Джо-Джо подкатила свободное кресло к Финну, включила яркую галогеновую лампу и повернула её так, чтобы она освещала избитое лицо моего друга.

— Что, черт возьми, стряслось, Финн? Когда я видела тебя вечером, ты ласкался с какой-то милашкой в опере.

Джо-Джо Деверо была светской красавицей высшего разряда. Ничто не было ей мило больше, чем завить волосы, надеть нарядное платье и туфли и отправиться на вечеринку, бал или бенефис. И её приглашали на все подобные события. За двести пятьдесят семь лет обрастаешь обширным кругом знакомых, который с каждым годом неизбежно увеличивается.

Финн поморщился:

— К сожалению, нас прервали.

Джо-Джо открыла рот, готовясь задать следующий вопрос, но я успела вмешаться.

— Флетчер мертв. — Какие-то образом я умудрилась выдавить из себя эти слова, хотя они жгли горло, как кислота.

Теперь тусклые глаза Джо-Джо смотрели на меня. На её лицо легла тень, но карлица не казалась удивленной. Вдобавок к целительским способностям Джо-Джо также умела предвидеть события. Как, впрочем, и большинство элементалов Воздуха, учитывая то, что они могли прислушиваться к вибрациям и эмоциям своей стихии. Или, возможно, карлица просто поняла, что мы бы не заявились к ней в такой поздний час, если бы не случилось ничего дурного.

— Флетчер мертв? Как?

Я поведала свою историю во второй раз. Опера. Река. Мертвый Флетчер на полу «Хлева».

— Мне так жаль, Джин, Финн, — тихо сказала Джо-Джо. — Флетчер был чудесным человеком. Мы с Софией любили его так же, как и вы.

— Да, он был именно таким, — ответила я. — И я знаю, как вы к нему относились.

Мы замолчали, поглощенные воспоминаниями и мыслями о старике. Молчание затянулось, и я была благодарна за тишину.

Джо-Джо ещё минуту осматривала лицо Финна, прежде чем приступить к работе. Она протянула руку к его лицу, почти касаясь ладонью окровавленной вспухшей плоти. Глаза карлицы мерцали матовым молочным светом, словно по белкам плыли плотные облака. То же свечение полилось из её ладони. Комната наполнилась силой, и я заерзала в кресле. Стихия Воздуха противоположна Камню, и мне всегда становилось не по себе, когда подобная магия применялась рядом со мной. Она просто казалась неправильной. Но все же Джо-Джо или любой другой элементал Воздуха или Огня испытывали бы похожие ощущения от моей магии Камня или Льда.

Финн закрыл глаза и откинул голову на спинку кресла, словно ему делали массаж лица. В какой-то степени, это так и было. Джо-Джо водила ладонью над его лицом, загоняя кислород в открытые раны и заставляя его циркулировать под кожей, чтобы молекулы воссоединили ткани в прежнем виде. Зрелище напоминало замедленную съемку. Припухлость на лице Финна уменьшилась. Фиолетовые синяки вокруг глаз исчезли. Порез на лбу и рассеченные пухлые губы затянулись.

У Джо-Джо ушло несколько минут на исцеление Финна, и когда она наконец опустила руку, он выглядел как обычно: беспечным парнем с дьявольской искоркой в зеленых глазах. Я не смогла удержаться от мысли о Флетчере и о том, как распорядился своей магией Воздуха по отношению к нему другой элементал. Полосуя, калеча и медленно, сантиметр за сантиметром, сдирая с него кожу.

Джо-Джо кивнула, довольная своей работой.

— А теперь раздевайся. Посмотрим на все остальное.

Финн ухмыльнулся:

— О, дорогая, а я-то думал, ты никогда об этом не попросишь.

Финн был счастлив избавиться от остатков окровавленного испорченного смокинга. Под ним скрывались темно-синие трусы из дорогого шелка с узором из белых лодочек. Совсем как выпускник. Трусы низко сидели на бедрах Финна, подчеркивая красноватый оттенок кожи. Грудь сына Флетчера была крепкой и широкой, а под резинку трусов спускалась густая курчавая поросль темных волос. Но все роскошное тело покрывали синяки. Отметины в форме кулаков раскрасили кожу фиолетовыми и зелеными пятнами.

Но большинство женщин и в таком виде нашли бы Финна отчаянно сексуальным и притягательным, особенно если прибавить к загорелому стройному телу мальчишеское очарование его лица. Но я уже все это видела и пробовала, по глупой молодости.

Джо-Джо вытянула руку над грудью Финна и принялась исцелять синяки на коже и возможные внутренние повреждения.

— Знаешь, в этом есть что-то не то, когда парень носит более дорогое белье, чем я, — буркнула я.

— Ты просто завидуешь тому, что меня в моем белье видят больше людей, чем тебя в твоем, — заметил Финн. — По-прежнему предпочитаешь скучные одноразовые перепихоны с юными студентиками из местного колледжа?

— А ты все так же спишь со всеми, кто может достаточно долго пролежать без движения? — парировала я.

— Один-один.

Джо-Джо улыбнулась, услышав нашу перепалку, и на секунду горечь от смерти Флетчера утихла. Я едва ли не ждала, что сейчас он войдет в салон с чашкой кофе с цикорием в руке и с широкой улыбкой на лице. Но старика здесь не было. И больше никогда не будет. Мы все это понимали. И просто справлялись с горем единственным известным нам способом: продолжая жить как ни в чем ни бывало. Именно этого хотел бы от нас Флетчер.

Закончив с Финном, карлица повернулась ко мне.

— Твоя очередь, Джин, — сказала она.

Я приподняла бровь:

— А с чего ты взяла, что мне нужно исцеление?

— Потому что ты — это ты: слишком дерзкая и упрямая, чтобы отступиться от кого бы то ни было.

Джо-Джо знала меня слишком хорошо. Пока Финн одевался, я сняла усеянную брызгами крови блузку вампирской проститутки, откинулась на спинку кресла и позволила элементали Воздуха применить свою магию. Джо-Джо размотала бинты и приложила ладонь к моему раненому плечу. В мышцах под кожей началось покалывание, быстро распространившееся по руке. Затем снова и снова. Горячее, требовательное и пульсирующее, оно разливалось под кожей, пока не охватило все плечо.

Я сжала зубы, пытаясь не обращать внимания на странные ощущения, совсем не похожие на прохладные ласки моей магии Льда и Камня. Резкий прилив магии также вызвал жжение и зуд в шрамах в виде руны паука на моих ладонях: так среброкамень реагировал на силу Воздуха. Среброкамень впитывал все виды магии, и многие элементалы использовали его, чтобы хранить частички собственного могущества. Он был чем-то наподобие батареек, которые можно достать позже, если требуется дополнительный заряд. Даже под израненной шрамами кожей металл требовал магии Воздуха, вторгшейся в мое тело.

— Ты знаешь, что могла бы это предотвратить, — пробормотала Джо-Джо, глядя на меня по-прежнему белыми глазами. — Тебе стоило лишь воспользоваться магией Камня, чтобы кожа отвердела. И ничто бы не смогло проникнуть внутрь твоей магии.

В голове промелькнули образы моей матери, Эйры, и старшей сестры, Аннабеллы, исчезающих в огненных шарах. На секунду в воздухе запахло паленым мясом. Желудок сжался.

— Ты же знаешь, что я не пользуюсь магией в этих целях, разве что если это жизненно необходимо, — возразила я. — Магия нормальна в мелочах, но я не собираюсь полагаться на неё полностью. Не в моей работе. Потому что в тот момент, когда я решу к ней прибегнуть, она меня подведет. И я умру.

Джо-Джо переместила ладонь к моим почкам, куда пришелся удар Брута. По телу разнеслось покалывание.

— Однажды тебе придется положиться на неё, Джин. Магия настолько же сильна, насколько силен обладающий ею человек. А ты сильная. И магия не подведет тебя, потому что ты сама никогда себя не подводила.

Я не знала, говорит ли Джо-Джо в общих чертах или видит некие смутные очертания будущего. В любом случае, я на это не куплюсь.

— Это все здорово и замечательно, пока мой противник не окажется сильнее меня.

Элементалы сражались, бросая друг в друга сгустки силы и магии. Меряясь силой с соперником. Иногда дуэли заканчивались за несколько секунд. Иногда длились часами. Но в конце концов магия одного участника драки всегда одерживала верх, всегда пересиливала способности другого. И когда так случалось, тот, кому не повезло, был разбит и подвергался стремительному натиску силы противника. Оказывался задушен Воздухом, заморожен Льдом, оглушен Камнем.