— Почему ты не с Туорой?

Потому что я с ней уже был… И так, и вот так, и еще вона как. И что-то все позиции меня не порадовали. И, главное, я ее теперь не хотел абсолютно. Как отрезало.

Зато от сестры глаз отвести никак не получалось, как магнитом тянуло любоваться…

Шкаф…

— Рутор! Меня зовут Рутор, понятно?! (Шкаф схватил меня за рубашку и слегка приподнял). Не предмет мебели с дверцами. Не предмет мебели с полками. Ру-тор! Повтори!

— Поставь меня сначала на землю. Мама меня с детства учила, что не хорошо болтать ногами когда разговариваешь, — насколько мог спокойным голосом сказал я.

Вообще не очень люблю драться, а тут даже не драка будет, а избиение младенца. То есть, меня. К тому же, если Туоре сто девятнадцать, то братик у нее вряд ли сильно моложе, и я под определение "младенца" тяну просто по всем параметрам.

Меня действительно поставили обратно на землю и выжидающе уставились, гневно сверкая зелеными глазищами. Надо же, как его сравнение с мебелью задело! Хотя, наверное, мне бы тоже это не очень понравилось. Так что я одёрнул рубашку и примирительно проговорил:

— Понял. Тебя зовут Рутор. Извини.

Шкаф… Я опасливо посмотрел на парня. Он на меня. Я громко подумал "Рутор", но при этом продолжал перед глазами видеть огромный двухстворчатый шкаф у нас в прихожей. У парня заходили желваки, и взгляд, которым меня одарили, не предвещал ничего хорошего. Я изо всех сил, как можно громче подумал его имя, но ассоциативный образ в голове от этого не изменился. Парень сжал кулаки, продолжая смотреть на меня пристально и многообещающе. Для прекрасного окончания этого чудного дня мне только моей набитой морды и не хватало.

— Я же думаю твое имя! — не выдержал я в конце концов.

Шкаф… Рутор резко выдохнул и тихо так, спокойно, проговорил:

— У тебя перед глазами образ мебели из дома Лекси. Я — не мебель. Ясно?

Твою ж ты!..

— Ты еще и образы читать умеешь?

Как здесь выживают вообще? Мысли читают, образы в голове читают…

Движухой слов в голове я управлять еще как-то могу, но слайд-шоу от меня совсем не зависит!.. Не виноват я, что мой мозг радостно связал Рутора и шкаф в единое целое!

— Я умею читать только образы. Туора — только громкие мысли.

В голосе шкаф… Рутора зазвучало что-то похожее на обреченное смирение с тем, что я такой непутевый уродился. Мне стало стыдно, и я попытался как-то развязать этот "гордиев узел" между ним и мебелью. Но думать о нем, как о парне моей сестры, было невыносимо больно почему-то. А он, пока я выбирал ему новый образ, повторил свой вопрос:

— Почему ты не с Туорой?

— Потому что она на меня накричала и удалилась вдаль, — честно ответил я, прокручивая перед глазами сводки с места событий. Раз уж он умеет читать образы, надо пользоваться преимуществами — пусть смотрит и проникается. Громко думать, пересказывая все произошедшее, пришлось бы гораздо дольше.

Глаза у Рутора становились все больше и больше, хотя куда им там увеличиваться еще, не понимаю. И зрачки стали вертикальные, как у кошки.

Еще чуть-чуть — и появятся лапки с коготочками, вот тогда нам с сестрой надо руки в ноги и деру.

— Пошли к Круоту. Быстро.

Схватив меня одной рукой, а Лекси — другой, Рутор потащил нас к одной из юрт. У меня лично было стойкое ощущение, что мы сейчас с сестренкой взлетим — на таких скоростях передвигалось тело в центре нашей тройки.

Лекси

Мое зеленоглазое чудовище долго смотрел на брата, а потом выпалил:

— Пошли к Круоту. Быстро.

Не знаю, как Алекс, а я себя Пятачком ощущала, из нашего мультфильма.

"Винни, Винни, куда мы идем?". Угол в сорок пять градусов от земли мы с братишкой держали точно, еще небольшое усиление скорости и две параллельных прямых бы получилось.

Кстати, насчет Пятачка и Винни.

