Великобритания форсировала строительство легких крейсеров, необходимых для охраны ее морских коммуникаций.

Соединенные Штаты, учитывавшие вероятность военного столкновения с японским флотом в китайских водах, хотели строить крупные корабли с большой дальностью плаванья. Поэтому американцы не желали больше слышать об ограничении водоизмещения или вооружения надводных кораблей. Более того, они хотели увеличить стандартное водоизмещение линкора до 45.000 тонн, полагая, что в таком случае линкор будет обладать оптимальной боевой ценностью.

Японцы, желая переиграть американцев на дипломатическом поле, утверждали, что для обороны своего побережья им достаточно иметь «только» крейсеры и подлодки, а от авианосцев они готовы отказаться, поскольку это «исключительно наступательное» оружие.

Что касается Франции и Италии, то, если не считать их твердой позиции в вопросе сохранения подводных лодок как оружия «обороны», они не намеревались вносить какие-то существенные поправки относительно качественных ограничений. Более того, британское предложение. касавшееся ограничения водоизмещения и главного калибра линкоров, вполне устраивало французов (они уже строили в это время 2 линейных крейсера типа «Dunkerque» по 26.500 тонн с 8 орудиями калибра 330 мм).

Наибольшее согласие имело место по вопросу взаимного информирования о своих морских вооружениях. Поначалу комментаторы даже подавали этот факт под заголовками «большая победа конференции», «тормоз гонки вооружений», «заря всеобщего разоружения», не желая замечать того, что публикация точных данных о количестве и тактико-технических характеристиках новых кораблей ни в коей мере не мешает их строительству.

Эти восторги быстро утихли, когда в январе 1936 года делегации снова вернулись к проблеме количественных ограничений. Ввиду решительной позиции Японии требовалось либо уступить ее требованиям, либо полностью их отвергнуть, что грозило срывом переговоров.

Тем временем японцы, решившиеся уже на развитие своего флота без всяких ограничений, играли ва-банк. Так, они заявили англосаксам, что желают купить либо взять в аренду нефтяные месторождения на севере острова Борнео, поскольку в их стране нет нефти, и что положительное решение этого вопроса является условием подписания Японией соглашения о паритете морских сил. Данное предложение вызвало большое замешательство и, разумеется, было отвергнуто. Тогда 15 января японцы отозвали свою делегацию с конференции.

После выхода Японии из переговорного процесса стало ясно, что конференция закончится фиаско, поскольку даже соглашение по качественным ограничениям становилось бессмысленным, раз Япония не собиралась его выполнять.

В процессе переговоров проявились также разногласия внутри британской империи. Позиция Великобритании на конференции и предчувствие тяжести предстоящих финансовых расходов привели к стычкам с делегациями Канады, Ирландии и Южноафриканского Союза.

Еще в 1934 году правительство США объявило о предоставлении своей крупнейшей колонии — Филиппинам — статуса автономного государства. А уже во время работы конференции оно пообещало предоставить Филиппинам полную Независимость после истечения 10-летнего переходного периода»[22]. В связи с демонстративным уходом японцев с конференции этот жест приобрел символическое значение. Все делегации пришли к единому мнению, что он послужит своего рода противовесом провозглашенному Японией лозунгу «Азия для азиатов», под которым подразумевалось создание огромного государства в составе Японии и бывших колоний европейских стран, которым японцы обещали статус автономий.

После ожесточенных споров был окончательно свернут английский проект ликвидации подводных лодок. Более того, вместо 250-тонных субмарин, конференция под сильным нажимом Франции одобрила строительство подводных кораблей, почти в десять раз больших и с дальностью плавания как у крейсеров. Таким образом, очередная британская попытка «утопить подводные лодки» полностью и бесповоротно провалилась.

Внезапно, в середине марта 1936 года, когда почти все детали нового договора были согласованы, итальянская делегация демонстративно заявила, что не подпишет договор до тех пор, пока не будут сняты санкции против Италии, введенные Лигой Наций в 1935 году в ответ на ее агрессию против Абиссинии (Эфиопии). Дополнительные переговоры с Италией продолжались около десяти дней, но не дали никаких результатов.

В данной связи возникло замешательство, из-за которого делегаты забыли о перспективной идее распространения договорных ограничений на другие государства, прежде всего на спешно вооружающуюся Германию.

В итоге, новый морской договор подписали 25 марта 1936 года только три государства — Франция, США и Великобритания, а также некоторые британские доминионы: Канада, Австралия, Новая Зеландия, Индия. Делегации Ирландии и ЮАС отказались поставить под ним свои подписи.

Второй Лондонский договор состоял из пяти частей, содержащих 31 статью. Части первая и вторая определяли стандартное водоизмещение надводного и подводного корабля, разделяли корабли на категории с определением главных признаков каждой из них, устанавливали сроки службы кораблей (с дня завершения строительства) и ограничения, касавшиеся водоизмещения, артиллерийского и торпедного вооружения, скорости, бронирования.

Участники договора обязались ежегодно информировать друг друга о развитии своих флотов (статья II, часть III); при этом конкретизировалось, какие данные следовало сообщать друг другу и каким способом (ст. 12 и 19). Только начало войны, либо строительство другими странами кораблей, превышающих договорные параметры, освобождало участников от выполнения положений договора (ст. 24 и 25, часть IV).

Договор считался обязательным до 31 декабря 1942 года (ст. 27), причем британское правительство обязалось созвать новую морскую конференцию в 1941 году (ст. 28).

Оценивая результаты конференции, можно сказать, что она не оправдала возлагавшихся на нее надежд. Уход Японии перечеркнул планы инициаторов. Не было уже и речи о каких-нибудь ограничениях вооружений, что являлось главной целью переговоров. Введение достаточно иллюзорных ограничений качественного характера ни в коем случае не могло считаться успехом. Такие же сомнения вызывала договоренность об обмене информацией, поскольку подобный обмен целиком зависел от доброй воли участников.

То есть, это было поражение британской дипломатии как по вопросу количественных ограничений (бесконтрольный рост японских и итальянских вооружений), так и по вопросу качественных (неудачная попытка ликвидации итальянских и французских подводных лодок и французских «больших эсминцев», сохранения существующего предела тоннажа линкоров). Единственным британским успехом стал временный запрет (до конца 1942 г.) на строительство новых тяжелых крейсеров, что позволило англичанам сэкономить довольно значительные средства.

Наиболее значительный политический капитал приобрела Япония. Она могла теперь без всяких помех стремиться к достижению паритету с Великобританией и США. Другое дело, что эта цель находилась за пределами возможностей японской экономики.

Французский лидер типа «Guepard»

Французский лидер типа «Chacal»

Французский лидер типа «Le Fantasque»

Италия и Франция тоже могли быть довольны, поскольку так и не был определена верхняя граница тоннажа их флотов.

Ничто теперь не мешало начать безудержную гонку вооружений. После фиаско Женевской и Лондонской конференций, ввиду роста японских, итальянских и германских военно-морских сил, Великобритания начала интенсивное усиление собственного флота, желая не только сохранить свое превосходство над соперниками, но и увеличить его до таких размеров, чтобы оно стало фактором, не подлежащим никаким изменениям. При этом следует подчеркнуть, что Великобритания была далека от того, чтобы рисковать своей безопасностью ради защиты государств Центральной и Восточной Европы. Более того, она пошла по пути так называемого «умиротворения» Италии и Германии именно за счет этих государств. Тем самым она стремилась перенаправить агрессивные планы стран «оси». Но в вопросе морского господства Англия ревниво оберегала своих позиции.