Катька просияла:

— Отлично! Я знала, ты меня поймешь. Собирайся, начнем претворять план в жизнь.

— Прямо сейчас?

— А зачем тянуть-то?

По замыслу Катерины, мы должны были немедленно отправиться в ближайший супермаркет. Типа, за продуктами. Этот супермаркет находится примерно в двадцати — двадцати пяти километрах от Ждановки. Катька уверила меня, что засечет «хвост» уже при выезде из деревни. В супермаркете нам следует разделиться. А как иначе она сможет наблюдать за мной?

У меня мелькнула было мысль, что преступник может следить не за мной, а именно за ней, но из-за железобетонной уверенности Катерины я отмела ее как неконструктивную. «Жираф большой, ему видней», — подумала я словами песни Высоцкого и полностью положилась на случай, носящий волею судьбы имя моей подруги.

Супермаркет встретил нас ярким светом и обилием потенциальных покупателей. К моему немалому разочарованию, бдительная Катька «хвост» по пути в магазин не заметила, хоть и крутила головой на триста шестьдесят градусов, чем здорово меня нервировала: все-таки за рулем следует быть более внимательной!

— Ты в гастроном, а я в кондитерку, — шепнула подруга, едва мы переступили порог.

— Но…

— Разговорчики!

Я хотела только сказать, что супермаркет слишком большой, и держать друг друга в поле зрения весьма проблематично, но Катерина уже завладела тележкой и ринулась в торговый зал.

— Спаси, господи! — прохныкала я, справедливо рассудив, что помощь Всевышнего придется весьма кстати. Впрочем, если быть до конца откровенной, рассчитывала я больше на зоркость и быстроту реакции подруги.

Я толкала перед собой тележку, бродила вдоль прилавков с продуктами, но в упор ничего не замечала. В голове гвоздем засела мысль: вот сейчас убийца ко мне подойдет, и Катерина ничем не сможет мне помочь, потому что кондитерские изделия напрочь парализуют ее волю.

— Анжелка! — раздался надо мной громовой голос, а на плечо лег швеллер средних размеров.

«Все», — обреченно подумала я и оглянулась.

За спиной стояла дама о-очень внушительных масштабов в роговых очках детского размера и приветливо улыбалась. Дама, по моему мнению, на убийцу не слишком походила, оттого я, облегченно переведя дух, подобострастно пролепетала:

— Простите, вы, наверное, обознались, я…

— Да ладно тебе! Я же Лидка Обухова. Мы с тобой в одном классе учились. Не узнала, что ли?!

Я не очень разделяла эту ее версию, пыталась настоять на том, что зовут меня не Анжела, а совсем даже наоборот, но удивительная дама по имени Лидия только лукаво грозила мне толстым, как сарделька, пальчиком. «А может, все-таки это он… убийца, и есть?!» — вернулась я к насущному вопросу и бросила по сторонам затравленный взгляд в поисках МЧС в лице Катерины, нигде ее не обнаружила и смирилась с судьбой, понадеявшись, что подруга все же Лидию заметила и теперь действует по одному ей известному плану.

Через десять минут (Лидия жила в непосредственной близости от супермаркета) мы уже сидели в ее гостиной и листали школьный альбом.

Я волновалась, а Лидия взахлеб рассказывала об изображенных на групповом снимке 10-го «А» выпускниках. Честно скажу, из тридцати пяти человек на снимке мне показалась знакомой только Лидия.

«Ну, и где этот спасатель Малибу? — с тоской подумала я о своей героической подруге. С каждой минутой надежда на спасение таяла, как сон, как утренний туман. — Вот коли помру, так до конца дней буду ей во сне являться, чтобы беспощадная совесть не отпускала эту заразу ни на секунду. «Прибегу, спасу!» Трепло, твою мать!»

— Ты посмотри, Анжелка, — тыча в снимок своей сарделькой, призывала Лидия. — Узнаешь? Это я!

С тех далеких времен она не изменилась абсолютно, выгодно отличаясь своим могучим телосложением не только от чахлых одноклассников, но и от учителя по физкультуре. Роговые очки, к которым, похоже, Лидию приговорили пожизненно, уже и в десятом классе казались ей страшно малы. Вероятно, классе в третьем Лидины родители сперва просто позабыли снять их с доченькиного личика, а потом было уже слишком поздно… Остальные люди на снимке не были мне знакомы, но Лидия упрямо стучала своим пальцем по странной девочке с яйцевидной головой и большим белым бантом, непонятно на чем зависшим.

— Ты только посмотри, Анжелка, какой ты была красоткой! — Лидия для убедительности закатила глаза. Я изо всех сил таращилась на фотографию, но неземной красоты в объекте внимания Лидии не находила. «Наверное, Катька увлеклась созерцанием конфет и не заметила, как этот гренадер меня увел… — с безнадежной тоской думала я. — Что ж, подруга, ловля «на живца» удалась на славу. Вот сейчас эта мамзель как вжикнет мне по горлу лезвием, и в колодец…»

Предположения одно страшнее другого, вольно бродили в моей голове, Катьки с миссией спасения не наблюдалось, я смирилась с судьбой, а Лидия тем временем по-прежнему мусолила в руках школьный альбом.

— У меня глаз — алмаз, — заверила меня дамочка. — Я все равно тебя узнала.

И снова я не смогла сказать «нет» настолько отчетливо, чтобы тетка меня поняла. Да и, в конце концов, унизительно оправдываться, почему спустя столько лет ты уже не похожа на десятиклассницу, даже если это не совсем ты. К слову сказать, мы с Катькой учились в одном классе, но на снимке я ее тоже не углядела. А вот Лидии определенно было чем гордиться.

— Хочешь узнать рецепт моей молодости? — с воодушевлением спросила Лида. Я понимала, что говорить «нет» совершенно бессмысленно, поэтому обреченно кивнула. Следующая фраза Лидии могла бы запросто сбить с ног кого угодно. По счастью, я сидела, так что падать было некуда.

— Никакой пластики, только уринотерапия! — азартно захохотала Лидия. — Да, да, да, обыкновенная, казалось бы, моча! Да только сама моча — продукт необыкновенный!

И если до сего момента Лидия казалась мне всего лишь особой слегка оригинальной, а мысль, что она и есть кровожадный убийца, — абсурдной, то теперь мне сделалось по-настоящему страшно: «Господи, ну за что мне все это? Сперва телепортация, теперь вот уринотерапия… Откуда столько психов?»

В великом возбуждении Лидия сновала по гостиной, заваливая большой стол медицинскими журналами и справочниками, напоминавшими подпольно отпечатанные первые советские порно, фотографиями приверженцев нестандартной медицины (какими они были до и какими стали после), рецептами косметических масок и лосьонов, настоянных на том же чудо-продукте, диетами из него же и просто стихами во славу мочи.

— Нас много, это не какой-нибудь клуб по интересам, а целое мировое сообщество! — вещала Лидия, фанатично сверкая детскими очками. Внезапно она остановилась в опасной близости от кресла, в котором я корчилась в ожидании немедленной кончины, и впилась в меня пристальным взором.

«Конец!» — сверкнула мысль, но Лидка, как оказалось, не собиралась кончать меня сию минуту, вместо этого она неожиданно спросила: