— Не думаю, чтобы они сделали это, — заметил мистер Джутинг. — Волки уважают вампиров, так же как мы уважаем их. К тому же наша кровь для волков ядовита. Мы бы услышали их сумасшедший вой.

Наступило молчание.

— Не могу понять, что же произошло там, в туннелях, — пробормотала наконец Арра. — Хорошо. Даррен свалился в поток, но я бы это еще поняла, если бы он был один. Но ведь Гэвнер тоже исчез.

— При упоминании Гэвнера у меня внутри все похолодело.

— Ну, либо он свалился в поток, пытаясь спасти Даррена, либо Даррен упал, пытаясь вытащить его, — беззаботно предположил Курда. — Другого варианта я не вижу.

— Да, но почему они туда упали? — не успокаивалась Арра. — В том месте поток неширокий. Им было бы легко его перепрыгнуть. Но даже если и нелегко, то почему они не отошли туда, где уже? Не понимаю.

Курда пожал плечами и сделал вид, что тоже теряется в догадках.

— Но про Гэвнера мы точно знаем, что он умер, — проговорил мистер Джутинг. — Хотя мы и не нашли его тело, но он не откликается на мои сигналы, а значит, его нет в живых. Его смерть печалит меня, но неопределенность относительно Даррена расстраивает еще больше. Все указывает на то, что он, скорее всего, мертв, но, пока нет доказательств, я буду надеяться, что он жив.

Даже в подобных обстоятельствах мистер Джутинг стремился изложить мысль красиво.

— Так продолжим поиски, — сказал Курда. — И если только его можно найти, мы сделаем это.

Мистер Джутинг тяжело вздохнул и покачал головой:

— Нет. Если мы не найдем его тело сегодня, придется прекратить поиски. Ты должен готовиться к церемонии.

— К черту церемонию, — фыркнул Курда.

— Ну нет, — возразил мистер Джутинг. — Через день ты станешь Князем. А значит, для тебя традиции должны быть важнее всего.

— Но… — начал Курда.

— Никаких «но», — оборвал его мистер Джутинг. — Церемония важнее смерти Гэвнера, важнее смерти Даррена. Ты и так уже нарушил обычай, когда покинул Гору фактически накануне церемонии. Хватит думать о Даррене. Ведь Князь должен ставить общественные интересы выше личных. Все вампиры ожидают, что завтрашний день ты будешь поститься и готовиться к церемонии. Ты обязан оправдать их надежды.

— Ладно, — пробурчал Курда. — Но мы это так не оставим. Я опечален не меньше тебя. И не успокоюсь, пока мы точно не узнаем, жив Даррен или нет.

Лицемер! Еще притворяется, якобы тоже горюет! Будь у меня ружье или хоть арбалет, я бы пристрелил его на месте! И плевать, что законы вампиров запрещают ими пользоваться!

Вампиры пошли дальше, а я глубоко задумался. Меня страшно обеспокоило, что Курда вот-вот станет Князем. Я как-то совершенно забыл об этом. Дело принимает зловещий оборот. Я-то думал, вампирцы хотят убить как можно больше вампиров и захватить Гору. Но теперь, хорошенько все взвесив, я понял, что это не так. Зачем бы им так рисковать ради захвата совершенно ненужных им пещер? И пусть даже они убьют всех собравшихся внутри Горы вампиров, в мире их еще сотни, они придут и выгонят вампирцев из Горы.

Но должна же быть какая-то причина! И тут меня осенило: Кровавый камень! С помощью него можно узнать местонахождение каждого вампира. Если он попадет в руки вампирцев, они смогут уничтожить всех вампиров одного за другим.

Кроме того, как говорят, только Камень может спасти вампиров, когда придет Властелин вампирцев. По легенде, однажды он явится и поведет вампирцев к победе. И если, как говорит мистер Карлиус, срок близится, становится понятно, почему вампирцам не терпится завладеть этим предметом — единственным, что может помешать им одолеть вампиров!

Но Кровавый камень находится в Тронном зале, а туда попасть непросто. Сколько бы противников вампирцы ни убили, сколько бы пещер ни захватили, они никогда не смогут пробраться в Тронный зал и взять Камень, потому что его двери заговорены и только Князья знают, как их открыть. Только Князья! Парис Скайл, Мика Вер Лет, Лук, Ванча Марч. И через день их сможет открыть и Курда Смульт.

