– Я думала, она отправит меня в карман, – вдруг сказала Слава, оглядываясь растерянно вокруг. С нее наконец начало сходить воздействие и теперь события последних часов видятся совершенно в другом свете.

– Чего это вдруг? – спокойно спросил парень.

– Я дала ей клятву кровную, и она там может погибнуть… – она не договорила.

– Да, ты бы отправила на верную смерть кого–то, зависящего от тебя, как, впрочем, и многие мои знакомые, но не моя сестра, она не будет подставлять никого, только себя…

– Это…

– Извините, а мы где? – девушку перебил Степа, который, наконец, нашел в себе силы заговорить с этими темными.

– Империя темных, графство Бланк, – спокойно сказал Алан, а потом добавил, – исконная территория исчадий ада, которые только что спасли вас от званного обеда, где вы были в качестве главного блюда. Еще вопросы?

– Что теперь с нами будет? – парень был белый, но старался явно не трястись, и Алан оценил это мужество.

– А теперь мы ждем мою сестру…

– Нашего учителя, – подсказал все тот же Степа.

– О как! Так вот, ее подождем, она и решать будет, а я вас как транспорт сюда доставил…

– А она?

– Должна выжить! – закончил Алан, даже не давая возможности проговорить, что сестра может не выбраться из этой передряги и погибнуть. Не такая у него старшая сестра, пусть всего и на год, но старшая…

6

Я не знаю, сколько прошло времени, я не чувствовала рук и ног, мое тело было все покрыто ранами, местами глубокими, местами нет, еще немного и я потеряю сознание. Радует, тварей почти не осталось, ключевое слово «почти», удар этой, казалось поврежденной твари я пропустила, как, впрочем, и последующий мой аварийный перенос из кармана.

– Что значит, она так решила? Мало ли что она может решить, куда ты смотрел? – ох, этот голос узнаю в любом состоянии.

– Действительно, – сарказм братика можно прямо намазывать на хлеб, – надо было выдать ее замуж, пусть бы сидела дома, воспитывала детей и вообще не вмешивалась ни в дела империи, ни в дела мужа. Да, мамуль?

– Нет, ну не так кардинально, – пошла на попятную очень активная моя мама, которая возглавляет одно «маленькое» ведомство и дома не сидит, да и по всей империи из–за работы она носится, – просто очень страшно, когда срабатывает связующий амулет, а потом еще точечный перенос из–за аварийного переноса твоего ребенка, который в состоянии полного нестояния.

– Обидно, что тебя не предупредили, что твой ребенок затеял опасную игру? – а вот этот голос я слышу впервые, – Так заметь, она хотя бы перенеслась сама, а притащила только человеческих детей, а не мужа темного! – это что–то новое, что происходит?

– Ба, чего ты начинаешь, мама любила папу, и причем здесь это, если мы говорим об опасной работе?!

– Милая, бабушка, – ой, как интересно папа выделил это обращение, – имеет в виду, что родители часто не согласны с детьми. Но надо принимать и поддерживать их выбор.

– Я прямо так всю жизнь и вижу, как она поддерживает, – обиженно протянула мама, я же попыталась открыть глаза и наконец взглянуть вокруг, вот только не тут-то было, я, вроде как и слышала, что творится кругом, да только как будто и не здесь была. Что происходит?

– Не могу я ее вытащить, – тихо вздохнула та, кого мама называла «ба», мама всхлипнула, – яд в крови и попал уже во все органы.

– Нет… – я слышала, как мама заплакала.

– Идеи? – а вот это уже собранный отец.

– У меня есть одна последняя идея, вот только за последствия я ответить не могу, – очень хотелось крикнуть, что если не можешь ответить, может, не стоит!

– Бабушка, а давай без этого, если есть шанс спасти сестру, мы тут не будем взвешивать за и против, если, конечно, она не станет зомби после лечения.

Бабушка ничего не ответила Алану, а после начала что–то бубнить, слышать я стала ее намного хуже, видимо, организм решил окончательно сдаться, жаль…

– Камила! – ой, с такими эмоциями не к друзьям обращаются, точно вам говорю.

– Тимьян! – я так поняла, у них это взаимно, правда, не знаю, у кого них, я и бабушку-то свою ни разу не видела, и этого Тимьяна, да что говорить, я о их существовании и не подозревала до этого.

– Я хочу, чтобы ты вернул мне долг жизни, – мамочки, таким голосом воду можно морозить.

