С трудом уняв азарт кладоискателя, я перетек в состояние постоянной бдительности. И не зря, поскольку впереди маячило несколько новорожденных аномалий. Один круг выжженного жаркой мха чего стоил!

Я кидал болты, стараясь перехватить любой источник опасности раньше, чем он застанет меня врасплох. Шаг… еще один и еще… вот оно, то самое дерево, но никакой золотой рыбки и в помине нет! Что за черт! Только вот этот обглоданный череп странной формы мне как-то уж совсем не нравится.

Я посчитал проведение благосклонным к себе, хотя некоторая досада от отсутствия рыбки на месте еще пару мгновений владела мною. Я написал сообщение Вару:

«На связи Бес. „Свободовцы“ кинули меня. Надеюсь, у вас все хорошо. Двигаю к ученым, надо освежиться и добрать снаряги».

Я не стал распространяться о своих сомнительных приключениях. Не думаю, что Вару бы это шибко понравилось, ну а до Янтаря я рассчитывал добраться в темпе трехдневного перехода.

К вечеру потрепанная переходом группа Гуру прибыла не территорию «Долга» в бар «100 рентген». Предварительно сталкеры отписались, что у них двое раненых, один погибший. Патруль прикрывал их приход почти от самых ворот, поскольку местные слепые собаки под управлением чернобыльских псов отчего-то очень невзлюбили людей, обосновавшихся тут, и совершали регулярные набеги с переменным успехом.

Когда последний рубеж был преодолен, кто-то из дежурных узнал Вара и Гуру. Парень помог с транспортировкой Топора.

Дело было в том, что безопасный путь, который считался таковым на протяжении последних нескольких недель, перестал быть таким. После выброса приличная комариная плешь расположилась прямиком на негласной тропе. Топор был слишком неопытен, чтобы различить новорожденную аномалию. Но благодаря реакциям Гуру он был до сих пор жив. Аномалия изуродовала лицо и руки сталкера, но надежда на то, что он выживет, еще была.

Карлос переменил свое мнение о нем теперь. Топор мужественно переносил выпавшее испытание. Карлос хотел облегчить его страдания, но не знал, как. В условном медицинском центре «Долга» сталкеров приняли хмурые медбратья, иначе это и не назовешь. Антисанитарные условия для больных поразили Карлоса ничуть не меньше методов лечения.

Комбата определили в аномалию фрост. Как говорил один из «медицинских» работников, это достойный конец достойного человека. При совмещении действия фроста и артефакта под называнием глаз дракона любая материя превращалась в облако пара. У сталкеров это символизировало единение с Зоной или воспарение к богу, все зависело от того, кто и в каких богов верил.

Карлос был слишком измучен переходами и событиями, промелькнувшими перед ним за очень короткий промежуток времени. Вместе с Диким они зашли в свободное помещение, олицетворяющее собой нечто вроде местной гостиницы. Никто из них даже не подумал разбирать место для отдыха, рухнув прямо на самодельные топчаны, они позволили себе сбросить постоянное напряжение.

Сон Карлоса был наполнен тревогой и страхом. Он снова и снова переживал гибель своих товарищей в ужасных аномалиях или от лап или клыков местных обитателей, и, когда кошмар измотал его сознание, сталкер вдруг увидел своего брата. Он был на сто процентов уверен, что не мог ошибиться.

Одинокая фигура в камуфляжном выветренном пыльнике двигалась по направлению к болоту. Карлос понимал, что где-то есть грань между явью и сном, но сейчас все было зыбко и почти что взаправду.

Рыжие волосы выбивались из-под капюшона, за спиной помимо рюкзака и снаряги почему-то была приторочена гитара, вот это уж точно исключено в настоящей Зоне, но воображение дорисовывало картину сновидения. Карлос обрадовано направился за братом, но понял, что в мире сновидений лишь его брат имеет некую материальность, в то время как он сам был эфирным, несуществующим…

Он преодолел расстояние, разделяющее их усилием мысли, он слышал сознание своего брата, видел его душу, та была в смятении. В ней черной лентой вилась печать тревоги. Он обернулся, и казалось, заглянул Карлосу в глаза:

— Мне не справиться одному… — сказал Сергей, или это Карлос повторил фразу за ним?

