Признаки цивилизации пропадали, пока они ехали. Маленькие города исчезали в зеркале заднего вида, и вскоре они были окружены лишь огромными покрытыми мхом деревьями Национального парка Вулкана Худ, высаженными вдоль дороги. Потом им действительно пришлось почти карабкаться вверх. Деревья появлялись слева, пока шоссе виляло у края долины, которая казалась бесконечной. И между ним и этой точкой, казалось, ничего не было, кроме этой низкой стены. Деревья в долине были белыми от снега, а обочина дороги - серой от дорожной пыли. Он оглянулся и увидел, что Искра в своем красном пикапе едет прямо за ним. Пикап был таким старым, что он не мог поверить, что тот еще ездит. Но он ехал и даже догонял его «Аутбек».

Говермент Кемп – город, который не был лагерем, как и не был связан с правительством – был слева, и он проверил, чтобы Искра поехала за ним на поворотную полосу. Было нелегко все время следить за дорогой и за ней. Ему было бы спокойнее, если бы она поехала с ним. Однако она была самой упрямой женщиной на планете. Дорога была чистой, но кое-где все еще лежали кучи снега, а под ними - слой льда. Но ему не стоило беспокоиться. Искра обращалась со своим пикапом так же хорошо, как и с горелкой. Неудивительно, что она отпугивала мужчин. Она была настолько способной и самодостаточной, что мужчины чувствовали себя бесполезными рядом с ней.

Но он провел с ней потрясающую ночь и узнал кое-что об Искре Реддинг – она считала, что мужчины бывают полезны для как минимум одной цели, и он был бы более чем счастлив, если бы она воспользовалась им снова.

В конце длинной улицы Ян замедлил ход и повернул на дорогу, почти спрятанную под снегом. Много вечнозеленых столетних пятидесятифутовых деревьев создавали тень для дома. Он надеялся, что Искре это понравится. С первого взгляда дом был неплох. Классический особняк в духе швейцарского шале в форме буквы А с зеленой металлической крышей и кедровым сайдингом. Он уже чувствовал себя в нем, как в доме, хоть и прожил там всего месяц. Но если бы он жил в нем с кем-то, тот был бы еще больше похож на дом.

Ян показал ей на гараж, пока парковался. Перед выходом из машины он сделал несколько вздохов. Он справится. Он сможет провести чудесный вечер с Искрой, ничего не испортив. Он будет спокоен. Он будет весел. Он сможет впечатлить ее, потому что впечатлить ее – это как впечатлить самого себя, потому что тот, кто сможет впечатлить Искру, впечатлит кого угодно.

Она стояла в гараже с сумкой через плечо.

– Спасибо тебе еще раз, что пришла, – поблагодарил он, открывая дом.

– Нет проблем, – беспечно отозвалась она. – Сегодня я уже думала о том, как сильно мне хотелось бы поехать к вершине вулкана, покрытого футом снега, чтобы еще поработать.

– Двумя футами, – поправил он. – Мы застряли. Надеюсь, у твоего пикапа есть обогрев?

– Есть. Только вот у моего нет такого крутого подогрева сидений, как у некоторых. У тебя горячая задница, мистер Эшер. Очень горячая... – Когда она прошла в дом за ним, то шлепнула его по заду, и это место действительно было еще теплым от сидений с подогревом. Он улучил момент и немного ударился головой о дверную раму, прежде чем последовать за ней в дом.

Ян расправил плечи и вошел в гостиную через проходную. Искра встала в центре комнаты, осматриваясь вокруг.

– Тебе нравится? – спросил он.

– Мило, – похвалила она. – Я подумала, ты сказал, что дом нуждается в ремонте. Он хорошо выглядит. Этот сосновый узорный настил на полу оригинальный?

– Да, – сказал он. – Но мне пришлось его освежить.

– Самому?

– Да, – ответил он. – Верь или нет, а я способен делать некоторые вещи по дому самостоятельно. И вообще, я же возглавляю строительную компанию.

– Ты выглядишь супермило в каске, когда приходишь проверять нас на местах.

– Я не всегда носил костюмы, – сообщил он, бросая пальто и кейс на кухонный стол. – Было дело, я работал с гипсокартонном и укладывал полы. Дай подумаю... Еще я заливал бетон, красил, занимался кладкой и обшивал дома. Я думаю, что в состоянии справиться с полом в своем доме.

