3) Catalogue General des livres imprimes de la Bibliotheque Nationale. T. XXII, p. 397
под этой датой приводится документ, называемый: «Lettre du comte de Cagliostro au peuple anglais pour servir de suite a ses memories».
Были запрошены все доступные библиографические отделы крупных библиотек. Год шел за годом. По истечении шести лет с начала поисков из библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина пришел долгожданный ответ:
«По Вашей просьбе сообщаем следующее: Lettre ecrite a M… par M. le comte Cagliostro de Londres, le 20 juin 1786, известное под названием Lettre au peuple francais, опубликовано в книге: Haven M. Le maltre inconnu Cagliostro: etude historique et critique sur la haute magie. Paris, Derben aine, 1930,p. 209–212.
Оригинал письма хранится в Библиотеке Арсенала в Париже…»
Листаю названную книгу… Вот оно! В оригинале оно носит название «Письмо, написанное господином графом Калиостро месье…» (без указания имени адресата).
Не приведя дословно текст письма, остановимся на наиболее интересной для нас его части. Калиостро пишет:
«Некто спрашивал меня, вернусь ли я во Францию в случае, если запреты, которые меня от нее удаляют, будут сняты?
— Конечно, — ответил я, — если только Бастилия станет местом общественных прогулок…»
Комментарии излишни! Предсказания нет! Отсидев шесть месяцев в Бастилии, Калиостро лишь указывает условия, при которых он счел бы возможным вернуться, не утверждая, что это будет так именно.
Рис. 4. фотокопия письма графа Калиостро (начало и конец письма)
Но для проверки фактологичности заявления потребовалось шесть лет! Вот почему написание данной работы отняло более 25 лет, и она все еще далека от своего завершения. Все приведенные в ней свидетельства были подвергнуты автором личной и достаточно строгой проверке, экспертизе, установлению фактологичности, сверке с первоисточниками. Так, например, проверка заявления Бенгта Даниельссона относительно книги Франсуа де Пьерфе, отсутствующей в СССР и не названной Даниельссоном в его работе, заняла двадцать лет!
Однако самым важным результатом проведенных поисков является уверенность в том, что неопровержимые факты засвидетельствованных предсказаний, упреждающих на десятки лет естественное течение событий, действительно существуют!
Правда, пока не все интересные для данной работы факты подтверждены. Как, например, отнестись, к заявлению известного писателя прошлого столетия Проспера Мериме относительно поразительного видения шведского короля Карла XI, отца Карла XII, наголову разбитого Петром I под Полтавой в 1708 году?
Мериме — серьезный и авторитетный автор работ по истории, истории искусства, истории литературы, археологии, этнографии, знаток ряда языков (в том числе русского, на котором даже написал некоторые свои работы), вольнодумец, атеист до мозга костей, в мае 1834 года назначенный на должность главного инспектора исторических памятников и национальных древностей Франции. Он ревностно Служил на этом посту восемнадцать лет, немало сделав для сохранения памятников старины. Поэтому его заявления заслуживают внимания.
В первом томе шеститомного собрания сочинений Проспера Мериме, изданном в Москве в 1963 году, на с. 362 имеется новелла «Видение Карла XI». Поскольку она занимает 8 страниц, с 362 по 369, мы перескажем ее, отметив, что подлинность описываемого удостоверяется протоколом, составленным по всем правилам и скрепленным четырьмя подписями лиц, достойных доверия. Протокол этот хранится, по утверждениям автора, в государственном архиве Швеции, и содержание его было известно и неоднократно упоминалось задолго до исполнения событий более поздних, но детально наблюдавшихся Карлом XI и его приближенными задолго до реализации увиденного.
Итак: «Видение Карла XI». 1693 год. Незадолго до того скончалась жена Карла XI 37-летняя королева Ульрика-Элеонора. Мрачный и задумчивый Карл сидел поздним осенним вечером в халате и домашних туфлях перед пылавшим камином в рабочем кабинете своего стокгольмского дворца. При нем находились его камергер граф Браге и врач Баумгартен, вольнодумец и скептик.
