— Алекс, варенье капает тебе на джинсы, — негромко сообщила Катька.

— Ну и что, это же Викино варенье, — откликнулся он.

— Да, это конечно меняет дело, — улыбнулась Катька. — Ты прав, я об этом как-то не подумала.

А Алексу внезапно пришла в голову мысль столь пугающая, что он мигом позабыл о варенье и перепачканных джинсах.

«А что если бы выяснилось, что он вообще есть не может? Он бы тогда разгневался на нас, и кто знает, чем бы все кончилось?! А хуже всего получилось бы, что мы его оскорбили в ответ на его добровольную помощь!»

— Воин должен думать такие вещи заранее, Алекс, — тяжелая ледяная рука легла на его плечо.

Алекс задохнулся на миг от непередаваемого ощущения — его касалось нечто совершенно чуждое! А потом выдохнул и решительно накрыл своей ладонью чужую.

— А почему… почему у тебя нет головы? — спросил он. Его давно мучила эта тайна, ведь во всех легендах у Предводителя Дикой Охоты с головой все в порядке.

— Ты недостаточно силен, чтобы знать такие тайны, — миролюбиво ответил Предводитель Дикой Охоты, убирая руку. — Ничего. Каждый смертный в свой срок узнает то, что ему суждено узнать.

— А мне — суждено?

— Ты недостаточно силен, чтобы знать об этом, — терпеливо повторил Байкер и добавил: — Ешь. Не оскорбляй хозяйку.

И Байкер Без Головы взял еще один блин.

— Интересно, как мы со стороны смотримся, — пробормотал Гошка себе под нос.

— Должно быть забавно, — Ухмылка в голосе Байкера звучала совершенно отчетливо.

— Я поставила два щита: отводящий и слегка рассеивающий внимание. К нам теперь никто не захочет подойти и никто толком не запомнит, что тут происходило, — сказала Катька.

— Неглупо, — благосклонно кивнул Байкер. — Правда, должен отметить, что эти щиты не обладают должной прочностью, и пристальный наблюдатель все таки сможет разглядеть и запомнить…

Гошка принес уже третий вскипевший чайник, когда Байкер Без Головы внезапно встал.

— Мне приносили в жертву быков, коней и медведей, — начал он. — Отважные воины жертвовали оружие побежденных врагов. Короли опустошали сокровищницы… — Байкер замер на миг. Алекс, Вика, Гошка и Катька со страхом ожидали продолжения.

«Неужто мы оскорбили его этими дурацкими блинами», — подумал Алекс.

— Но ни одна зараза не догадалась просто накормить меня блинами!

И Байкер Без Головы наклонился к миске и отправил в рот еще один блин.

— Я премного благодарен за приглашение и угощение, — промолвил он, прожевав. — Но это не значит, что когда-нибудь я не напьюсь вашей крови, не разорву вас на куски и не сожру. И не зовите Дикую Охоту в ближайшее время — несколько ваших лет не зовите.

— А почему? — вырвалось у Алекса.

— Дикая Охота нужна не только здесь. Не только вам, — ответил Байкер Без Головы, вмиг оказываясь на байке. Его голову увенчал фараонов шлем, руки скрылись в перчатках, глухо, словно древняя гроза, зарокотал мотор…

— Попили чайку, — прошептал Гошка. — Помирать буду — не забуду.

— Такое забудешь, — отозвался Алекс, глядя туда, где только что высился могущественный и непостижимый Предводитель Дикой Охоты.

Он не заметил, что Вика встала и, обойдя скамейку, подошла к нему со спины. Не заметил и продолжал не замечать до тех самых пор, пока она не обняла его и не положила голову ему на плечо. А когда, наконец, сообразил, кто именно его обнимает, подумал, что забыть это безумное чаепитие проще простого. Достаточно почувствовать ее ладони у себя на плечах…

— Сашка, тебе тут посылку прислали, — промолвил отец.

— Посылку? — удивился Алекс. — Какую еще посылку?

До сих пор ему ни разу не присылали никаких посылок.

— Сходишь на почту — узнаешь, — пожал плечами отец, протягивая ему извещение.

«Кому: «Александру Пестрякову», — прочитал Алекс, взяв у отца бумажку.

А потом чуть не закричал. Потому что чуть ниже корявыми буквами значилось «Харлей Дэвидсон Спортстер Хаггер».

