Поиск
18. Буржуйки
– Глянь-ка! Дунька-то в корсете
Да в рубиновой браслете!..
– Только глаз один на нас,
А другой – на Арзамас,
Нос расплылся весь в лепешку,
А для пасти на застежку
Надо пуговиц штук пять!..
– Полно Дуньку обижать,
Всё у девки в аккурате,
Понапрасну не греши!..
– А скажу тебе я кстати,
Больно девки хороши
У буржуев, чисты, белы,
Правда, что не очень смелы,
Да зато нежны, ей-ей!
Право, бархата нежней!..
– Ты-то их откуда знаешь,
Что уж больно восхваляешь?
– Ну! я парень не дурак!
Дело, видишь, было так:
Обыск делать мы ходили
В особняк один большой,
Там девчонок целый рой…
Мы, понятно, согрешили,
Понатешилися всласть…
Лишь одна была напасть,
Что родитель заступался, –
Так на нас вот и бросался!..
Пристрелили мы его,
А потом всё ничего
Обошлось… Перевязали
Мы девчонок, миловали,
Целовали до зари…
Что ты там ни говори,
А буржуйки сладки дюже!
Наши девки втрое хуже!..
19. Дунька
– Говорила тебе я,
Ты не пей ханжи, свинья!
Вот до чертиков напился,
Да в буржуек и влюбился…
Чем буржуйки хуже я?
У меня – и соболя,
И серебряный лорнет,
И на шляпке винегрет!..
– Ну и Дунька! Право, дура!
Барабанная ты шкура!
Ты корява, как лопух,
А они – ну прямо пух!
– Ну, и мы на пухе спали!
Пухом нас не удивишь!..
– Тьфу! с тобой не сговоришь!
Уж на митинг опоздали!..
– Плюнь-ка ты на митинг свой!
– Нынче митинг боевой,
Пропустить нельзя ни слова!
Мы, кажись, сегодня снова
Будем Троцкого просить,
Чтобы Ленина сменить!
20. На отдыхе
- Ну, на отдыхе кутнем!
Хоть в Большой Театр зайдем,
Пусть актеры там хоть раз
Поломаются для нас.
Им не всё служить буржуям,
Нынче мы их замордуем!
Будем семечки лузгать
Да в два пальчика свистать…
– Ишь! царевен представляют…
И чего они гуляют?
Эй, актерик, нас потешь,
Хоть для виду их прирежь!
– Не пойти ль теперь в Музей?
Много всяких там затей:
Бабы голые стоят,
Как живые, целый ряд!
Так бы вот штыком пырнул
Али шашкой рубанул…
– Что ж, пырни, коль будешь рад,
Нынче воля для солдат!
– Аль тюрьму проведать, что ли?
Отпустить там из неволи
Офицера одного…
– Прислонить к стене его,
Да у самых у ворот
Записать его в расход!
– Не пойти ли в Божий храм?
Не бывал давно я там…
Сердце чешется чего-то, –
Ведь Страстная, брат, Суббота!..
– А тебе что за напасть!
Коли хочешь видеть страсть,
Так зачем в церквах толкаться?
Только блох там набираться!
В чрезвычайку к нам сходи,
Там на страсти погляди!
– Что ты, братец? грех ведь это
Видно, ты совсем отпетый…
Ведь теперь какие дни!
Ты в евангелье взгляни:
Ведь вчера Христа распяли…
– Мало в этом мне печали!
Мне евангелье не суй!
Сам Христос твой был буржуй,
Жил всегда на всем готовом…
Он своих учений словом
И запрятал весь народ
Под владычество господ!
Уж свобода, так свобода!
Бог – отрава для народа,
И с твоим, гляди, Христом
Вновь очутишься рабом!..
III. Кто идет?
21. В Москве
Печален вид Кремля немого,
Всё жутко в сумраке ночном,
Не слышно шума городского,
Как не слыхать его и днем.
В ущельях улиц бьется вьюга
О камень стен домов-гробов,
Как львица, прыгает упруго,
Бросая в ночь бессильный рев.
Плакатов клич со стен грозится
Весь мир насильем покорить,
И красных флагов рой стремится
Полет кровавый с вьюгой слить.
Прохожих нет. Собак бездомных –
И тех не видно. В окнах тьма.
С рядами окон жутко-темных
Весь город мрачен, как тюрьма.
Пройдет патруль с кровавым флагом,
И снова всё вокруг замрет,
И только Время мерным шагом
Сквозь ночь уверенно идет.
В Кремле заложены ворота,
И над дворцом – багровый флаг,
И с башни дуло пулемета
Зловеще смотрит в белый мрак.
А за стеною вековою
Дворец огнями весь залит;
Совет тиранов там судьбою
России немощной вертит.
Вертит, а сам дрожит всечасно,
Что вдруг поднимется народ
Во весь могучий рост и властно
Оковы красные сорвет.
Но над Москвою сон проклятья,
Беды народной сон лихой,
Как будто Смерть свои объятья
Простерла цепко над Москвой…
Патруль с опаскою блуждает
В безлюдьи улиц взад-вперед,
И тишина шаги считает,
И эхо глухо повторяет
Тревожный оклик «Кто идет?..»
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: