Рейвен издала неопределенный звук и пожала плечами. Она решила, что пора переменить компанию.

— Вы не видели Стива? Я хотела бы подойти к нему и поздороваться. — С нее было довольно этой типичной для раутов публики.

Рейвен пробралась сквозь толпу к открытым настежь дверям террасы. Обширная лужайка перед нею сияла от разноцветных лампочек. Она немного подышала свежим ночным воздухом, затем вернулась туда, где были люди.

В зале она окинула взглядом толпу в поисках Джули и ее красивого француза-миллионера, но увидела только Уэйна Меткалфа с одной из манекенщиц, которая повисла у него на руке. Раз он здесь, решила Рейвен, значит, правдивы слухи, что Уэйн будет делать костюмы для мюзикла. Певица узнавала здесь и других: продюсеров, двух кинозвезд, хореографа, сценариста и еще многих, занятых в шоу-бизнесе. Прежде чем она сумела выбраться из гущи толпы, ей пришлось множество раз обменяться приветствиями, поцелуями, дружескими похлопываями. Кто-то тронул ее за руку, она повернулась и оказалась перед хозяином дома.

— Вот хорошо! Привет, Стив! — Рейвен улыбнулась, порадовавшись возможности поговорить с ним наедине.

— Привет, я боялся, что вы не согласитесь сотрудничать с нами.

Стив Джаретт был небольшого роста муж чиной, бледным, с напряженным лицом и черной бородой. Он выглядел на десять лет моложе своих тридцати семи, был безупречно вежлив, многих раздражал, когда упорно добивался своего, но делал прекрасные фильмы. У него была репутация терпеливого, упорно идущего к намеченной цели человека. Пять лет назад, когда возникли непростые проблемы с бюджетом, он ошеломил киноиндустрию тем, что за короткий срок сделал самый кассовый фильм года. Фильм получил «Оскара» и открыл ему все двери, которые прежде захлопывались перед его носом. Теперь Стив Джаретт, как говорится, держал в кармане ключи от всех дверей и знал, как ими пользоваться.

Он взял Рейвен за обе руки и внимательно всмотрелся в ее лицо. Это он настоял, чтобы Брэндон Карстерс писал партитуру для мюзикла и выбрал в партнеры Рейвен Уильямс. «Фантазия» был первый его мюзикл, и он не собирался делать ошибки.

— Лорен здесь. Встречались с ней раньше?

— Нет, но хочу познакомиться.

— Мне хочется, что бы вы оценили ее по заслугам. У меня есть копии всех фильмов, где она играла, и пластинки с ее записями. Можете ознакомиться с ними, прежде чем начнете работать над партитурой.

— Кажется, я не пропустила ни одного ее фильма, но я снова посмотрю их. Она — центральная фигура.

Неожиданно Стив просиял.

— Именно. Вы ведь знакомы с Джеком Ладдом?

— Да, мы раньше работали вместе. Вы не могли подобрать никого лучше на роль Джо.

— Я заставил его сбросить десять фунтов. В то время ему было что сказать мне.

— Но он же скинул все десять фунтов?

Стив засмеялся.

— Один за другим. Мы ходили в один и тот же спортзал. Пришлось ему напомнить, что Джо пробивающийся в люди писатель, а не удовлетворенный жизнью гедонист.

Рейвен тоже засмеялась.

— С лишним весом или нет, но вы собрали замечательный коллектив. Не знаю, как вам удалось уговорить Ларри Кистоуна взять на себя хореографию мюзикла. Он не занимался этим пять лет.

— Лестью и настойчивостью, — сказал Стив, поглаживая ворс жемчужно-серой обивки кресла и снова улыбнулся. — Я пообещал ему эпизодическую роль. Он притворился совершенно незаинтересованным, но, на самом деле, умирает от желания снова оказаться перед камерой.

— Если вы сможете дать Ларри достаточно времени на постановку танцевальных номеров в фильме, ему будет обеспечен самый грандиозный успех за последнее десятилетие.

— А ведь он ваш ревностный поклонник, — произнес Стив, наблюдая за выражением лица певицы,

— Мой? Вы шутите.

— Нет. Он хотел бы познакомиться с вами.

Рейвен удивленно посмотрела на Стива и бросив взгляд на толпу, увидела там Лари Кистоуна. Сколько раз, еще девочкой, в ожидании прихода матери, сидя перед экраном телевизора она забывала все на свете, когда в программе были танцы, поставленные Кистоуном.

