Для настоящей публикации отобраны фрагменты дневника Брюсова с октября 1892 года по июнь 1893-го, посвященные трем темам: любви к Е. А. Масловой, отношению к поэзии французского и русского символизма (относящиеся к этим двум темам места представлены максимально полно) и тесно сплетающимся с ними спиритическим сеансам в семействе Красковых (отобраны лишь те записи, где явно пересечение спиритизма с двумя другими сторонами жизни Брюсова того времени). Тексты печатаются по автографам: РГБ. Ф. 386. Карт. 1. Ед. хр. 11(2), 12 (1–2).
В примечаниях даны лишь самые необходимые пояснения, далекие от претензий на академичность.
<…>
Поэты-символисты. Основатели школы (во Франции) — Поль Верлен (1 сбор<ник> вышел <в 18>65 г. — реформировал и размер. Перелом в деят<ельности> — по напр<авлению> к символизму в <18>71 г… С <18>81 года увлекся католичеством) и Маллармэ— (пишет непонятно, понимают лишь посвященные).
Артур Римбо (наименее понятный)[**].
Жюль Лафорг (музыкальность).
Роденбах, Тальяд, Г. Кан, Маргерит, Ренье, Мерсо.
Жан Мореас (стоит несколько особо).
Из статьи Зин. Венгеровой «В<естник> Е<вропы>»,
23.10.92.
Поводом этого стихотв<орения> послужил пустой случай. Вчера был у Краск<о>в<ы>х <…>. У них сеанс. Мрак и темнота. Я сидел рядом с Ел<еной> Андр<еевной>, а Вари не было (уехала в театр). Сначала я позвол<ил> себе немногое. Вижу, что при<нимаюсь> благопол<учно>. Становлюсь смелее. Наконец <?>, перехожу границы. И поцелуи и явления. Стол подымается, звонки звенят, вещи летят через всю комнату, а я покрываю чуть слышными, даже вовсе неслышными поцелуями и шею, и лице <так!> и, нак<онец>, губы Ел. Андр. Она мне помогает и в том, и в другом. Все в изумлении (понятно, насчет явлений). Потом пришел Мих<аил> Евд<окимович>[119], но и это не помешало. Наконец зажгли огонь, сеанс кончился. Я и она, оба держали себя прекрасно. Варя пришла поздно, была некрасива. Сказал с ней два-три слова и очень угрюмо. Весь вечер изводил меня Сер<гей> Мих<айлович>[120]. Как умел, защищался.
Сегодня в гимназии нет-нет да и вспом<ин>аются поцелуи. Гм… Как мало надо человеку.
25.10.92.
3 часа 32.
Идти или не идти к Красковым? Идти страшно хочется… но рассудок твердит иное. Неужели я не владею собой?
4 часа.
Кажется, я легко бы мог порвать навсегда знакомство с Краск<о>выми.
4 ч. 15 м.
Жизнь есть медленное разрушение. Живешь и чувствуешь, что умираешь.
4.20.
Ко<г>да нервы натянуты, довольно затронуть один, чтобы задрожали все остальные.
5.
Написал <?> стихотворение («Тяжело…»), вылил в нем все и воспрял душой.
Струны души расстроены, поэтому и сти<хот>ворение расстроенное.
5.15.
Не вечно же я буду себя чувствовать плохо. Значит, скоро будет нечто приятное. Вот утешение. <…>
30 <октября>.
Пишу «Каракаллу»[121], но, по обыкновению, вместо того, чтобы писать, больше воображаю себе общее восхищение, когда это будет написано. Продаю шкуру неубитого медведя. <…>
2 ноября.
<…> Сегодня написал послед<нюю> сцену «Каракаллы», стихи к нему; купил Полежаева, 1 т. Карамзина и «Нов<ое> Время» ради содержания «Сев<ерного> Вест<ника>»[122]. <…>
16 <ноября> веч<ером>.
Набросал стих<отворение>:
18 <ноября>.
Как и всегда, стихотворная исповедь облегчила душу. Впрочем, я увидал, что довольно любоваться собственными страданиями: пора взяться, и серьезно, за себя. Могучим усилием воли я сдавил свои чувства и овладел своей душой. Теперь я спокоен, так спокоен, как труп… и только. В сердце заглянуть боюсь. К Варе злоба и полупрезрение. Образ Ел. Андр. выплывает как утешающий и смягчающий. Хорошо бы иметь в ней друга. <…>
23 <ноября>.
Зашел вчера к Краск<о>в<ым>, а они собираются к Прянишникову, в оперу. Поехал с ними. Потерял 2 руб. бесцельно. Сидел и бродил с Варей, по внешности был совсем влюблен<ны>й человек, а в душе не было ничего. Увы! Любовь нельзя создать! Я пытался выдумать ее, писал ей стихи, делал сам себе признания в дневнике, и все напрасно.
