Ребята смущённо улыбались и не отвечали ни «да», ни «нет», ибо сказать «да» — значит соврать, а сказать «нет» не так-то просто. А Леонид Петрович продолжал:

— И ещё я хочу заметить следующее — только прошу не понять меня превратно. Краеведы соседней с нами Хейванской школы развернули свою деятельность совсем не давно, а вот уже, смотрите, — и Леонид Петрович раскрыл журнал на загнутой странице. (Сейчас же Миша нырнул за спину Адгура и от великого писательского смущения постарался сделаться как можно меньше.) — О них уже помещена статья. А о нас ни слова. Или мы недостойны внимания московского корреспондента? Или краеведческая работа во вверенной мне школе не стоит на должной высоте? Отнюдь нет. Так в чём же дело? Дело в том, что Арсений Сергеевич не проявил должной оперативности, и корреспондент прошёл мимо наших достижений.

— Я просто не понимаю! — воскликнула Зоя Николаевна. — Неужели вы предлагаете зазывать московских корреспондентов? У них же у самих есть глаза.

— Святая вы простота, Зоя Николаевна. Зайдите ко мне в кабинет завтра, и я вам всё объясню. А пока я хочу сказать одно — в последнее время Арсений Сергеевич зачастил в Хейванскую школу и даже участвовал в походах с ними. Разве Арсений Сергеевич не мог поставить в известность автора статьи, этого Арсена Сергеева… Гм… «Арсений Сергеевич»… «Арсен Сергеев»… Что это? Случайное совпадение? Насмешка?

Как только Миша услыхал, что статья написана каким-то Арсеном Сергеевым, тёплая и сладкая волна отхлынула от его сердца, оставив там пустоту.

— Эту статью написал я, — очень твёрдо и решительно сказал Арсен. Он вскочил на ноги, зачем-то поправил пояс.

И, как только были сказаны эти слова, к сердцу Миши подкатила новая волна — холодная и горькая. Если в этот момент у Миши и было какое-либо желание, оно заключалось в одном — сгинуть с глаз человеческих!

И тут Машенька вскочила на ноги и стала рядом с Арсеном:

— Хотите, чтобы про вашу школу написали, да? Чтобы вас похвалили, да? А за что? Все находки свалены в кучу — за это? Или за то, что кружок распался? Так мы с Арсеном и про это напишем, не испугаемся!

— Как тебе не стыдно, папка! — сказала Нелли. — Ты же взрослый, а рассуждаешь как маленький. Как же писать о кружке, что он работает, если он не работает? Или ты не знаешь, что кружок не работает? — И Нелли подошла к отцу, прижалась к нему боком и заглянула под очки.

И тогда Леонид Петрович смутился. Он снял очки и стал протирать их носовым платком, как бы желая стереть с них дьявольские лунные огоньки.

А Нелли продолжала укоризненно:

— И ты думаешь, что хорошо сделал, что поломал сосуды? Очень даже плохо. Так директора не поступают.

Получалась нелепая вещь. Вот стоит папа девочки — большой, тяжёлый, и он не просто папа, а директор школы. А рядом с ним девочка — маленькая, лёгкая, и она вовсе не директор, и даже не староста, и не председатель общества, а просто девочка, и говорит она с ним, как если бы он был её маленьким братиком. Он же стоит, растерянно моргает глазами, и вид у него виноватый. Ай да Нелли, молодец! Надо же — как воспитала отца!

— Леонид Петрович! — закричал Миша неожиданно для всех и больше всего дли самого себя. — Давайте ездить с нами! Знаете, как интересно! Будем в Воронцовской пещере финикийцев искать по пещерным моллюскам. И в Диоскурию заберёмся с аквалангом. С нами весело. Мы хорошие!

Леонид Петрович непонятно покрутил головой, так что трудно было сказать, согласился он с предложением Миши или же обиделся.

— А нам многого и не нужно, — сказала Зоя Николаевна. — Дайте нам комнату под музей. И, когда мы попросим Школьную Челиту, не отказывайте. Хорошо?

— Школьную Челиту… Ах, да — грузовик, — сказал Леонид Петрович, всё ещё не придя в себя от потрясения. — Что ж, пусть Арсений Сергеевич зайдёт ко мне. Арсений Сергеевич, буду рад вас видеть.

Все взглянули туда, где только что стоял Арсений Сергеевич. Но его уже не было. Ныло пустое место рядом с Машенькой, а Арсена не было. Сгинул московский корреспондент!

— Вот он! — закричала Линючка, указывая рукой туда, где рядом с длинной и нескладной фигурой Жорки маячила другая фигура — пониже, поплотнее и поскладнее.

И эта фигура тоже бросала камни в море, стараясь угодить в лунную дорожку. Видно, это занятие помогало утихомирить и писательское волнение.

Так закончилось историческое заседание археологического общества, ознаменовавшее конец первого этапа в жизни школы совхоза.

Ну, а о втором этапе — когда-нибудь в другой раз.

В этой повести не так-то много выдумки. Несколько лет при школе Адлерского овощного совхоза, расположенного на границе Краснодарского края и Абхазии, в дельте рек Мзымты и Псоу, работал археологический кружок под руководством учителя географии Николая Ивановича Гумилевского и археолога Льва Николаевича Соловьёва.

Ребята совершили много походов и экскурсий и исследовали более десятка стоянок первобытного человека.

Особенно интересными оказались стоянки джихов — племени, жившего некогда на Черноморском побережье Кавказа. Раскопки ребят позволили опровергнуть легенду о разбойничьем характере племени джихов и доказать, что они были земледельцами, ткачами, солеварами и скотоводами.

Не так давно у ребят был свой собственный музей. Более тысячи экспонатов хранилось в нём.

Часто бывает так. Выкопают ребята предметы, имеющие большую научную ценность, но не запишут, где, когда, при каких обстоятельствах был найден тот или иной наконечник для копья или стрелы, а сразу же выставляют его под стекло в своём музее — «смотрите, мол, что мы нашли, любуйтесь, завидуйте!» И им невдомёк, что подобная коллекция имеет один недостаток — она совершенно бесполезна для науки. Спросишь ребят через год: «А где вы нашли этот скребок или зернотёрку?» Один ответит: «В прошлом году на горе». Другой поправит: «Нет, не в прошлом году, а в этом году и под горой!» Третий же начнёт с жаром доказывать, что скребок этот не был нигде найден, что он, дескать, лежит здесь, под стеклом, испокон веков.

Совсем не так содержали свои находки юные археологи овощного совхоза. Каждый экспонат имел свой номер, каждый был занесён в особую инвентарную книгу со своей самой подробной биографией. Не мудрено, что среди многочисленных посетителей музея — за два года их перебывало больше восьми тысяч! — были специалисты, которых привлекал сюда чисто профессиональный интерес, ибо нельзя иметь полное представление о геологии и археологии Причерноморья, не изучив сокровищ этого музея.

Вот работа этого-то кружка и дала мне материал для повести.

Но не думайте, что если вы попадёте в те края, то сможете познакомиться с Мишей, Адгуром, Другом или Леонидом Петровичем. Нет! Все они литературные персонажи, а это значит, что они существуют на страницах книги да ещё в воображении автора и читателя.

В заключение хочу поблагодарить Льва Николаевича Соловьёва и Николая Ивановича Гумилевского, которые оказали мне большую помощь советом и рассказами.

Нашли сосуд для выпаривания соли из мореной воды.

В центре Лев Николаевич Соловьев.

Мост через Мзымту у Казачьего Брода.

В верховьях Мзымты.