Начало двадцать шестого земного столетия ознаменовалось созданием первого открытого лунного поселения, техногородка на пять тысяч землян. Поселенцы нарекли себя лунитами и отпраздновали начало Первой Лунной Эры высадкой термоустойчивых семян кустарников, деревьев и травы в биоплантации зарождающейся планеты. В лунных долинах заработали многочисленные зоопитомники и рассадники-оранжереи.

Словно утверждая своим появлением новую жизнь на Луне, родился первый человек! Это была девочка, которую, после длительных обсуждений, нарекли Селеной, в честь греческого имени земного спутника…

Глава 6

Вовка и Яна отправились на велосипедную прогулку вокруг озера, не заметив, как за ними увязалась любопытная и энергичная Элен. Внешне она напоминала замысловатую помесь кавказской овчарки с необычным бульдогом: короткая мордочка с выпученными зелёными глазами, широкие мягкие лапы, длинный пушистый хвост, торчащие уши и густая шерсть цвета какао с молоком. Большая дворовая собака неопределённой породы, — именно так охарактеризовал бы Элен случайный прохожий. Но, его визуальная характеристика забавного животного однозначно вела бы к ошибке! Потому, что Элен вовсе не была… собакой! Она являлась… кошкой! Да, кошкой!

Когда Элен исполнилось два месяца, она имела обыкновенный вид игривого персидского котёнка, обожающего во всю прыть носиться по жилищу человека, победоносно задрав хвост и прижав уши. При этом Элен считала своим неотъемлемым правом и долгом запрыгивать на стулья, вешалки, столы, а с них и на шкафы. В общем, она в любой момент могла оказаться там, где её не ждали. Бесшабашная шаловливость маленькой кошки и сыграла с ней злую печальную шутку…

Родители Яны после успешного окончания Парижского университета и аспирантуры стали учёными-биологами. Папа специализировался на генной инженерии, а мама изучала зооботанику и различные виды мутаций в животном и растительном мире. Получив международный научный грант, они вместе провели пять лет в увлекательных и незабываемых путешествиях по всем материкам, исследуя животный и растительный мир. Собрав внушительный и бесценный материал для создания совместной докторской диссертации, они на протяжении последних трёх лет преподавали в том же университете и выступали с блестящими научными докладами на всемирных конференциях и симпозиумах.

Жили родители Яны в уютном университетском городке в предместье Парижа. На первом этаже их просторного коттеджа располагались: гостиная, спальные помещения, столовая и кухня; а весь второй этаж занимали два прекрасных кабинета и большая биохимическая лаборатория, оснащенная современным научным оборудованием, различными препаратами, реактивами и прочими необходимыми вещами. Коттедж со всех сторон окружали длинные широкие лужайки, на которых росли экзотические деревья, цветы и кустарники со всего света.

Стоит ли сомневаться, что шаловливой глупышке Элен, подаренной молодым супругам на новоселье добродушной профессорской четой Бомарше, пришлось по нраву новое место. Это было невиданное доселе великолепие, благоухающее цветами, шелестящее листьями, шуршащее нежной травой и, к тому же, источающее таинственные и будоражащие запахи из лаборатории. После старой профессорской квартиры в центре шумного Парижа, коттедж, с прилегающими к нему территориями, казался Элен сказочным раем, где можно было делать всё, что угодно, потакая норовливой кошачьей душе.

И вот однажды, когда родители Яны отправились с очередным докладом на учёный совет в Варшавский университет, забыв впопыхах закрыть на ключ лабораторию, любопытная Элен, учуяв волнительный и умопомрачительный запах неизвестного вещества, прыгнула и повисла на ручке двери. Дверь в лабораторию гостеприимно распахнулась, и Элен взялась за тщательное обследование помещения, насыщенного сладостным и пьянящим ароматом…

Вернувшись на третий день из поездки в польскую столицу, родители Яны оказались в настоящем шоке! Им вначале даже почудилось, будто в их доме побывала банда грабителей и вандалов. Лаборатория представляла жалкое зрелище: на мокром и скользком полу, щедро усыпанном порошкообразными реактивами и обрывками упаковок биопрепаратов, лежали разбитые колбы, валялись стеклянные трубки и препаратные стёкла. Следы от всего этого тянулись на кухню, в гостиный зал и спальню. Во всём доме парил удушливый эфирно-валерьяновый запах.