Вот, значит, что он задумал! Как только Курда станет Князем, он в любой момент сможет войти в Тронный зал. И когда у них все будет готово, он проведет вампирцев к Залу (а ведь он знает такие туннели, которые не известны никому), убьет всех, кто попытается ему помешать, и похитит Камень. И тогда вампирам всего мира придется либо подчиниться ему, либо принять смерть.

Меньше чем через сорок восемь часов Курда станет Князем и может открыть двери в Зал. Никто не знает о том, что он предатель, и никто не сможет ему помешать. Кроме меня. Конечно, не хочется возвращаться на Гору, к вампирам, приговорившим меня к смерти, но деваться некуда. Необходимо предупредить Генералов и Князей, прежде чем Курда станет Князем. Я должен сделать это даже ценой собственной жизни.

Как только мы вернулись в стаю, я сказал Грому, что мне нужно вернуться на гору. Волк зарычал и, слегка прихватив зубами мою лодыжку, потянул, словно хотел удержать меня в стае.

— Но я должен идти! — воскликнул я. — Надо остановить вампирцев!

Услышав о вампирцах, волк отпустил меня и тихо зарычал.

— Они решили напасть на вампиров, — добавил я. — Если им не помешать, они уничтожат всех.

Гром, тяжело дыша, глядел на меня. Потом шаркнул лапой о снег, обнюхал след и залаял. Ясно: он пытается сказать что-то важное. Но я не понимал что.

— Не понимаю, — беспомощно сказал я.

Гром зарычал, еще раз провел носом по следам, потом развернулся и медленно побежал. Я в недоумении последовал за ним. Он привел меня к старой волчице, отдыхавшей чуть поодаль от остальных волков. Я и раньше ее видел, но не обращал особого внимания. Совсем старая, можно сказать, на пороге смерти, она почти не участвовала в делах стаи и питалась тем, что ей оставляли из жалости другие волки.

Завидев нас, волчица насторожилась. С трудом поднялась на ноги и начала осторожно отступать. Но Гром лег на землю и перевернулся брюхом вверх, показывая, что ей нечего бояться. Я сделал то же самое. И волчица успокоилась. Тогда Гром сел, придвинулся к ней поближе и взглянул прямо в ее подслеповатые глаза. Он смотрел долгим пристальным взглядом, тихо и многозначительно рыча. Потом опять провел лапой по снегу — так же, как тогда, и гавкнул. Она перевела глаза на следы, потом на меня и завыла. Гром еще раз гавкнул, она опять завыла — громче и жалобнее.

Сперва я не мог взять в толк, что происходит, но потом понял: Гром просит старую волчицу (я тут же решил называть ее Магда — в честь моей бабушки) проводить меня до Горы. Но ведь все волки знают, как туда идти. Почему же Гром просит именно эту старую, слабую волчицу? Разве что… Я аж рот раскрыл, когда до меня дошло: Магда знает не только путь к Горе, но и проходы по туннелям!

— Ты знаешь, как пробраться внутрь! — в восторге воскликнул я и даже подался к ней.

Магда никак не ответила, но в глубине души я знал, что так оно и есть. Я и сам смог бы добраться куда надо внутри Горы, но только по известным туннелям, и меня тут же обнаружили бы. Но Магда знает старые, заброшенные пути и проведет меня так, что никто не заметит!

— Она проводит меня? Правда? — с мольбой спросил я Грома.

Гром ничего мне не ответил, только легонько толкнул Магду лбом в бок и поскреб следы на земле. Волчица в последний раз жалобно завыла и послушно наклонила голову. Жалко, конечно, что Грому пришлось на нее надавить, но что делать, если мне надо добраться целым и невредимым к Князьям на самый верх Горы.

— И далеко она сможет меня провести? — спросил я. — На самый верх — в Тронный зал?

Но волк не понял: это было для него слишком сложно. Ладно, пусть ведет, насколько сможет, а дальше сам доберусь.

— Ну что, идем? — Мне не терпелось отправиться в путь. Я не знал, сколько идти до Горы, а времени было в обрез.

Магда послушно встала, но Гром рыкнул на меня, кивнул Магде и повел ее к свежему мясу. Он решил хорошенько накормить ее перед дорогой. И правильно: бедная волчица еле держалась на ногах — силы ей пригодятся.