Я не люблю ее!
И мир теряет все краски, и все покрывается <?> тьмою. Впереди ничего. Жизнь, пока прощай!
21-го умер Фет.
28.11.92.
Важнейшее событие этой недели то, что был на Сара Бернар. Впечатление получилось полное (играли «Клеопатру»), Что касается до меня, то мне Дармонт (Антоний) понравился больше С. Бер<нар>. Конечно, у него нет этой утонченной отделки роли, но это придет с годами, зато у него масса чувства, а Сара холодна, как лягушка[124].
Затем в четверг вечером был у меня Станюкович[125] (у них праздн<ик> Георгия). Читал я ему своего «Каракаллу» и пришел в ужас сам от своих ошибок. Придется и на этот год отказаться от мечтаний выступить на литературное поприще, так как начать что-нибудь большое в этом году у меня не будет времени.
**
Пис<ал> <18>69-<18>71 (лет 18), а в нач<але> 80<-х> год<ов> исчез, не напечатав ни одного стих<отворения>. Верл<ен> тщат<ельно> сохра<нил> уцелевшие и превозн<осил> его гениальн<ость>.
116
Статья называлась «Поэты-символисты во Франции» и была первым источником сведений Брюсова об этом течении. Раздел «Мысли и идеи» не является собственно дневниковым текстом, хотя велся на страницах дневника.
117
Воспроизводим заголовок тетради, поскольку он явственно говорит о важности отношений с Е. А. Масловой для Брюсова.
118
В тетради «Мои стихи. Часть IV. Лирические стихотворения 1892 г. и начала 93 г. (до 6 мая). Ховрино 93» (РГБ. Ф. 386. Карт. 14. Ед. хр. 3), на которую мы будем в дальнейшем ссылаться с указанием только листов, данному стихотворению предшествует запись: «След<ующее> стих<отворение> есть первое случайное стих<отворение> к Леле. Когда я писал его, то, конечно, не думал, что много и много времени моя мысль и мое сердце будут прикованы к ней, что еще много раз ее имя будет стоять над моими стихами», затем с новой строки: «à H(élène) I (вспомни один случайный сеанс. См. подробно в дневнике»), и затем следует данное стихотворение под заглавием «Леле», с разночтением в предпоследней строке: «И припомнится с улыбкой» и датой: 22 веч<ером —> 23 в гимн<азии>. 10. 92 (л. 29 об. — 30).
119
М. Е. Бабурин, жених Е. А. Масловой.
120
С. М. Саблин, ухаживавший за В. А. Красковой (в повести «Моя юность» выведен под именем Зардина). См. эпиграмму Брюсова на него, написанную 30 ноября:
121
См. об этой пьесе ниже.
122
Несколько более раннее письмо Брюсова в этот журнал с предложением стихов приведено в статье Н. К. Гудзия «Юношеское творчество Брюсова» (ЛН. Т. 27/28. С. 230).
123
Это стихотворение под загл. «К Музе!» записано в тетради «Мои стихи» 16 ноября 1892 г. (Л. 31 об.) с пометой: «См. дневник. Варя надо мной смеялась, Саблин „изводил“ остротами. Даже дурак Андруссек позволял себе насмешки надо мной. О! „Как смерть ни тяжела / Все лучше, чем терпеть насмешки от осла“. Ср. Надсона». Первые 4 строки приведены в повести «Декадент» (см. ниже, с. 143 [в файле — статья "Повесть Валерия Брюсова "Декадент" в контексте жизнетворческих изданий", непосредственно текст "Декадент. Лирическая повесть в XII главах" — прим. верст.]). Об имеющемся в виду стихотворении Надсона см. в воспоминаниях В. К. Станюковича: «Еще недавно мы заслушивались музыкой шестистопных ямбов Надсона и чуть не плакали, грустно и напевно читая „Умерла моя муза“. Теперь уж он нас не трогал. Явились новые поэты» (ЛН. Т. 85. С. 726 / Публ. Р. Л. Щербакова).
124
С. Бернар (1844–1922) — прославленная французская актриса. «Клеопатра» — пьеса В. Сарду. Оценка Сары Бернар характерна в контексте представлений Брюсова о театре, с которым он связывал много надежд на создание нового искусства. Отзывы критики об игре упомянутых актеров приведены в комментарии к изданию «Дневников» 1927 года (С. 147).
125
Владимир Константинович Станюкович (1873–1939) — приятель Брюсова по гимназии Креймана (до 1887), дружили они и после. Воспоминания Станюковича о Брюсове — ЛН. Т. 85. С. 713–758 (публ. Р. Л. Щербакова), там упоминается и драматический этюд «Каракалла», даже получивший в ноябре 1893 г. разрешение драматической цензуры.