурную, богатую приключениями жизнь, будто сверкающий блестками событий невод, в котором Джуди с готовностью запуталась. Но пройди не пять, а все пятьдесят пять лет, Джуди все равно не поймет, как это Салли может спокойно обсуждать Мика и его пассий, которые как на подбор — вариации самой Салли, только все моложе и моложе. Что ж, наверное, эта тема больше и вправду не тревожит Салли. Да не просто не тревожит, подобное сходство искренне забавляет ее, даже льстит. Может, Джуди не понимает подругу только потому, что сама никогда не смогла бы дружить с бывшим возлюбленным, и уж тем более участвовать в его личной жизни на правах любящей сестрицы? Или она просто завидует близости Салли и Мика? Этим вопросом Джуди изводила себя не один год, но так и не пришла хоть к какому-то внятному ответу.