— Рутор, а к кому мы так летим и зачем?

— К нашему жрецу…

Стоп! Стоять, стрелять, бояться!

— Я не хочу ни к какому жрецу! Один уже к богине вашей сходил… Чего-то не больно радостный вернулся.

Рутор остановился, выдохнул и начал пытаться мне объяснить:

— Жрец тебе ничего плохого не сделает…

— А Алексу?! И потом, про Туору ты тоже самое все время твердишь. Так вот, если у вас под плохим понимают умерщвление тела сразу несколькими способами одновременно, а все остальное — это хорошее, то я лично не настолько оптимист! Мне нужны гарантии, что ни меня, ни моего брата больше никто не тронет. Иначе мы разворачиваемся и топаем в сторону озера, и если по пути встретим тайоков, передадим им от вас пламенный привет!

Обреченно вздохнув, Рутор снял с себя и одел мне на шею небольшой серебряный диск на толстой цепочке. Хотя я не права, диск был сделан из материала, очень похожего на наше серебро, но все же это было что-то иное. Наивная, я еще не подозревала, что это определение, "ЧТО-ТО ИНОЕ", скоро станет моим любимым.

Оказавшись на мне, диск сначала оставался дымчато-серым, как и на предыдущем хозяине, но потом от центра появилась радужная спиралька и медленно начала закручиваться… И вот уже весь диск засиял и запереливался. Мы втроем уставились на этот диск, как три барашка при виде нового деревянного ограждения с калиткой.

— Ну теперь-то ты понимаешь, что нам быстро надо к Круоту? — с мольбой в глазах посмотрел на меня Рутор.

Я не то чтобы была с ним согласна, но поведение диска явно беспокоило его хозяина, а мне самой было до зуда в пятках любопытно, что означал этот всплеск разноцветной активности. Ну, а Алексу просто оставалось обреченно, но очень быстро переставлять ноги, стараясь не отстать от нас. Думаю, что после разговора с богиней, жрец его уже ничем удивить не сможет.

— Братик, и как тебе местное божество? О чем вы с ним болтали? — решила на бегу (или на лету?) поинтересоваться я.

На меня как-то странно посмотрели, и я подумала, что, наверное, сейчас не время и не место для пересказа диалога с таким редким собеседником.

Не каждый же день с богинями разговаривать приходится. Красивая, наверное…

— Ну, как она хотя бы выглядит?! — умоляющим голосом спросила я. Это было мое секретное оружие, смесь мольбы, кокетства и эротизма. Так я обычно прошу конспект лекций у наших отличников перед сессией и получаю его, само собой. Мимо огромной очереди страждущих. Ну, еще так можно у молодых преподавателей просить не ставить троечку, а позволить прийти и пересдать еще раз… Короче, на брата это должно было подействовать безотказно. И оно подействовало! У него стало такое преданно-голодное выражение лица, глаза широко распахнулись, и… Кем буду! Ноги начали сгибаться в коленях! Наверное, это от усталости и от избытка впечатлений, а не очередная потеря сознания от сотрясения мозга, например!

Алекс

Рутор надел на Лекси серебряный диск, на котором в центре была изображена кобра перед нападением, с раскрытым капюшоном. Немного выпуклая такая картинка, как на памятных медальках, например. Кобра была изображена смотрящей чуть в сторону, чтобы лучше было видно зубки и раздвоенный кончик языка. Вместо глаз у нее горели яркие темно-красные, почти черные, бусинки. И тут по диску начали переливаться разноцветные круги. Сначала я решил, что мне померещилось. Но с ума по одиночке же сходят, а мы все трое уставились на этот диск, проедая его глазами. И явно все видели, что с ним творится что-то непонятное.

— Ну, теперь ты понимаешь, что нам быстро надо к Круоту?

Мне даже мольба в голосе Рутора послышалась. Испуг там точно был. Еще бы! Меня и самого опять потряхивать стало. Кобра эта, с такими живыми глазами, что не по себе делается, потом еще и светомузыка к ней добавилась. Если есть кто-то, кто сможет внятно нам объяснить все, желательно начиная с увиденного мною в тумане, то лично мне к нему надо срочно.

Тут сестренка, как почувствовав, решила спросить: