Будущее в наших руках
Есть в жизни всех людей порядок некий,
Что прошлых дней природу раскрывает.
Поняв его, предвидеть может каждый,
С ближайшей целью, грядущий ход
Событий, что еще не родились,
Но в недрах настоящего таятся,
Как семена, зародыши вещей.
Их высидит и вырастит их время…
Трудно решить, что играет в нашей жизни большую роль прошлое или будущее? С уверенностью можно сказать лишь о том, что оба они в ней незримо присутствуют. Первое накапливается в виде опыта, включающего познание господствующих в мире закономерностей и причинных связей. Второе — в виде целей, намечаемых нами как желательные или непременные элементы будущего. Намеченная цель обусловливает последующий расчет, выработку на основе опыта и выявленных закономерностей ряда шагов, обеспечивающих ее достижение.
Правда, не все намеченные нами цели достигаются, но в этом скорее можно винить себя, нежели вмешательство случайности. Временной интервал между моментом зарождения идеи цели до ее реализации простирается в повседневной практике от долей секунды до нескольких десятков лет. Нам не кажется необычным, мы привыкли, что между моментом зарождения желания до его реализации могут быть долгие десятилетия целенаправленных усилий, завершающихся почти гарантированным успехом. Уловив причинно-следственные связи, мы научились вырабатывать стратегию достижения, знаем, что нужно делать в настоящем для достижения желаемого в будущем.
Для точности добавим, что существует иерархия желаний, уступающих друг другу по важности их для организма. И главенствует среди них потребность сохранения жизни (в биологическом, а не в морально-этическом смысле). Именно этой генеральной задаче подчинено все живое. Еще в конце XVIII столетия ее заметил, оценил и сформулировал талантливый, безвременно скончавшийся французский анатом и физиолог Мари Франсуа Ксавье Биша (1771–1802), сказав, что «жизнь есть сопротивление смерти…» Его яркое и точное функциональное определение жизни достойно быть перенесено на политический плакат сегодняшнего дня.
Смерть, которой всечасно противостоят организмы, многолика. Поэтому наряду с критериями полезности появляются критерии вредности факторов внешней среды. Естественно, что к полезным организм стремится, планирует их достижение, а вредоносных, гибельных старается избегнуть. Таким образом определяется свойство организмов, которое можно назвать антижеланием — тенденции избежании воздействия факторов, угрожающих целостности, нормальному функционированию, воспроизводству, сохранению жизни особи. И подобно тому как вырабатывается стратегия достижения желаемого организмом, несомненно, может быть выработана стратегия избежания нежелательного, вредоносного — стратегия защиты!
Наиболее простой способ, древний как мир, — с использованием контактных органов чувств. Однако, он ограниченно применим, несовершенен. Дело в том, что при защите такого рода вредоносный агент (фактор) должен войти в контакт с рецепторами организм;! вызвать их раздражение, затем уже это раздражение, пройдя по нервам, вызовет защитное действие движение, пресекающее опасный контакт. Легко видеть, что запаздывания, возникающие в узлах защиты такого рода, существенны, быстродействие ее ограниченно, эффективная защита возможна лишь от малых и медленно нарастающих по уровню воздействий. В противном случае организм буквально не успеет глазом моргнуть, как будет разрушен, уничтожен.
Но организмы располагают и органами чувств другого рода. Так, зрение, слух, обоняние не Требуют непосредственного контакта с Потенциально опасным объектом. Появляется возможность пространственно-дистантной защиты. В этом случае посредством дистантных органов чувств организм контролирует некую зону безопасности, вокруг себя. Появление На ее границах опасности позволяет начать защитные действия до вступления с пей в контакт. Таким образом, организмы получают дополнительное оперативное время ДЛЯ организации защиты до наступления непосредственной опасности контакта. Возможности этого вида защиты выше, нежели контактного, однако он также не гарантирует безопасности организма.