– Знаю, – сказала она. – Я просто действую тебе на нервы.

– Да, я заметил.

– Полы выглядят отлично в сочетании с темно-зелеными стенами. Ты сам красил?

– Да, спасибо. – Он широко улыбнулся и понял, что план «быть спокойным» не сработал, ведь он улыбался, как идиот, потому что она всего лишь похвалила цвет его стен.

– Иди сюда, – позвал он. – Я проведу экскурсию. Дом построен в сороковых годах прошлого века. Три этажа, кедровые стены, сосновый пол. На первом этаже гостиная и кухня, на втором спальня, гостевая и две ванные, на верхнем этаже чердак.

– А что на чердаке?

– Я, – сказал он. – Я там сплю. Теплее всегда наверху. Это самая теплая комната ночью. Кроме того, это единственная комната, откуда по утрам видна вершина вулкана. Очень красивый вид.

Ян замолчал, надеясь, что она что-то скажет или захочет посмотреть. Но, нет, ни слова.

– Хм, вся мебель сделана в Орегоне, – продолжил он, показывая на отделанный деревом диван, простой обеденный стол и кресло-качалку из тростника. – На улице джакузи.

– О, Боже.

– Тебе нравятся джакузи? – поинтересовался он, тут же представляя себе приятный образ, где они вдвоем в джакузи и без одежды.

– Нет.

– Дай угадаю, ты еще ненавидишь щенков, котят и шоколад.

– Да.

– Лгунья, – сказал он. Она кивнула, и больше ничего. Никакого флирта, дразнилок, подмигиваний.

– Ладно, камин в гостиной. Хочешь посмотреть?

– Давай, – сказала она. – Я ведь за этим сюда пришла.

К счастью, она стояла сзади и не видела, как он поморщился, когда она произнесла это. Все его надежды зашипели, как испорченный фейерверк. Почему он вообще решил, что сможет все исправить, просто пригласив ее домой, оставшись с ней наедине, обсудив все? Искра уже все решила. Если бы он был гладиатором, а она римской императрицей, она бы смотрела на его побитое, раненое и покрытое синяками тело на ринге и выражала бы ему свое недовольство.

Он повел ее через гостиную в простую общую комнату – дубовые шкафы, сосновый кофейный столик и каменно-железный полуразвалившийся камин.

Ян указал на слабое место в старом камине.

– Видишь, некоторые решетки сломаны, и на них ржавчина. – Он схватил декоративную каминную решетку и сильно потряс ее, чтобы она увидела, как сильно та разрушена. – Что думаешь?

Сначала Искра ничего не сказала. Она опустилась на деревянный пол и пробежала пальцами по орнаменту.

– Ян... – выдохнула она. – Красота какая.

Он снова улыбнулся, снова как идиот, но на этот раз не стал пилить себя за это.

– Это плющ, – поделился он. – Это все железный плющ. Я подумал, тебе понравится. Похоже на то, чем ты занимаешься.

– Да. – Ее глаза загорелись счастьем и удивлением, пока она трогала решетку. – Это сделал настоящий мастер. Или мастерица. Это настоящее искусство.

– Это и подкупило меня в доме.

– Меня бы тоже подкупило, – призналась она. – Потрясающе.

– О, Боже, я слышу, как Искра Реддинг говорит «потрясающе»? Никогда не думал, что доживу до этого дня.

– Я не хипстер, – сказала она. – Я художник с высокими стандартами. Разница есть. Хипстеры притворяются, что чем-то не впечатлены. Я же не притворяюсь, если мне что-то не нравится. Но это... это просто супер. Ты молодец. Глаз у тебя наметан лучше, чем я ожидала.

– На красоту у меня наметан глаз, – согласился он. Она взглянула на него и ничего не сказала. Но он был готов поклясться, что увидел улыбку в уголках ее губ, пока та снова не исчезла.

– Я все починю, – пообещала она. – Художник может это исправить, но не каждый сварщик. Это деликатная работа.

– Искра на работе, – заметил он. – Спасибо.

– Снова Искра? Не Вероника? – спросила она.

– Ты хочешь, чтобы я называл тебя Вероникой?

– Нет.

– Тогда я буду называть тебя Искрой. Почему, я не знаю. Я полагаю, ты ослепила кого-то в прошлом, и к тебе прицепилось это имя?