Он не хочет?

Он действительно не может, или…

— Что ж, — пожал плечами Ангус. — Постарайся сделать все аккуратно. Не навреди. Это в твоих же интересах. Главное, чтобы она была в состоянии выйти за тебя замуж и родить тебе сына. Дальше можешь делать с ней что хочешь. Согласие у тебя будет. Можешь ее даже убить и выбрать себе новую жену.

Он ухмылялся.

А вот Роналд даже побледнел.

— Как вы можете, милорд?! Она ваша племянница!

Пожалуй, за это она Роналду будет даже благодарна. Хоть какая-то попытка…

Но Ангусу все равно.

— Она дочь Лилиас. А Лилиас всегда была дурой. Меня интересует только благополучие моих детей. Меня интересует кровь Тандри в королевской ветви. Признание. Но никак не счастье Адель Мор.

Он подошел, встал у Адель за спиной. Его рука легла на ее шею. Горячие пальцы рисуют узоры на коже… легкое покалывание… у основания затылка… Он надавливает… едва ощутимый толчок. И все. На мгновение к горлу подкатывает тошнота, но все проходит.

Метка?

Она уже в ней…

— Подписывай, — говорит Ангус.

Адель подписывает.

Ноги подкашиваются, слабость во всем теле.

Главное помнить — в будущем она сможет все изменить. Она сможет вернуться и все исправить. Нужно только понять как. Возможно, она еще найдет ответ. Обязательно найдет. Она вернется…

Все будет хорошо. Обязательно.

От ее невольной улыбки дядю передергивает.

— А ты, — он делает знак Роналду. — Давай, за дело. Пора заканчивать уже.

Роналд смотрит на нее, и, кажется, только сейчас понимает во что ввязался, и как все серьезно.

— А если я откажусь? — чуть хрипло спрашивает он.

«Тогда она умрет», — сейчас скажет Ангус.

— Тогда тебя будут судить, — говорит он. — Ты уже влез в это дело по уши, Роналд… Твое Высочество! — Ангус ухмыляется. — За попытку убийства. Ты неоднократно пытался убить своего брата. И в Несбетте, и палатка тоже загорелась не сама. Ты подослал человека повязать ленту с ядом. Да, у меня есть свидетели, не сомневайся. Ты заставил лучника выстрелить в мормэра Уинка, а это особенно тяжкий грех. Как ты думаешь, что с тобой будет, если все это станет известно?

Роналд молчит, только до хруста сжимает зубы. Кажется, он готов Ангуса придушить.

— Делай, — говорит Ангус.

Потом Адель помнила плохо.

И даже не могла понять, что с ней случилось. Все как в тумане. Она потеряла сознание? От чего?

Рон нес ее на руках через весь замок, осторожно прижимая к себе. Было немного тревожно, но тепло… Она прижималась щекой к его груди и слышала как часто колотится его сердце.

Что случилось?

Куда он несет? В ее комнату?

Уже почти на пороге к ним подбежал напуганный Тавиш. Попытался было ее у Рона отобрать, но Рон не отдал… У Тавиша ранено плечо, это Адель помнила. Ее тоже ранили?

Потом ее уложили в постель. Принесли горячий ягодный морс…

Тавиш держал ее за руку.

В каком-то полусне Адель слышала, как они разговаривают где-то рядом. Тавиш говорит тихо, а Рон иногда срывается на повышенные тона. Рон всегда нетерпелив… «У меня достаточно причин ненавидеть его, но это переходит все границы». «…нет, отец не должен знать». «Я все, что смог…», и «…плечо… будь осторожен…» И что-то еще, уже о ней, но тише.

Адель изо всех сил пыталась сложить эти обрывки во что-то осознанное, но у нее не выходило.

Такой туман в голове… неудержимо клонило в сон.

Когда она проснулась, светило солнце.

Тавиш спал рядом в кресле, смешно поджав под себя ноги.

Что вчера случилось с ней?

Она помнила, как утром они ходили на поле, как говорили о чем-то… сейчас уже сложно сказать о чем. Как кошка выскочила на поле, вскочила на спину лучника, стрела сорвалась… Тавиш успел прикрыть ее, иначе… но его ранили. Можно было бы испугаться этих воспоминаний, но спящий Тавиш выглядел вполне живым и здоровым, только чуть бледным…

Адель села на кровати.