Можно представить еще один способ защиты, основанный на предвидении вероятного, исходя из уже зародившихся, наблюдаемых на разных стадиях своего развития событий. Здесь от дистанции пространственной мы переходим к дистанции временной. Организм оказывается отделенным от опасности непосредственно некоторым интервалом времени, дающим возможность эффективной защиты до наступления самого момента опасности. Реализован ли этот способ защиты организмами? По-видимому, да! Однако прямого и полного ответа на этот вопрос пока нет. Работы ведутся в смежных областях, и мы рассмотрим в них то, что представляет интерес с точки зрения возможности предвидения будущего.
И поскольку организмы выработали способность достижения желаемого и избежания нежелаемого на основе постигнутых закономерностей окружающего их, отнюдь не хаотичного, а закономерного мира, то принципиально решаема, вероятно, обратная задача — на основе известного о происходящем сейчас и происшедшем в прошлом с некоторой вероятностью судить об исходе тех или иных состояний или событий, которые представляют интерес для особи.
Физиологи и философы установили, что живые организмы на основе экстраполяции опыта выработали способность в той или иной мере моделировать будущее, и дали ей название «опережающее отражение». Ныне считают даже, что «…само возникновение жизни, по-видимому, было бы невозможно без опережающего отражения, позволяющего заблаговременно принимать решения для приспособления к окружающей обстановке с целью сохранения биосистемы!» (Урсул А. Д. Отражение и информация. — М., 1975.— С. 165.)
Полагают также, что с возникновением второй сигнальной системы опережающее отражение действительности достигло апогея в способности человеческого мозга предвидеть грядущие события (Лисичкин В. А. Теория и практика прогностики. — М., 1972. — С. 19). В XX веке возникла и получила широкое развитие кибернетика — наука об управлении, регулировании и передаче информации в организмах, машинах, системах организмов и машин.
Каковы же границы этой способности, ее компетенция? Что если именно здесь лежат корни поразительного свойства живой материи разных степеней интеграции к защитной реакции упреждения бескормицы, сезонных климатических изменений, вариаций погоды, катаклизмов? Может быть, отсюда идут истоки удивительного дара известных клиницистов, молниеносно устанавливающих поразительно точные диагнозы без анализов и осмотров — буквально с первого взгляда? Не здесь ли сокрыта основная часть таланта военачальника, администратора — в способности к стремительным, единственно верным умозаключениям, настолько быстрым, что не удается проследить логической связи с лежащим в их основе исходным материалом? Не эта ли способность находит свое применение в новой науке — прогностике, занимающейся теорией методов прогнозирования развития явлений, процессов, объектов, систем любой природы?
Разработано уже более двухсот методов научного прогнозирования, в основном разбиваемых на две большие группы.
А. Машинные методы прогнозирования для формализуемых (то есть точно описываемых на языке математики) процессов, событий, явлений.
Б. Экспертные методы прогнозирования (для процессов, не поддающихся формализации), требующие обязательного привлечения людей-экспертов, то есть специалистов, глубоко знающих историю и уровень развития прогнозируемой области.
По-видимому, упомянутая выше способность крайне необходима экспертам. Кстати, любопытная подробность — в ряде экспертных методов прогнозирования на рациональный подход и критику предлагаемых решений и идей наложен запрет, что отчасти напоминает нам рекомендации отказа от критической оценки и рационального подхода к прогностическим эмотивным побуждениям одаренных натур, высказанных Монтенем, Бахтиным, Лоновым. В связи с этим представляет интерес работа члена-корреспондента АН СССР, доктора медицинских наук П. В. Симонова и кандидата искусствоведения М. П. Ершова «Темперамент. Характер. Личность» (М., 1984. — С. 18–19), в которой высказываются интересные мысли о роли подсознания в оценке опасности ситуаций в творческом процессе. Несмотря на некоторую громоздкость высказывания, мы процитируем его полностью, ибо пересказ, несомненно, исказит смысл.