Было поздно, но молчание короля не позволяло придворным удалиться. Их попытки завязать беседу были безуспешны. Ночь была темная. Луна находилась в первой четверти. Карл XI проживал еще в старом дворце, расположенном на оконечности Риттерхольма, выходящей на озеро Мэлар. Это было обширное здание в форме подковы. В одном ее конце помещался кабинет короля, а почти напротив — зал, где собирались представители сословий, когда им предстояло выслушать сообщения короля.
Король удивился, что в столь поздний час окна этого зала были озарены ярким светом, не походившим на свет одиночного факела или пожара, ибо дыма не было, стекла были целы, не доносилось шума. Похоже было, что зал для чего-то осветили. Граф Браге хотел вызвать пажа для выяснения причины света, но король остановил его.
— Я сам хочу пойти в этот зал, — промолвил он и вышел из кабинета. Придворные последовали за ним со свечами в руках. Сторож уже спал. Его разбудили и велели открыть зал собраний. Когда сторож открыл первую дверь галереи, служившей прихожей зала, вошедший первым король был удивлен тем, что ее стены были затянуты черным.
На его гневный вопрос о причине этой драпировки вразумительного ответа не последовало. Было отмечено только, что обивка «не из королевских кладовых»?!
Король стремительно подошел к двери зала и приказал поживее ее открыть. Дрожащий сторож не смог попасть ключом в скважину. Король приказал графу открыть дверь. Граф … многословно отказался, высказав страх «перед силами ада».
Король вырвал ключ из рук остолбеневшего сторожа и сам открыл дверь, войдя со словами: «Да поможет нам бог!» Спутники последовали за ним. Множество факелов освещало огромный зал. Стены его были затянуты черным. Со стен свисали знамена поверженных вражеских полков. Шведские знамена были покрыты траурным крепом.
На скамьях находилось множество людей в траурных одеждах. Ни один из вошедших не узнал никого из сидящих в зале!
На возвышении стоял королевский трон, и па нем находился окровавленный труп в королевском облачении. Справа от него стоял мальчик с короной на голове и скипетром в руке, а слева — пожилой человек в парадной мантии древних правителей Швеции, опиравшийся на тронное кресло. Напротив трона на письменном столе лежали фолианты и свитки пергамента и сидело несколько суровых судей в черных одеждах. Между троном и скамьями находилась покрытая черным крепом плаха, рядом лежал топор.
Карл и трое его спутников вошли незамеченными. Они услышали гул голосов. Председательствующий встал и трижды ударил ладонью по раскрытому фолианту. Воцарилось молчание. Из противоположной двери зала в него вошли молодые люди в богатой одежде со связанными руками. Шедший впереди остановился перед плахой, опустился на колени, вытянул шею. Топор со стуком опустился. Поток крови хлынул на пол, а отрубленная голова покатилась к нотам Карла и забрызгала кровью его туфлю.
Карл сделал несколько шагов к трону и, обратившись к фигуре в мантии, произнес:
— Если ты послан богом, говори. Если другим — отыди от нас!
Призрак ответил медленно и торжественно:
— Король Карл! Кровь эта прольется не при тебе (тут голос его стал менее внятным), но спустя еще пять царствований. Горе, горе, горе дому Ваза!
Образы множества людей и свет факелов начали меркнуть и затем исчезли. По общему — мнению, видение длилось минут десять. Все исчезло… Лишь на туфле Карла XI осталось кровавое пятно…
Вернувшись в кабинет, король приказал записать рассказ обо всем увиденном, и все четверо его подписали. Несмотря на принятые меры, документ стал известен еще при жизни Карла (1655–1697).
К этому Мериме добавляет, что можно усмотреть немало общего между «Видением…» и подробностями смерти Густава III (1746–1792) и суда над его убийцей, молодым дворянином Анкарстремом; труп — Густав III, мальчик — его сын и преемник Густав-Адольф, старик — герцог Сюдерманландский, дядя Густава III. Интервал между событиями — 99 лет!