— Так я ж тебе с него позвоню! — воодушевленно сообщил Петр. — У тебя номер и определится!

— Хрен тебе! — не без злорадства я скрутила дулю перед носом коллеги. — Когда мне звонили с просьбой навестить невропатолога… То есть не мне, конечно, а настоящему хозяину мобильника… Так вот, на экране было написано: «Номер засекречен».

— Тундра ты, Василь Иваныч, — сокрушался Петька, — или даже дальше… Это ТЕБЕ звонили, понимаешь? Ну, не тебе, а мистеру Z…

— Почему Z? — неизвестно почему испугалась я.

— Для разнообразия. Не отвлекайся, Вася, следи за мыслью.

Я налила себе еще кофе и постаралась продемонстрировать повышенный градус внимания. Петька, убедившись в интересе «масс», с явным удовольствием продолжил:

— Звонили мистеру Z, а я позвоню на твой телефон с ЕГО мобильника! Сперва заряжу его, конечно. Как тебе?

Определенная логика в словах коллеги присутствовала, но мне она показалась сомнительной. С легким намеком на свое умственное превосходство я заметила:

— Мобильник может быть зарегистрирован на кого угодно: на маму, папу, тетю, дядю, соседа, приятеля…

— Может, — покладисто согласился Петька, с изрядной долей сомнения вздохнул, но тут же оптимистично продолжил: — Но и в этом случае отследить концы возможно. Хуже, если телефон ворованный… Тут остается надеяться на удачу, Василь Иваныч. В нашем деле госпожа Удача — первейший друг и помощник!

Спорное утверждение. Удача — барышня капризная. Сегодня она широко тебе улыбается, а завтра, глядишь, уже повернулась неприличным местом. Но выбора не было: мой первоначальный план — дать объявление по местному телевидению и вернуть аппарат его владельцу — Петька зарубил на корню. Я согласилась принять участие в очередной авантюре и смиренно произнесла:

— Хорошо. Попробуем положиться на удачу. Сейчас-то что делать?

До этой минуты Петька с напряжением следил за мной. Получив мое согласие, он с энтузиазмом рявкнул:

— Начинаем поиски твоего стрингера!

— Ч-чего? — я икнула и густо покраснела, потому что не поняла — что нужно искать и зачем Петьке вдруг понадобились мои, пардон, трусики? Как они могут помочь в затеянном нами расследовании?

К чему Петру, мужчине по всем параметрам, интимный дамский аксессуар? Кроме того, мои стринги — сорок второго размера, на его пятьдесят шестой они и не налезут! Я так прямо и заявила коллеге:

— В мои ты не уместишься, а стрингов твоего размера легкая промышленность не выпускает.

Петька выглядел слегка озадаченным и даже обиженным.

— Кого не делает? Почему?

Призвав на помощь все свои дипломатические способности, довольно хилые, я постаралась доходчиво объяснить Петрухе данный недостаток в работе легкой промышленности:

— Видишь ли, в чем дело, Петя… Как бы это помягче выразиться… Стринги пятьдесят шестого размера — все равно что парашют с одним стропилом…

— Стропом, — поправил меня коллега.

— Ага. Пикантная деталь задней части стрингов такого размера теряется в целлюлите их обладателя! А это, согласись, неэстетично!

Лицо у Петрухи вытянулось, выражая полное согласие с данным постулатом, но в глазах его сквозило явное недоумение. Оно нашло свое подтверждение в последующих словах Петьки:

— В общем, да, целлюлит пятьдесят шестого размера — зрелище не для слабонервных и беременных. Детям до шестнадцати, кстати, тоже не рекомендуется. Но при чем здесь я?!

— Ты ведь собрался искать мои стринги, сам сказал, — напомнила я с терпением, которому позавидовал бы китайский император Мин, славившийся небывалой выдержкой. — Так вот, родной, я ничем помочь тебе не могу!

На какое-то время в «кабинете» установилось тягостное молчание. Петька моргал на меня в полной прострации, а потом вдруг рухнул на стол и замолотил руками и ногами по воздуху. Из его горла вырвались булькающие звуки, перешедшие в раскаты демонического хохота. Я вздрогнула и поспешила эвакуировать подальше кофеварочную машину. С недоумением и испугом я наблюдала за коллегой, который корчился в пароксизмах непонятного веселья.

Смех еще колол Петьку тысячью лимонадных иголок, когда он, утерев рукавом проступившие слезы, почти нормальным голосом произнес:

— Спасибо, Василь Иваныч, давно я так не смеялся, расслабился. А теперь позволь кое-что объяснить. Ты в компьютерные игры играешь?

— Только в карты… пасьянсы разные, девятка, покер. В покер, правда, редко, чаще на желание гадаю.

— Оно и видно! Карты, дорогая, — это для зачуханных лузеров вроде тебя и для замороченных пенсионеров. А вся продвинутая молодежь нынче в «Контр Страйк» режется. Сутками от компа не отлипают!

Я по-прежнему не улавливала связи между моими стрингами и новым повальным увлечением молодежи, но терпеливо ждала пояснений.

— Не стану загружать твой мозг тонкостями игры, — продолжил Петруха, — скажу только, что «Контр Страйк» — банальная, на первый взгляд, стрелялка. Правда, там столько нюансов, что даже самому замороченному лузеру разобраться без транслейтера практически невозможно. Конечно, если лузер — гений вроде Билла Гейтса или Гарри Каспарова, тогда, пожалуй, что-нибудь у него получится. И то вряд ли… — В обществе таких знаменитых людей я почувствовала себя так же одиноко, как железный рубль в пачке долларов. Петька, видя мое состояние, сжалился над несчастной девушкой и объяснил: — Так вот, в игре имеется персонаж под ником Стрингер, вольный охотник, стало быть. Короче говоря, Василь Иваныч, никаких видов на твои… м-м… на твою интимную недвижимость я не имею!

— Тебе повезло, — проворчала я.

…Следующие полтора часа мы с Петькой провели в тщетных попытках расшифровать рецепт, полученный мною якобы у невропатолога, а на самом деле — в лаборатории по приему анализов у населения. Криптограмму от доктора пытались расшифровать все: от охранника Глеба до, страшно сказать, самого Вик Вика. Иероглифы, зашифрованные в рецепте, оказались не под силу никому, даже нашему главному. В ответ на наши с Петькой молящие взгляды начальник веско заметил:

— Надо идти в аптеку. Они там письмена майя разбирают без переводчика, а ваш рецепт расшифруют, как два байта переслать! Слушай, Никулина, так ты правду сказала, что в поликлинике была? — Я смущенно потупилась, понимая, что журналист, говорящий правду, — явление необычное. Вик Вик продолжил: — Ну, вот что, друзья мои, отправляйтесь-ка в аптеку прямо сейчас, только сперва в поликлинику наведайтесь. Петр, проконтролируй. Володьку с собой возьмите…

— Не, Володьку нельзя, — замотал головой Петруха. Мы с Вик Виком уставились на него в легком недоумении.

— Если мы заявимся с Вовкой, да еще с его камерой, никакого разговора не получится, — пояснил Петька. — Пенсионеры сразу начнут скандалить, а врачи, наоборот, всеми способами будут пытаться избежать беседы. Хорошо если без эксцессов обойдется, а то ведь могут и охрану вызвать… Эх, нам бы скрытую камеру! — мечтательно зажмурился Петруха.