Эта ночь, словно по заказу, была тихой и ясной, щедро усыпанное звездами небо - на редкость спокойным, а плоская крыша спешно восстанавливаемого Дворца - пустой и тщательно вычищенной, как будто скароны точно знали, что именно сегодня я решу ее посетить.

Правда, догадаться об этом несложно: я и так каждый вечер на пару часов выбиралась на свежий воздух, чтобы полюбоваться на дворцовый сад и хотя бы ненадолго остаться одной. Вернее, не совсем одной, но Лин не в счет - в последнее время он, как и обещал, не отходил от меня ни на шаг. Не спускал глаз ни днем, ни ночью, не доверяя даже бдительной дворцовой охране. Однако я не сердилась на подобную настойчивость. Вернее, я почти разучилась сердиться. Как почти разучилась чувствовать вообще, о чем нисколько не жалела.

Наше триумфальное возвращение не прошло для Скарон-Ола даром - примерно треть левого крыла Дворца оказалась серьезно повреждена; во многих помещениях полностью или частично развалились стены; где-то пострадала лишь штукатурка, где-то покрылся глубокими трещинами пол, а Тронный зал стал абсолютно непригоден для проведения совещаний. Потому что своим появлением мы разломали его так капитально... особенно крышу... что и спустя трое суток туда было страшно зайти.

Впрочем, мне грех жаловаться. Со мной как раз ничего страшного не случилось. По крайней мере, во время падения. Хотя, когда первый шок прошел и братики поняли, что это (несмотря на некоторую неадекватность поведения) действительно я, у нас с ними состоялся долгий, трудный и довольно напряженный разговор. Который, разумеется, не мог не состояться после всего того, что я натворила, но который, тем не менее, прошел гораздо менее бурно, нежели я опасалась. Иными словами, меня при первой же возможности выследили, выловили, угрожающе обступили со всех сторон и сурово потребовали ответов.

Но что я могла им сказать? И как могла объяснить случившееся, если сама не ничего не понимала? Особенно в том, что касалось моего странного поведения на Совете (а оно действительно не вписывалось ни в какие рамки) и последующих событий, после которых мое мироощущение кардинально изменилось?

Вот именно.

Правда, когда эмоции схлынули (вернее, когда Тварям удалось их убить), я привычно проанализировала случившееся и в итоге признала, что, по большому счету, сама во все всем виновата. Ведь это именно я, при всех своих талантах и умениях, всего за один день совершила столько грубейших ошибок, что это не поддается никакому логическому объяснению. И именно у меня по какой-то причине вдруг появились серьезные проблемы с оценкой ситуации.

Нет, обычно я - существо разумное, последовательное, расчетливое и в каких-то вещах даже циничное. Не идеальное, конечно, и совсем не бесчувственное, но чтобы вдруг ТАК лопухнуться на Большом Совете... а это был грандиозный провал... не знаю. Как будто подменили меня. Или сглазили. А может, прокляли? Чем Айд не шутит? Насколько помню, шла ведь туда с серьезным настроем, все досконально продумала, заранее выбрала линию поведения, старательно загнав едва зародившуюся неуверенность поглубже, но едва переступила порог и увидела Эннара Второго...

Черт.

Неужели чувства сделали меня НАСТОЛЬКО уязвимой, нерешительной и податливой? Неужто я потеряла контроль лишь из-за одного единственного взгляда? Или правду говорят, что любовь оглупляет? Все эти препирания с Фантомами... выяснение отношений с Мейром... ну скажите: что за блажь вдруг пришла мне в голову? Более важных тем для разговора не нашлось? Или, может, у нас не Совет был, а собрание комплексующих подростков?

А потом что творила? Чего неловко мялась и глаза отводила? Чего не решалась сказать, пока не прижало? Я что, невинная школьница, чтобы пунцоветь от каждого случайно оборонного слова или сникать квелым одуванчиком из-за недостаточно ласкового тона?

