К концу XX века вероятность новой мировой войны значительно снизилась. Но взамен прежней угрозы всемирной ядерной катастрофы появилась новая опасность глобального масштаба. Речь идет о многочисленных вооруженных конфликтах внутри государств, возникающих вследствие политических, религиозных или этнических противоречий между их гражданами. Нередко такие конфликты приобретают затяжной характер и перерастают в массовый терроризм, в повстанческие движения, в гражданские войны. События последних десятилетий показали, что «внутренняя война» легко вспыхивает в любой стране, где помимо подходящей почвы (столкновения интересов различных социальных либо этнических групп) появляются хотя бы самые незначительные способствующие условия (например, поддержка оппозиции из-за рубежа).

Разумеется, ни одно правительство не остается равнодушным к развитию внутриполитической ситуации в подобном направлении. Оно принимает меры к тому, чтобы обеспечить нормальное функционирование государственного аппарата, контролировать всю территорию своей страны, гарантировать безопасность основной массе населения. Орудиями этой борьбы поначалу являются спецслужбы. Если они не справляются, к ним на помощь приходят внутренние войска (жандармерия), а затем армейские части. Все вместе они иногда добиваются успеха. Но чаще проигрывают, хотя прибегают к самым жестоким мерам подавления. Так было, в частности, в Алжире, на Кубе, в Никарагуа, Заире, Афганистане, Румынии, Чечне и во многих других местах.

Почему регулярные войска терпят поражение от каких-то повстанцев? Ведь один из базовых постулатов официальной военной теории гласит, что хорошо вооруженная, обученная и организованная армия обязательно разгромит противника, уступающего ей по этим параметрам. Например, плохо вооруженное, необученное и неорганизованное по военному образцу гражданское население. Однако жизнь систематически опровергает данный тезис. Оказывается, регулярной армии легче разбить превосходящую ее в каком-то отношении [скажем, численно) другую армию, чем быстро, с минимальными потерями и надолго подавить вооруженное сопротивление собственных граждан.

Война с народом — совсем не то, к чему готовится всякая армия. Такую войну не изучают в военных училищах, не имитируют на учениях, не регламентируют в уставах. Регулярная армия создается для отражения внешней агрессии другой такой же армии. Между тем, основным видом боевых действий повстанцев и партизан является не лобовая атака, не генеральное сражение и не позиционная война в окопах, а внезапный удар сзади или во фланг с немедленным отходом после непродолжительного боя. Стандартная схема их действий такова: налет — уход от преследования — рассредоточение — накопление сил — новый налет. Главный закон партизанской войны, сформулированный в свое время Че Геварой, гласит: никогда не принимать бой там и тогда, где и когда этого хочет противник. Именно этот закон никак не могли усвоить советские генералы в Афганистане и российские в Чечне. Они упрямо твердили о «решающих сражениях», о занятии «стратегически важных» пунктов, о близости «окончательной» победы.

Для того, чтобы эффективно бороться с повстанческо-партизанскими движениями, надо прежде всего понять, что регулярная армия — со всей ее артиллерией, бронетехникой и авиацией — мало что может сделать с партизанами. Армейская машина громоздка, медлительна, неуклюжа, она действует в строгом соответствии с приказами вышестоящего руководства и требованиями уставов. Она сильно зависит от своих складов, штабов, коммуникаций, узлов связи. Армейским командирам всех уровней очень трудно разобраться, кто вокруг друг, а кто — враг. Именно поэтому им так нравится тактика «выжженной земли».

Серьезных успехов в борьбе с партизанами могут добиться только войска спецназначения, владеющие тактикой и методами контрпартизанской войны. Дело в том, что по своей сути это война малых подразделений. Решающее значение в ней имеют личные качества бойцов и командиров: их упорство, отвага, профессионализм, изобретательность, Конечно, снабжение, связь, транспорт, разведку должны обеспечивать главные силы, засевшие в укрепленных опорных пунктах. Но в лесу и горах, на болотах и в глухих селениях все зависит от конкретных людей, которых обычно не различить за облаками пыли, вздымаемой колоннами бронетехники.

Такого рода «малой» (или «внутренней локальной») войне по-прежнему нигде в СНГ личный состав войск не учат. Специальных контрпартизанских формирований не создают. Как будто бы не было ни Афганистана, ни Чечни, ни Абхазии. Именно поэтому я решил составить хрестоматию из тех работ открытого характера, которые были мне доступны. Подбирая их, я стремился помочь читателям выработать ясное представление о методах и приемах как контрпартизанской, так и партизанской борьбы. Не зная второго, можно ли успешно осуществлять первое?! Надеюсь, что в результате получилось пособие, полезное всем, кому придется воевать с незаконными вооруженными формированиями на территории России или других стран.

Мировая война, превратившаяся для некоторых комбатантов в гражданскую войну (Россия, Германия и Австрия), целый ряд войн революционного порядка в различных колониях после мировой войны, начавшаяся и продолжающаяся до сего времени полоса восстаний в странах Европы, Азии, Америки, Африки, на островах Великого океана, как результат чрезвычайного обострения социально-экономических противоречий империалистической системы, а главное — практика нашего Октября, опыт борьбы и победы пролетариата, взявшего у буржуазии власть и руководство над такой огромной страной, как СССР, — все это выявило новый характер и роль малой войны.

В Европе во время мировой войны, при сплошных стабилизованных фронтах, малая война почти не практиковалась. Ее вели бельгийцы при занятии их территории немцами, сербы (комитаджи) на своем театре и отчасти латыши в Прибалтике; ее пробовали вести, но крайне неуспешно, вследствие полной неподготовленности, и русские в 1915 г. при отступлении их армии из Царства Польского и Литвы.

Клембовский указывает лишь на единственный «подвиг», которым ознаменовалась деятельность партизан в войну 1914–1917 годов со стороны русских — именно: нападение партизан на Невель (14–15 ноября 1915 г.) и захват ими начальника 82-й германской резервной дивизии и штаба полка.

В Сербии, оккупированной австрийцами, малая война велась небольшими отрядами-четами, руководимыми особыми комитетами. В отряды вливались молодежь, старики и даже женщины. В одном из воззваний к населению повстанческого комитета так определялись формы борьбы: «Вы должны сомкнуть свои ряды, объединиться в отряды, выступить на улицы и дороги с целью нападения на неприятельские части, где бы они ни находились на территории Сербии. Телефоны, телеграфы и железные дороги разрушать, обозы уничтожать, а всех солдат с почтовыми повозками (и сумками) захватывать и задерживать. Части противника, выдвинутые против нас, уничтожать».

Состав комитаджей был преимущественно крестьянский, ремесленники и рабочие принимали незначительное участие. Города вообще служили в большинстве случаев местами явок, резидентурами разведки, изредка складов. Комитаджи гнездились прежде всего в селах, деревеньках, в горах и лесах. Оккупанты стремились «успокоить» страну и держать ее в своей узде для выкачки разного вида сырья, сельскохозяйственных продуктов, хлеба, для безопасности движения своих транспортов и войсковых частей по дорогам в целях поддержки своего фронта. Поэтому комитаджи нападали на охрану австрийцев, мелкие гарнизоны их, расположенные вдоль путей сообщения, взрывали железнодорожное полотно, мосты, всячески тормозили вывоз из Сербии материалов, хлеба и др. Во время сбора жатвы они несли охрану крестьянских работ, а где оккупанты ставили вооруженный контроль на полевых работах, внезапным налетом обезоруживали контролеров или убивали их из засады.