«Этого не может быть!»

«Этого не может быть просто потому, что этого не может быть никогда!»

«У меня нет никого, кто мог бы прислать мне такой мотоцикл!»

«А если какой-то сумасшедший миллионер?!»

«Но откуда он мог узнать обо мне?! Именно обо мне?!»

«Не нужно пока ничего говорить родителям!»

Он поднял глаза на отца, но тот уже отвернулся и занялся какими-то своими делами.

«Сначала я сам все узнаю, и только если мне его не отдадут…»

«Вполне могут, скажут, что мал еще…»

Алекс сходил к себе и взял паспорт.

«Хорошо, что сейчас они с четырнадцати!»

— Пап, я тогда на почту.

— Давай-давай, — донеслось в ответ.

Алекс шел, как во сне.

«Если мне не отдадут, придется сказать родителям. А они… они тоже могут сказать, что мал еще. И вообще его лучше продать, раз у нас гаража нет. И что я отвечу?»

«Я хочу на него хотя бы посмотреть. Сам. Потрогать его».

И в эту минуту он совершенно не думал о рыжеволосой девчонке с зелеными глазами. Он представлял себе, как его руки коснутся руля.

«С другой стороны, если они мне его не отдадут, куда они его денут? Посылка ведь не может оставаться на почте и попусту занимать там место».

«Только бы они не решили отправить его обратно».

«Хотя перевозить байк туда-сюда это наверное дорого. Вдруг у них денег не хватит?»

Протянув почтальонше извещение вместе с паспортом, Алекс замер в ожидании ослепительной минуты.

«Вот сейчас… сейчас… да что ж она так копается?»

«У нее просто сил не хватает его вывести! — догадался Алекс. — Что ж она меня не попросит? Боится, что я что-нибудь стащу?»

«А если он упакован? — вдруг испуганно сообразил Алекс. — Такой огромный ящик и я с места не сдвину. Тут грузовик нужен. И погрузчик. Разве что распаковать его прямо здесь, чтоб увести своим ходом».

«Это если на почте можно распаковывать посылки. Так, наверное не принято».

Когда вынырнувшая откуда-то из недр заведения почтальонша шлепнула перед его носом маленькую картонную коробочку, Алекс растерялся. То есть он вообще ничего не понял.

— Ваша посылочка, молодой человек. Распишитесь вот здесь.

— Что? Посылка? — Алекс с недоумением таращился на крошечную коробочку, в которой байк поместиться, разумеется, не мог. Даже если его сжать тысячетонным прессом. Впрочем, байк сжатый тысячетонным прессом, это уже не байк, а металлолом.

— Разве это моя посылка? — бесцветным голосом пробормотал Алекс.

— Разумеется, молодой человек. Вот видите, здесь ваша фамилия и адрес. Распишитесь, пожалуйста вот в этой графе. Где я кавычку поставила.

Алекс расписался. Взял в руки дурацкую коробочку.

— Что-то не так, молодой человек? — участливо спросила почтальонша.

— А… где байк? — неестественным голосом спросил Алекс, ощущая, насколько глупо звучит его вопрос, и как глупа, идиотски глупа его безумная надежда! Все равно, что в Деда Мороза поверить!

— К посылке ничего не прилагалось, это совершенно точно, — ответила почтальонша. — И, кстати, что такое байк?

Алекс вздохнул и медленно пошел прочь. Он не заметил, как оказался на улице, как перешел ее, как добрел до собственного дома. В этот миг он совсем не думал о возможных магических опасностях, он даже привычных щитов не выставил.

«Эта посылка наверняка чья-то дурацкая шутка», — печально мыслил Алекс.

Ему было стыдно, что он поверил. Что так глупо, по-детски поверил, что чудеса бывают. Ему было очень горько. По щекам текли слезы, которых он не замечал, а если бы заметил — прекратил бы немедленно, мальчишки не плачут, а почти взрослые почти маги — тем более. Тот, кто способен противостоять миру демонов и призраков, просто не имеет права на подобные слабости. Но Алекс не замечал слез.

«Только бы мама с папой были чем-то заняты и ничего не спросили!» — пожелал он, открывая дверь своей квартиры.

Ему повезло. Они и в самом деле были чем-то заняты на кухне и ни о чем его не спросили. Он шмыгнул в свою комнату, бросил на диван злосчастную коробочку.