Приняв во внимание, что входная дверь и окна в доме остались закрытыми, родители призадумались. В результате элементарных умозаключений, их подозрения пали на шкодливую Элен. Однако отыскать Элен сходу не удалось. Её бессознательное тельце, забившееся под ванную, нашли только к вечеру. Котёнку незамедлительно сделали промывание желудка и несколько уколов. После этого Элен, с трудом подняв голову и удостоив хозяев безжизненно-пьяным взглядом, предалась сну. Проспав сутки, Элен, как ни в чём не бывало, продолжала вести прежний, беззаботный, образ жизни.

Неизвестно чего налакавшись в лаборатории, Элен очень скоро стала раздаваться вширь и расти. Примерно через несколько недель, трёхмесячная Элен уже имела вид взрослой кошки, а дальше… А дальше, мама Яны, как специалист по мутационным процессам, была попросту обескуражена. Мало того, что бестолковая Элен уничтожила приличное количество бесценных биоматериалов, взятых в качестве множественных анализов у животных и растительных мутантов. Вдобавок ко всему, Элен сама стала быстроразвивающимся и быстрорастущим животным, объектом пристального научного внимания, которое в полной мере уделялось ей озадаченными Яниными родителями!

Не прошло и полгода, как Элен, набрав без малого семьдесят килограммов живого веса, из шаловливого котенка превратилась в спокойную, домашнюю и добрейшую, кошку. С одним только недостатком — размерами собаки или даже небольшой рыси! Делать нечего, — пришлось Элен купить крепкий собачий ошейник и построить просторную будку во дворе. С тех пор Элен научилась по-собачьи скулить, помахивать хвостом и громко рычать. Лаять у неё, правда, не получалось, но никто от неё этого и не требовал. А после нескольких неприятных и болезненных падений с веток, Элен перестала лазать по деревьям. Хоть и могла, да побаивалась…

Узкая асфальтовая дорожка вокруг озера извивалась по возвышенности в разные стороны и таила множественные спуски и подъёмы, от которых к берегу тянулись утоптанные тропинки. Съехав по одной из них сквозь кленовый туннель вниз, Яна с Вовкой оказались в нескольких метрах от воды. Побросав велосипеды, дети разлеглись на траве. Элен, дорогой обнюхивая каждый куст, прибежала вослед и улеглась рядом с Яной, раскрыв пасть и высунув по-собачьи свой шершавый язык. Вовка, как и все непосвященные люди поначалу принявший Элен за собаку невиданной породы, после Яниного рассказа пребывал в крайнем смятении. Боязливо рассматривая огромную кошку, он грустно поинтересовался у Яны:

— Интересно, что же с ней дальше будет? Она продолжает расти?

— Мама ведёт за ней ежедневные научные наблюдения, снимает её на видеокамеру и делает разные анализы… Говорит, что прежний усиленный рост прекратился. А дальше? Трудно сказать…

— А папа что?

— Папа обнаружил у Элен некоторые повреждения на генном уровне. Ген, отвечающий за её рост например, видоизменился и стал теперь напоминать ген роста рыси, представляешь?

— Ничего себе! Так не долго и до тигрового гена дотянуть…

— Месяц назад этот ген так себя и вёл! В один день он даже попытался преобразиться в тигриный, но потом стал устойчиво рысьим.

— Надо же… А ты её не боишься?

— Поначалу боялась, потом привыкла… Папа обследовал на томографе все участки её мозга и пришёл к выводу, что те зоны, которые управляют агрессивностью, у Элен вообще не развиты.

— Это хорошо… Значит можно с ней играть!

— Можно, только очень осторожно. Она, когда заиграется, может больно царапнуть, стукнуть лапкой и слегка куснуть… Как обычная кошка, только сильнее!

— Представляю…

— Ага… Она сейчас без намордника и кожаных сапожек. Сапожки ей мешали, и папа взамен сапожек укоротил ей коготки, а то она повадилась было кору с деревьев сдирать…