Признаться, теперь, по прошествии пары дней, я сама себя не понимаю. Что тогда делала? Зачем? И почему так легко потеряла хватку? Да еще на Лина взъелась из-за какого-то, в сущности, пустяка? У нас война на носу, рядом серьезные люди сидят, чуть не подпрыгивая от нетерпения, а я с какого-то перепугу вдруг фигней начала страдать. Сопли чуть не распустила. И пальцы, заодно... веером... прям все у меня по струнке ходят, скароны навытяжку стоят, а я сижу небрежно на кресле и лениво смахиваю пыль с подлокотников, как будто делать больше нечего...

Что это? Откуда взялось? Неужели после Невирона я настолько изменилась? Или воспоминания об Эйирэ пагубным образом повлияли на рассудок?

Причем, в какой именно момент у меня слетели тормоза - абсолютно непонятно. Но сам факт, что это произошло, свидетельствует о том, что я о чем-то не подумала. Переоценила себя. Или же чего-то не учла. Например, влияния своих чувств к человеку, который ими совершенно не дорожил, или предшествующих стрессов, банального волнения, страха неудачи, воздействия каких-то других неизвестных факторов...

Впрочем, какие тут факторы? И какие страхи? Все это - пустые слова и ненужные оправдания. На самом деле важно лишь то, что я чуть было все не испортила. И едва не стала причиной гибели тех, кому пообещала не только жизнь, но и свободу. Тех, кто был связан со мной гораздо теснее, чем просто кровными узами. Кто полностью мне доверился и о ком я, увлекшись своими переживаниями, непростительно забыла. Ведь если бы в Степи со мной что-то случилось... если бы Твари смогли до меня добраться, то Лин и Тени... а также мои Хранители, Равнина, Долина, Горы... в одночасье лишились бы защиты. Все оказались под угрозой уничтожения. Тени - потому что были привязаны к моей дейри. Лин - потому что дал серьезную клятву. А Хранители и земля - всего лишь по причине того, что их неуравновешенной Хозяйке в самый неподходящий момент изменила выдержка.

Меня не извиняет даже то, что подобное состояние случилось со мной впервые. Не оправдывает едва проснувшаяся эмпатия, из-за которой я несколько месяцев ходила сама не своя. Или долгая разлука. Несбывшиеся надежды. Желание простого человеческого счастья, в которое я едва не поверила... как бы там ни было, будучи Иштой, я не имела права убегать от ответственности. Не должна была отсиживаться в стороне, пока обсуждались вещи, которые касались меня напрямую. Первая роль на том Совете ДОЛЖНА была стать моей. Именно мне следовало стоять у карты вместо Мейра или Дэя и отвечать на вопросы та Лейро, не прячась трусливо за спины своих братьев. Тогда как я... увы... кажется, еще слишком слаба для такой серьезной роли. И слишком человечна, наверное, раз позволила чувствам взять верх.

К несчастью, только сейчас я осознала, чем именно рисковала. И, наверное, съела бы себя за это поедом, если бы, конечно, вовремя не убила способность чувствовать или сожалеть.

Зато теперь, кажется, я начинаю понимать, почему хорошие правители всегда одиноки. И почему любые свои поступки они рассматривают, прежде всего, с позиции высших интересов и безусловной выгоды для того дела, которому они поклялись служить. Боюсь, у них просто нет другого выбора. Нет права поддаваться эмоциям, иначе это значило бы, что они находятся не на своем месте.

Незнание этой простой истины - вот моя главная ошибка. Та самая слабость, на которую Его Величество совершенно правильно мне указал. И тот самый урок, который я больше никогда не забуду.

Что же касается братиков и их вопросов, то нетрудно догадаться, что, услышав громкий вопль Лина и увидев мою кровь в королевских покоях, им стало ОЧЕНЬ интересно, зачем я поперлась туда посреди ночи, о чем мы с Эннаром Вторым так долго беседовали и почему после этой встречи я внезапно исчезла из Дворца, никого не поставив в известность. Причем, думаю, примчались они туда все вместе, в изрядно встревоженном состоянии и были настроены весьма решительно. Правда, судя по тому, что международного скандала все-таки не случилось, они оказались гораздо более разумными, чем ваша покорная слуга, и не рубанули с плеча, как я двумя сутками раньше. Иными словами, сдержали рвущиеся наружу нехорошие слова и, пригасив стремительно разгорающуюся ярость, задали свои вопросы относительно вежливо.