Время шло, и Рейвен начала получать удовольствие. Ей удалось поговорить и с Кистоуном, обменяться с ним воспоминаниями юности, и с Джеком Ладдом. Осталось еще только побеседовать с Лорен Чейз, но в это время она увидела Уэйна, спокойно сидящего в углу дивана.

— Ты все еще один? — шутливо спросила Рейвен.

— Я обозреваю массы, дорогая, — сказал он, прихлебывая виски с содовой. — Удивляюсь, как это могут интеллигентные люди одеваться столь неуместно и нелепо. Обрати внимание на Лилу Манинг. — Он кивнул головой в сторону высокой брюнетки в обтягивающем мини-платье розового цвета. — Не понимаю, почему она решилась выйти в таком виде на публику.

Рейвен засмеялась.

— Потому что у нее красивые ноги.

— Да, все пять футов. И конечно Маршал Петерс, который пытается не отстать от моды! Копна волос в алом атласе. Посмотри-ка на него!

Рейвен проследила за его взглядом.

— Уэйн, ты уж очень строг, не у всех такой тонкий вкус, как у тебя.

— Конечно нет, — согласился Уэйн, доставая еще одну импортную сигарету.

— Мне нравится наряд твоей протеже, — продолжила Рейвен, кивая на худенькую модель, которая разговаривала с известным ведущим телевизионной викторины. Она была одета в облегающее черное платье с золотым кружевом. — Вот гадаю, исполнилось ли ей восемнадцать. Как ты только находишь темы для разговора с ней.

— Издеваешься, дорогая?

— Не нарочно, — рассмеялась вопреки желанию Рейвен.

— Да, я заметил здесь Джули с ее последним завоеванием. Латиноамериканец со скуластым лицом.

— Это обувной магнат, — рассеянно сказала Рейвен осматривая людей в комнате. Ее глаза широко отрылись от удивления, когда она заметила девушку в обтягивающих кожаных брючках, переливающейся блузке и в очках в виде сердечек, которые прикрывали сильно накрашенные глаза. Зная, что Уэйн ужаснется от такого наряда, она попыталась привлечь его внимание к девушке. И в этот момент у противоположной стены заметила Брэндона.

Он смотрел на нее в упор. Рейвен поняла, что он давно на нее смотрит. Как на той первой вечеринке, где среди шума, смеха и музыки они впервые встретились. Тогда их глаза нашли друг друга. Как сейчас.

На своей первой голливудской вечеринке Рейвен была совершенно ошеломлена. Там находились люди, которых она знала только как голос в радиоприемнике или лицо на экране телевизора. Она пошла на прием одна и совершила ошибку. Рейвен еще не научилась тогда отделываться от нежелательных собеседников.

Какой-то актер в буквальном смысле слова притиснул ее к стене. У Рейвен хватило опыта обратить все в светскую беседу, но отделаться от него она не могла. И встретилась взглядом с Брэндоном. Он с ленивой полуулыбкой смотрел на нее, но должно быть, заметив отчаяние в ее глазах, улыбнулся шире и начал пробираться к ней через толпу. С великолепным апломбом он оттеснил актера, а затем обнял ее за плечи.

— Ты потеряла меня? — спросил он и поцеловал ее в щеку, прежде чем она успела ответить. — На террасе несколько человек хотели бы встретиться с тобой. Извините нас, — сказал он актеру и быстро провел ее через толпу.

И вот они на террасе. Рейвен до сих пор помнила аромат цветущих апельсиновых деревьев и серебряные отблески лунного света на воде небольшого пруда. Конечно, девушка узнала спасителя и волновалась. Ей удалось обрести спокойствие, лишь когда они оказались одни в полумраке.

— Благодарю, — сказала Рейвен.

— Не за что. Хочешь, пойдем выпьем кофе.

— Да, — согласилась она.

— Хорошо, тогда пойдем. — Он подставил ей локоть. Рейвен взяла его под руку. — Ты не совсем такая, как я представлял.

— Не такая? — Девушка не знала, как реагировать на эти слова.

— Не хотела бы ты пойти …

— Рейвен! Рейвен!

В настоящее время ее вернул голос Уэйна.

— Да, в чем дело? — Рейвен слепо смотрела на него.