Стоило пошевелиться, и голова раскалывалась.

Тавиш открыл глаза.

— Дел? Проснулась? — его лицо разом стало напряженным. — Как ты?

— Нормально… голова немного болит. Что со мной случилось, Таш?

Он нахмурился, сморщился даже.

— Сложно сказать, Дел. Ты потеряла сознание, ударилась головой… Последние дни были очень тяжелые. Тебе нужно отдохнуть.

Нужно, наверно… Только дело не в этом.

Как бы там ни было, но врал Тавиш плохо, слишком заметно. Он что-то знал…

Было неспокойно и даже немного страшно.

— Рон принес меня?

— Да, Рон.

Что-то такое в его лице… не понять.

— Таш, что случилось? Я же вижу… Но я не понимаю ничего.

Он покачал головой, очень серьезно.

— Сложно сказать. Дел, дай мне немного времени разобраться. Хорошо? Не волнуйся. Ничего страшного не произошло. Мне нужно понять самому, я даже не знаю, что тебе сейчас сказать…

Чуть позже приходил Рон с пирожками. С разбитой губой и синяком на пол лица.

Так необычно притихший и даже слегка виноватый. Осторожно поглядывающий на Тавиша.

Поставил пирожки рядом, хотел было присесть, но не присел.

— Как ты, Дел? — спросил он.

— Кто это тебя так? — в ответ удивилась она.

— Да просто тренировался, — он отмахнулся. — Готовлюсь к турниру. Зазевался и пропустил удар. А ты? Как себя чувствуешь?

— Нормально. Ты принес меня сюда? Может быть, хоть ты расскажешь, что со мной случилось? — попросила она.

Рон подобрался, глянул на Тавиша снова.

— Ты упала с лестницы, — уверенно и твердо сказал он. — Ударилась головой. Думаю, все эти поездки и новые впечатления сильно утомили тебя, нужно отдохнуть.

— Ты что-то сделал с моими воспоминаниями?

Интуиция? Эта мысль пришла внезапно, и так же внезапно все сошлось. Она плохо помнила вчерашний день, и то, что было раньше — тоже не слишком отчетливо… местами… голова гудела… Роналд — Бреннан, он вполне мог сделать такое.

Сама испугалась этого предположения.

И совершенно очевидно испугался Рон. Вздрогнул. Обернулся на Тавиша.

Если он скажет «нет» — она не поверит.

— Ты дала согласие сама, — сказал Рон, словно оправдываясь. — Письменное.

— Сама? Для чего?

Значит правда.

Он вздохнул, огляделся, взял табуретку и, все же, сел рядом.

— Было кое-что в твоей жизни, что стоит забыть. Что мешало бы тебе жить дальше. Ты должна стать моей женой, Адель. Это решение уже принято. И не мной, меня точно так же поставили перед фактом, ты знаешь. Но ты мне очень нравишься, и я искренне надеюсь, что у нас все получится, что я буду хорошим мужем для тебя, а ты для меня… — он снова вздохнул. — Дел, ты должна понять правильно, но, поскольку эту работу выполнял я, то часть твоей памяти оказалась для меня открыта. Надеюсь, я стал лучше понимать тебя, да и не только тебя. На многое взглянул другими глазами. Я знаю, что тебе предлагали отказаться и уехать. Тавиш предлагал увести тебя, подальше от всего. Отменить свадьбу. Ты отказалась. Хочется верить, что ты все же не слишком плохо ко мне относишься, и все еще может сложиться благополучно. У нас с тобой все получится. Если бы ненавидела меня, ты бы уехала.

Тавиш молчал. Он стоял у стены, сложив на груди руки, и молчал. С каменным лицом. Адель не могла понять, что он думает.

— Рон, скажи мне, это было мое личное решение? Все забыть?

Он долго не отвечал, словно сомневаясь.

— Твоего дяди, — сказал наконец. И, чуть помедлив, — Но я тебе этого не говорил.

Поднялся на ноги.

— Дел, правда не принесет тебе счастья, — сказал он уже в дверях. — И никому не принесет. Так будет лучше. Я очень старался сделать все осторожно и не навредить.

Стоит закрыть глаза, и память услужливо рисует ее в объятьях Роналда.

У его бокала сломалась ножка, он порезал руку, не сильно, но крови много. Она пытается перевязать…

— Больно, да? — спрашивает она.

Он мотает головой.