Поиск
Перевод А. Кокотова
vi
Если парень, бледен, слаб,
Рад от страсти удавиться,
Только ты одна могла б
Излечить его, девица.
Есть любовник у тебя.
Заплати за представленье,
И представит, не любя,
Он любовное томленье.
Заплати сполна, сполна,
Вспыхнут страсти не задаром…
Ночью ляжешь спать одна,
А любовник — с гонораром.
Перевод Е. Фельдмана
vii
Когда туман от Тима
До Ладлоу стоял,
Я в поле торопился —
На солнечный овал
Упряжку направлял.
Где черный дрозд укрылся
В листве от черных бед,
Насвистывал я песню,
И он свистел вослед —
Был прост его ответ:
«Приляг, веселый йомен!
Что толку зря вставать?
Друг тысячи рассветов
В конце ложится спать,
И в этом благодать».
Я пение услышал,
Клюв желтый уследил,
Схватил тяжелый камень
И бросил что есть сил:
Песню погасил.
Но душа осталась
Мелодией больна:
Где над тропой росистой
Тумана пелена,
Опять звучит она:
«Приляг, веселый йомен!
Ведь солнцу не свернуть,
И путь, к труду ведущий,
Принудит отдохнуть, —
То будет лучший путь».
Перевод А. Белякова
viii
Прощайте, дом, амбар, родник!
Прощай, Северн родной!
Запомни, Теренс, этот миг —
Я не вернусь домой.
Пылает солнце на лугу:
Кровь высохла — гляди!
А Морис всё лежит в стогу:
Мой нож — в его груди.
В урочный час нас дома нет,
Мать горевать должна:
Двух сыновей увел рассвет,
Останется одна.
Вот грешная рука моя —
Простимся в тишине;
Впредь ни покоса, ни жнивья
Моим рукам и мне.
Будь сильным, сохраняя стать,
Взыскуя чистоты,
До Ламмастайда доскакать
К закату должен ты.
Стог будет ждать меня вдали,
Овчарня помнить след,
Тарелка пребывать в пыли
И прокисать обед.
Перевод А. Белякова
ix
Уныньем залил лунный свет
Овцу и всё, что мог,
Хоть виселицы больше нет
У четырех дорог.
Мы в Шрусбери повисли в ряд,
Был глух последний стон, —
Здесь ночью поезда скорбят
О тех, кто днем казнен.
А тот, кто жив, не может спать,
Судьбы постигнув зло:
Он лучше многих мог бы стать,
Да вот не повезло.
И будет утренний финал
Затягивать нули
Вкруг шеи, что Господь создал
Отнюдь не для петли.
Прервется жизнь одним рывком,
И мертвый воспарит
Так твердо, будто босиком
На лестнице стоит.
Я буду караулить тьму,
И колокол пробьет
Наутро другу моему
Последних восемь нот.
Пусть спит от сущего вдали
Ровесник тех парней,
Которых овцы стерегли
В ночи минувших дней.
Перевод А. Белякова
x
Март
В зените — Солнца божество,
И два предвестника его
Засеребрились чистотой
На шерсти Овна золотой.
Крик буревестника… И вот
Разбит вещей привычный ход.
Все звери взволновались вдруг
Вступает мир в свой новый круг.
Лишь только хлынул свет с небес —
Искать нарциссы в дальний лес
Мальчишки двинулись гурьбой,
И в полдень — принесут с собой.
А вербы серебрятся, ждут —
За ними девочки идут.
Ломают ветки над прудом —
И каждая приносит в дом.
В домах, в полях — везде сейчас
Сердец желанья видит глаз.
Мое — сбылось бы… Мне нужна
В любви взаимность. Лишь она.
Перевод И. Поляковой-Севостьяновой
xii
Если снова толчея,
И народ возвеселился
В тех местах, где нынче я
Ненадолго поселился,
И в дому, где плоти пир,
Похоть с ненавистью правят, —
Пусть в дому, что пылен, сир,
Одного меня оставят.
Если люди те, что есть,
Позабыли тех, что были,
Значит, ненависть и честь
Люди тоже позабыли.
Кто есть кто у пар двоих,
Не гадай, застав их вместе:
Там всю ночь лежит жених
И не тянется к невесте.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: