— Спасибо, Джекзен. Я, наверное, никогда не смогу расплатиться за все, что ты для меня сделал.

Он просто смотрит на меня вопросительно.

— Расплатиться? Джекзен не продавец безделушек.

— Нет, я имею в виду… — я останавливаюсь, затем улыбаюсь и пожимаю плечами. — Это не важно.

Я осматриваюсь, чтобы убедится, что мы в безопасности, затем сажусь у огня.

Он подмечает.

— София важна. И в безопасности, — говорит он через переводчик. Джекзен бросает травы в огонь. — Держаться подальше от Больших, и Малых, и тинис.

Дым, исходящий от трав, действительно хорошо пахнет.

— Тинис — это насекомое, верно? А Большие — это динозавры, Малые — это все, что между ними.

Он пожимает плечами.

— София больше не Буне. Гуляет одна в лесу. Здесь много Больших.

— Да, — я не совсем в настроении прямо сейчас говорить об этом. — Получается, что мы не очень хорошо справляемся. Я имею в виду, у нас все хорошо, просто нам было интересно, поможете ли вы нам?

Он проверяет вертела с едой и передает мне один. Я не могу ждать, пока он остынет, поэтому осторожно откусываю кусочек мяса. Он тает во рту и напоминает чем-то свинину. И, кажется, туда тоже добавили приправы.

Я откусываю еще один кусочек.

— Это вкусно, спасибо, — я немного чувствую себя виноватой. Девочки в «консервной банке», наверное, уже съели дневной рацион фруктов час назад и сейчас пытаются сохранить веселый настрой, рассказывая истории, пытаясь петь песни, стараясь сохранить самообладание, которое переходит в беспомощный смех. Я уверена, что они говорят обо мне, и я не против. Они ждут, что я вернусь вместе с помощью. Я думаю, они говорят обо мне много хорошего. По большей части.

— Я сделаю все возможное, — бормочу я, словно посылая им сообщение.

Мне кажется, я произношу имя Джекзена неправильно. Я слышала только, как он пару раз его произносил, и звучало оно более резко в конце и мягче в середине. Его имя чем-то напоминает наше, человеческое.

— Джак-зен, — говорю я, пытаясь подражать ему.

Он смотрит на меня, затем выпячивает свой подбородок вперед, как будто кивает.

— Воин Джекзен из племени Рексви, — произносит он медленно и смотрит на огонь. — Много битв и охоты. Часто приходить в священную пещеру с водой из Буны. Молиться предкам о благословении в битвах и охоте. Находить Софию в воде.

Он снова откусывает свое мясо на вертеле.

Я предполагаю, что отсутствие грамматики является погрешностью переводчика. Наверное, мои слова так же звучат для него.

Я прочищаю свой голос.

— Ясно, а я с другой планеты, — я указываю наверх, туда, где должны быть звезды. — Мы были похищены инопланетянами. Маленькие, серые, которые поместили нас в штуку, которую ты видел. «Консервная банка». Я лингвист. Мне нравится моя работа, только полагаю, сейчас это все не актуально.

Переводчик делает свою работу, но я не знаю, насколько Джекзен все понимает. Он знает вообще, что такое планета?

Он медленно кивает. Я откидываю голову назад и смотрю вверх. По мнению Дэлии здешние созвездия очень похожи на те, которые можно наблюдать с Земли. Следовательно, по астрономическим меркам мы не можем быть далеко от Земли. Но мы до сих пор говорим о световых годах, которые человеческому мозгу сложно представить или обработать. Возможно, что одна из звезд, которую я сейчас вижу, — Солнце. Существует большая возможность, что я никогда не узнаю этого наверняка.

— Племя Рексви, да? — говорю я, чтобы отвлечь себя от мысли, что, возможно, мы никогда не вернемся домой. — Это большое племя?

— Двести воинов, — отвечает Джекзен.

Не уверена, должна ли я быть под впечатлением от этого.

— Двести воинов и сколько еще других?

— Двести воинов, — повторяет Джекзен. — Скромная деревня, но уважаемая.

— Хорошо, — я надеялась, что он пришел из большого города. Чем больше цивилизация, тем лучше для меня, и тем больший вклад могли бы внести мы с девочками. Но если его дом больше похож на поселение каменного века, то я не уверена, будет ли это союзом, заключенным на небесах. Конечно, возможно, что это большой город, и воины там редко бывают. Но было бы странно слышать, что в городе, откуда вы родом, двести адвокатов или шестьдесят сантехников, как будто это должно говорить о чем-то.

Я доедаю мясо с несвойственной леди прожорливостью, и Джекзен передает мне еще один вертел.

— Спасибо. Ты отведешь меня в свою деревню?

Он снова выпячивает свой подбородок.

— Джекзен возьмет Софию в деревню. София — Мать Ксрен.

Я почти уверена, что не все поняла.

— Что такое Ксрен?

Он окидывает взглядом все вокруг.

— Все есть Ксрен. Дом. Жизнь. Территория.

— Ох… Вся эта местность называется Ксрен?

Он хмурится.

— Все есть Ксрен.

— Мир? Эта планета

Он выпячивает свой подбородок и улыбается.

— Планета Ксрен.

— Хорошо. Эта планета называется Ксрен. И у нее есть мать, — он смотрит на меня загадочным взглядом на своем инопланетном лице. — Теперь у Ксрен есть Мать.

Я понятия не имею, что он имеет в виду, но уверена, что скоро это пойму.

Вздохнув и снова посмотрев на небо, я замечаю, что не вижу звезд — наверное, сейчас облачно.

Я отпиваю немного сока. Джекзен передает мне другой точно такой же мешочек, но немного меньше.

Я принюхиваюсь.

— Ну и ну… У тебя есть текила, — потому что это пахнет точно так же. Наверняка это какой-то спиртной напиток.

— София не пить много, — предупреждает Джезен. — Делать очень безумным. Немного делает нас счастливыми и расслабленными.

Я отпиваю глоток и сразу начинаю кашлять.

— Да, он… он довольно крепкий.

Это более терпкая жидкость, чем текила, которую я пробовала раньше, возможно из-за высокого содержания алкоголя.

Некоторое время мы сидим в тишине. И это не неловкая тишина. Спокойное поведение Джекзена опускает меня на землю и заставляет почувствовать первые маленькие крохи оптимизма. В конце концов, это может сработать. Он прекрасно заботился обо мне, вспомнить хотя бы его первый инопланетный способ поздороваться. И все это время он был идеальным джентльменом.

Когда я думаю о том, как он пробовал меня, лаская киску, я чувствую искры, которые проносятся сквозь мое тело. Должна признаться, что я сильно возбуждена. Что-то эротичное есть в происходящем сейчас. Он сильный и мускулистый воин, свет от костра мерцает на его мужественном лице, и опустив взгляд вниз, я замечаю довольно большую выпуклость спереди его штанов. Будто я женщина на доисторической Земле и сижу у костра со своей парой. Это интересная мысль. И я думаю, что не-текила, которую я выпила, стерла все мои последние сомнения против чего-то интимного. Я ощущаю себя снова в безопасности и все это благодаря ему. Так что я могу позволить другим эмоциям, а не просто страху и безнадежности, просочиться сквозь меня и взять вверх над моими чувствами. Сексуальное возбуждение — примитивная вещь. Но это примитивная планета.

Пока я обдумываю эту мысль, капля дождя падает мне на руку.

Джекзен заворачивает кое-что из еды, которую он жарил, в листья и затем указывает на маленькую палатку.

— Дождь. Палатка будет держать сухо.

Я подползаю под ткань и ложусь. Это довольно маленькая палатка, но для Джекзена тоже будет место. Он помещает свои вещи в маленькое отверстие, а затем заползает сам, прикрепляя небольшую завесу ткани на вход. Так мы будем защищены от дождя со всех сторон.

Капли барабанят по ткани, и я остро осознаю, что большой инопланетный воин теперь лежит рядом со мной. Его запах мужской и свежий, и я чувствую, как его большое тело нагревает воздух в этом ограниченном пространстве.

Я хочу прильнуть к нему, но не-текила была не такой крепкой, чтобы я смогла набраться смелости сделать это.

Вместо этого я касаюсь полос на его груди.

— Ты родился с ними?

Он хмурится и отвечает.

— Не родиться. Приходит со зрелостью, — трещит переводчик, но теперь перестаю обращать внимания на грамматику, и просто наслаждаюсь его голосом. — У мальчиков нет. Только у мужчин.