Он проснулся, когда уже светало. На пороге, где отсутствовала дверь, сидел Гуру.

— Доброе утро, — сказал он, — давай-ка позавтракаем, Карлос, и начнем занятия прямо сегодня, если ты, конечно, не против.

Карлос ничего не понял, но спорить не стал. Он знал, что ему нужно многому учиться, и то, что Гуру фактически взял его в команду, свидетельствовало о многом.

Неверьхуд присматривал за Варом в санчасти, если так можно было назвать тот барак, в котором сталкерам уже удалось побывать. Карлос интуитивно понимал, что там и только там может быть оказана действительно реальная помощь, по местным меркам самая совершенная.

Еда была безвкусной: сублимированная индейка, или что-то вроде того. Карлос не понял вкуса. Однако такого завтрака хватало на многие часы пути и энергичного боя. Гуру молчал, лишь изредка поднимая взгляд на него. Его вторая сущность — сущность шамана — знала, что парня не стоит торопить, и что сегодня он убедится в том, что в догадках он не ошибся. Этот сталкер пришел в Зону не ради себя. У него была цель, и цель его не была корыстной. По своему опыту Гуру мог сказать, что таких здесь не более двух процентов. И все они либо добиваются своего и уходят, либо, как гласит одна из легенд Зоны, становятся в один ряд с Хранителями. Гуру сам не знал, верит ли он в эту теорию или нет. Скорее, он думал, что эти люди переходят в другое нематериальное состояние здесь, но он не смог бы с уверенностью сказать, равны ли эти величины.

Когда скромная трапеза была окончена, Гуру повел парня мимо базы «Долга», через медицинский барак, дальше к забытым и заставленным всяким хламом воротам. Кажется, ими не пользовались лет двадцать, но первое впечатление было обманчиво. Гуру легко отпер казавшийся ржавым засов. Они прошли дальше. И Гуру легонько притворил за собой дверь, сквозь щель вернув нехитрое приспособление на место. Пространство за воротами не казалось Карлосу таким же безопасным, как перед ними. Черт, а он ведь оставил свой автомат на стоянке! К своему ужасу сталкер не обнаружил сколь либо серьезного оружия и у Гуру. За эти несколько дней Карлос успел уяснить дну важную деталь — без оружия по Зоне ходят только мутанты, для нормальных людей — это непозволительная роскошь.

— Ты уверен, что это безопасно? — спросил он.

— В Зоне никто ни в чем не уверен, — спокойно ответил Гуру.

Когда они прошли по пустынному двору, Карлосу сделалось еще более не по себе. Каждый шаг отдавался гулким эхом от пустых бетонных стен. Как будто бы в назидание незадачливым путникам под кряжистым деревом навсегда прикорнул мертвый снорк. Хотя сказать «навсегда», конечно, нельзя, до первого выброса, или пока им не поживятся сородичи.

Сердце Карлоса билось так быстро, что, казалось, вот-вот выскочит из груди, но, переступив незримую черту, он вдруг понял, что нельзя соединить в себе два мира. Вернуться на сто процентов никогда не получится. Пульс его стал возвращаться в норму. Парень был готов поклясться, что Гуру слегка ухмыльнулся.

Они забрались в одно из заброшенных зданий. Собственно по большому счету все здесь было заброшено. Отличалась лишь степень запустения той или иной конструкции и частота использования.

Россыпь гильз на полу, окалина на стенах свидетельствовали о том, что здесь не редко устраивались заварушки. Использованные шприцы от обезболивающих и распотрошенные аптечки, бурые пятна на облупившейся штукатурке… все это очень скоро осталось позади. Карлос и Гуру оказались в следующем бетонном дворе. На этот раз справа от сталкеров виднелась смотровая вышка. Когда-то там располагался снайпер, а теперь о его присутствии говорил лишь выбеленный ветром и аномальной энергией скелет. Лестница наверх давно обрушилась, и теперь подняться туда не оставалось никакой возможности.

— Что это? — спросил Карлос, указывая на светящуюся искру в траве.