Чешуйчатое существо перестало дергаться и отправилось дальше. Хэн остался стоять на том же месте, вглядываясь в идущую навстречу толпу.

Наконец мимо него прошел последний проситель. Люка и Трипио нигде не было видно.

Хэну ничего не оставалось, как пересечь безмолвный внутренний двор и войти в дом. В прохладном фойе он остановился и прислушался. Кто-то говорил в полной тишине зала, но слов разобрать было невозможно, тембр тоже искажался сложной акустикой сводчатого резного потолка. После недолгой тишины зазвучал другой голос, который Хэн сразу узнал: Вару.

Хэн вошел в помещение театра.

У помоста с опущенными плечами стоял Люк, неотрывно глядя на Вару.

- Я устал, Люк Скайвокер, - сказал Вару. "Ну, и хорошо, - подумал Хэн. - А еще лучше, если бы ты устал навсегда".

- Вы все думаете, что я благодетель, не знающий усталости целитель с неограниченными возможностями. Но я живое существо и устаю так же, как и другие. Другие мои почитатели уступили моей просьбе и ушли. Разве ты не можешь оказать мне такую же любезность?

- Я боюсь, что если ты не поможешь мне, я умру.

"Что за..?" - подумал Хэн. Вару издал шумный выдох.

- Хорошо. Я помогу тебе.

Люк подошел совсем близко к алтарю.

- Люк! - завопил Хэн.

Люк протянул руки к Вару и приложил открытые ладони к золотой чешуе. Хэн бросился вперед, громыхая ботинками, добежал до алтаря, схватил Люка и потащил его прочь. Люк начал отчаянно сопротивляться, одной рукой он отталкивал Хэна, другой шарил в складках одежды, пытаясь достать свой Огненный Меч, Хэн заломил ему руки за спину и с силой тряхнул его.

- Прекрати! - сказал Хэн. - Ты не будешь использовать свой Огненный Меч против меня и прекрасно об этом знаешь.

Люк был бледен, он стиснул зубы от боли и не проронил ни слова.

- Отпусти его, - сказал Вару. - Он просил моей помощи, и я обещал ему ее.

- Это слишком обременительная просьба, - сказал Хэн. - Ты ведь устал. Мы придем в другой раз, когда ты отдохнешь.

"Ничего себе! - подумал он. - Я тащу Люка, да еще при этом пытаюсь быть дипломатом!"

- Он имеет право решать сам за себя, - сказал Вару. - Он имеет право пытаться спасти свою жизнь.

- Проклятье! Он здоров, как бык! - Хэн уже не выбирал выражений.

Он отскочил от алтаря, увлекая Люка за собой. Люк внезапно вырвался и с силой толкнул его. Хэн был почти уверен, что Люк сейчас выхватит Огненный Меч, но вместо этого шурин схватил его за руку и потащил прочь от алтаря.

- Он очень болен и очень слаб, - сказал Вару. - Верни его мне, и я исцелю его.

Люк остановился и посмотрел Хэну в глаза.

- Пожалуйста, Хэн, - прошептал он. - Помоги мне...

- Верни его мне! - голос Вару сотрясал стены зала.

Хэн взвалил Люка на спину и потащил к выходу.

- Нет, - шептал Люк. Его ноги волочились по полу. - Нет... пожалуйста...

Хэна прошиб холодный пот. Люк просил его не о том, чтобы убежать, а чтобы вернуться к Вару. Ну уж, дудки!

- Я уже когда-то спас тебе жизнь, малыш, - пробормотал Хэн. - Ты обязан ею мне. По крайней мере один раз.

Он вытащил Люка из театра и поволок его через внутренний дворик к открытому пространству. Пот заливал ему глаза. Высоко в небе пульсировала хрустальная звезда.

Но у Хэна сейчас были дела поважнее, чем какие-то небесные светила. Он тащил Люка к тайной тропинке Ксаверри.

Тигрис восхищенно слушал речь лорда Хет-рира. Он говорил уже несколько часов, и публика, как загипнотизированная, безмолвно внимала ему, подавленная его властным голосом и мощью.

Только у Анакина был иммунитет к голосу Хетрира. Малыш сполз на пол и принялся играть со своим шестиногим зверем. Потом они оба легли у ног Тигриса и заснули.

- Сегодня настал час укрепить мою власть, - говорил Хетрир. - Сегодня я очищусь, как тончайший металл из земной породы. Сегодня я буду возрожден к новой жизни, как Империя. Сегодня я шагну вперед - да здравствует возрожденная Империя!

Последователи смотрели на него, пораженные его смелостью. Потом все как один встали и зааплодировали, восторженно крича.

Тигрис тоже дернулся было, чтобы встать, но сообразил, что разбудит Анакина. Малыш может заплакать и помешать триумфу лорда Хетрира. Несколько детей-рабов уже плакало, но за их поведение Тигрис не отвечал. Он отвечал только за Анакина.

И Тигрис остался сидеть, надеясь, что он достаточно далеко от сцены и его не видно за спинами вставших гостей. Ну как лорд может заметить, что Тигрис не принимает участия в его чествовании, если их разделяет толпа шумящих, аплодирующих и восторженно кричащих последователей!

Анакин спокойно спал, и Тигрис удивился, как можно не проснуться от такого шума. Он улыбнулся, глядя на малыша, свернувшегося калачиком и обнявшего за шею черного мохнатого зверя. Тигрис попытался представить, что Анакин - его младший брат. Он хотел представить, что чувствовал бы, будь у него брат или сестра или вообще семья. Жаль, что мама оказалась предателем! А отец - кто он и почему бросил его?

Анакин открыл глаза. Сонно заморгав, он посмотрел на Тигриса и улыбнулся ему. Тигрис улыбнулся малышу в ответ. Анакин вскарабкался на скамью и сел рядом с ним. Вынув из кармана надкусанный кекс, он протянул его Тигрису.

- Спасибо, - тихонько засмеялся Тигрис. Он разломил кекс на две части, большую отдал Анакину, а меньшую съел сам, вспомнив, как на корабле малыш точно так же протягивал ему кусок дыни.

- А где ты это взял? - шепотом спросил он. Кекс был похож на те, что лежали на лотке торговца сладостями среди конфет, пряников и пастилы. Но они не смогли ничего купить, потому что не было денег.

Анакин лишь хитро улыбнулся в ответ и сунул в рот свою половину кекса.

Тигрис пошевелил кончиками пальцев ног - на них покоилась голова мохнатого зверя, и они немного затекли. Зверь зарычал и проснулся.

Внезапно в зале наступила тишина. Гости сели на свои места, толкнув детей-рабов себе под ноги. Хетрир возвышался над ними, раскинув руки. Широкие рукава его белого одеяния напоминали крылья, края их отливали серебряным блеском.

Тигрис лихорадочно дожевал последнюю крошку подарка Анакина и вытер рот рукавом, потом одернул Анакина, пытаясь заставить его сидеть прямо. Но малыш, наоборот, оживленно заерзал на скамье.