– Больше ничего не хочешь? – видимо, меня не спасут, а жаль, такая надежда сдохла, – Ничего, что ты меня спасла после того, как сама же чуть не убила? Какой долг жизни?! – бабуля, видать, у меня совсем не промах.

– Но спасла же, могла ведь и бросить в том лесу…

– Знаешь, ты как не могла просить, так и не можешь! – он, видимо, еще что-то хотел сказать, но не стал, потом совершенно другим голосом спросил, – Откуда вы ее вытащили, из кармана?

– Да, – это все по-прежнему бабуля.

– Сколько прошло времени после отравления?

– Около двух часов, – это уже моя мама.

– Долго… – протянул этот Тимьян и меня коснулись пальцы, потрогали вену на шее, параллельно просканировав организм на повреждения, – ты давно в сознании? Наверное, минут десять…

– Она в сознании, но почему глаза не открывает? – паника мамы прямо зашкаливала.

– Парализована, – очень страшное слово, – еще минут пятнадцать и откажет дыхательная система, а за ней и сердце, что же ты так подставилась? Я ее забираю!

– Нет! – это мама с бабушкой в один голос, – Куда ты ее потащишь, если у тебя там неспокойно, и она беззащитная! – это уже бабушка.

– А куда это «куда»? – встрял брат, но его проигнорировали, а зря, я бы тоже послушала.

– Чтобы вывести яд, надо провести несколько процедур, и таскаться сюда меня совершенно не устраивает. Ты правильно заметила: у меня там неспокойно и мне нет дела до вас!

– Я с вами! – это мой брат, – мама! – это он, видимо, решил не дать маме высказаться, а то с ее талантами меня могут тут и оставить, а еще и пнуть, мамочка, она такая, она бесить умеет.

– Милая, Алан прав, я очень прошу вас позаботиться о моей дочери, – это папа, вот только сказал он одно, а считай при этом «не убережешь – закопаю».

– Сразу видно, родственники, – буркнул мужчина, и меня взяли на руки, – держись, – не знаю, кому это он, мне или Алану, наверное, все-таки брату,

я-то овощ, – Камила, надеюсь мы с тобой больше никогда не увидимся!

– Взаимно! Только спаси внучку, – а вот последнее было жалобно.

7

– А потом ты как свалишься, как будто с небес, я чуть не поседел, а следом мама с практически стоящими дыбом волосами вылетает из портала, вот серьезно тебе говорю, она рычала, а за ней следом отец с активированным сдвоенным мечем, помнишь, как в детстве, с ремнем наперевес, вот так же страшно, – мы с Аланом валялись на кровати у меня в комнате, где он в подробностях рассказывал мое эпическое возвращение из кармана.

Я вовсю хихикала, представляя все эти события и под рассказ уплетала жареные орехи.

– Мама ругается, как портовый грузчик, и при этом пытается тебя лечить и вроде раны затягиваются, а потом бах и опять открылись, отец смотался за лекарем, а тот как увидел раны, сразу признался, что бессилен в таких случаях. Мама снова в ярость, отец помчался за другим, короче возле тебя их штук пять побывало, последний был очень старенький дедок, он-то и сказал, что с такими ранами нужно светлую, причем, идеально, ведьму. Тут-то отец на мать как гаркнет, – у меня даже орех выпал, просто папа на маму вот ни разу не повышал голос, мог спокойно говорить, мог очень вежливо, мог с усталостью, и мы все понимали, это - финал, а чтобы гаркнул, – прикидываешь, насколько плоха ты была? Так вот, папа на маму гаркнул, она руки опустила и слова поперек не сказала, только кивнула и потом быстро забормотала призыв по крови, порезав свою ладонь. Я стою просто в шоке, вообще не понимаю, что предки делают, а потом как гром среди ясного неба:

«Что внученька, вспомнила про свою светлую бабку?».

Я и дар речи потерял, правда, и до этого я молчал, но все же, какая, блин, бабка, причем еще и светлая? Тут этот божий одуванчик, руки в боки уперла, на мать наступает, мама губы кривит, сердится, а потом бабуля тебя увидела на кровати всю в крови, как психанет. Рванула к тебе, давай лечить, костеря мать, всех темных, империю нашу, так что у меня и уши вяли, я тебе серьезно говорю, ее можно было бы по обвинению в непочтительном отношении к империи на месте развеять. Раны она тебе залечила, кровь остановила, да потом только спохватились, что тебе в кровь яд попал.