И продолжается погоня!

Английские борзые грейгаунды и уменьшенные их копии уиппеты так же, как и разводимые в Европе великолепные афганские борзые, в охотах больше не участвуют, а стали вроде рысистых и верховых лошадей скакунами «малых» беговых дорожек: гонятся — кто быстрее! — за искусственным зайцем, который с помощью особых механизмов приводится в движение по такого же типа «кругу», как на ипподроме. На этих испытаниях грейгаунды развивают скорость до 63 километров в час, а афганские борзые — только 56–58.

У нас в стране вместо прежнего множества гончих собак (прямогонных, крутогонных, брудастых, костромских, польских, английских, арлекинов и пр.) остались только две хорошо сформировавшиеся породы — русская гончая (рыжая, нередко с темным чепраком) и русская пегая (называемая также англо-русской). Правда, в последнее время завезли к нам и гончих-биглей, но пока число их невелико для такой страны. Бигль похож на английского лисогона, но меньше его и на более коротких ногах. Его отлично можно содержать в квартире, и он хорошо гоняет зайцев. Можно выезжать с ним в лес и не зависеть от егерей и их собак, охотиться самостоятельно.

Легавые. У нас семь-восемь основных пород легавых: короткошерстный пойнтер, длинношерстные сеттеры — рыжий («цвета красного дерева») ирландский, черно-подпалый гордон (или шотландский сеттер), английский сеттер — белый с черными, желтыми пятнами и таким же крапом. И три немецкие легавые великолепного кофейного цвета. Обычно они не однотонно окрашены, а пестрые, в крапе, «мраморные». Это курцхаар (короткошерстный), лангхаар (длинношерстный) и дратхаар (жесткошерстный). Встречается, но редко, еще и венгерская легавая, очень похожая на курцхаара, но только темно-палевая. С ней и немецкими легавыми можно охотиться и на зверя. Но английские легавые идут только по перу (то есть по птице) и работают «верхним чутьем»: чуют по ветру, где затаилась дичь. Стиль, ход охоты у них (с небольшими вариациями) одинаков.

Болотистая луговина. Пойма. Огромный, мягкий, драгоценный ковер слепит глаза многоцветием. Вон там, на «ковре», — рыжий клок пламени, который, кажется, подожжет сейчас и траву и цветы.

Вот-вот загорится болото!

Любо смотреть на собаку…

Главное ее достоинство — чутье. Чутье верховое: по следу хорошие легавые работать не должны. Океан запахов окружает собаку, но в этом океане она найдет один-единственный — теплый запах затаившейся птицы.

…И вдруг! Вы только взгляните на собаку! Как она напряглась, до дрожи! Теперь только вперед.

Осторожно ступая, приблизился пес к какому-то такому месту, где запах птицы стал уже не отдаленно-неопределенным, а несомненным, и замер на месте.

Собака ждет указаний хозяина: «Вперед!» (Но можно сказать и «Пиль!».)

Медленно, просто с осторожностью двинулась. Это называется подводка! (Но допустима и быстрая подводка — прыжком.)

Птица срывается из-под самой собачьей морды (или чуть вдалеке). Летит низко над землей. И тут выстрел! Падает птица…

А собака?

Собака, лишь только птица вспорхнула, сразу же легла (но может и стоять замерев: лишь бы с места не срывалась, не гналась бы за птицей, чтобы самой под выстрел не попасть и выводок, если он тут, не распугать).

Подала ли она птицу?

Может подать, а может и нет: не в этом суть…

Афганская борзая — одна из самых красивых собак. Смотрите, какая у нее великолепная «уборная псовина» (то есть шерсть).

Биглей завезли к нам недавно. Большая часть из них служит целям медицины как подопытные животные.

Спаниели. Это так называемые розыскные собаки. Они работают без стойки нижним чутьем и верхним, как легавые. Охотятся с ними обычно по просекам, опушкам, перелескам, кустарникам и в камышах. Спаниели выгоняют птиц и мелкого зверя на охотников, и потому поиск у них должен быть более коротким, чем у легавых: иначе станут поднимать дичь вне досягаемости выстрела.

Спаниели хорошо добирают подранков и с лаем идут по свежему следу. Очень любят воду и охотно подают из нее битую птицу. И в то же время они прекрасные комнатные собаки: ласковые, понятливые, веселого нрава.

Родина спаниелей — Испания (само название их говорит об этом: «спаниель» происходит от «эспаньол»-«испанский»). Спаниели здесь известны с XV столетия. Затем, в XVIII–XIX веках, за разведение спаниелей взялись англичане. Они и вывели многие современные породы (коккер-спаниель, спрингер-спаниель, фильд-спаниель, кинг-чарльз-спаниель, той-спаниель и другие).

Обычно охотничьи спаниели — коккер и спрингер. Первый меньше: рост — 37–41 сантиметр, а спрингер-спаниеля — 50 сантиметров, вес его около 22 килограммов, а коккера почти вдвое меньше.

«У нас в стране разводят свой тип спаниелей, имеется особый стандарт так называемого русского спаниеля. Настоящих коккеров у нас очень мало (менее 100), а спрингеров единицы» (В. Г. Гусев).

Такса.

Норные собаки. Это в основном фокстерьеры и таксы.

«Такс девять пород: нормальная, карликовая и кроличья, каждая из которых бывает короткошерстная, длинношерстная и жесткошерстная» (Найман и Новотны).

Как идет норная работа? Собака должна выгнать из норы лисицу или кролика, загнать «в угол» барсука. Она сражается один на один в темноте норы со зверем, много более тяжелым и сильным, чем она (если речь идет о барсуке). Барсук, как правило, и лиса нередко из норы не выбегают, а, забившись в какой-нибудь из тупиковых отнорков, огрызаются на собаку, кусают ее, если та вовремя не отпрянет. Это может продолжаться долго. Тогда охотники, вооружившись лопатами, роют колодец в том месте, откуда слышится собачий лай, и, добравшись с таким нелегким трудом до зверя, прижатого в угол собакой, берут его живьем или убивают.

Таксы годятся и для следовой работы, с лаем идут по следу убегающего зверя. И как спаниели, отыскивают в зарослях дичь, выгоняют ее на охотника.

Лайки. Универсальные собаки. Идут по любой птице и любому зверю (даже по тигру!). В основном работают не по следу, а если уж гонят зайца, лису (что им не положено делать!), лося или кабана, то молчком. Лишь когда увидят зверя, то облаивают его, не дают ему уйти до подхода охотников.

Лось, если лайки слишком напористы, плохо держит «отстой», а медведь хорошо. Хорошая лайка-медвежатница и одна (но лучше в паре) так завертит зверя, что он и на охотников не обращает внимания. Вертится, норовит поймать собаку, а та атакует его только сзади. «Берет по месту» — кусает за гачи, то есть за задние места. Медведь же «хлипок на зад», всяких его ушибов и тем более укусов боится. Вот и вертится, зад от нее прячет и хочет поймать собаку. Тут подходят охотники и стреляют зверя почти в упор.

На охоте по берложному медведю картина похожая: так или иначе выгонят лайки медведя из зимнего лежбища. Но лучше делать это без помощи собак, которые ныряют в чело берлоги, медведь может их заломать, если собаки еще не очень опытны.

Выгонят. Если не убьют на выходе из берлоги (что часто бывает), медведь тут же ударяется в бег, лайки или лайка за ним. Когда снег еще неглубок, скоро останавливают зверя, и подоспевшие охотники стреляют его. Но по глубокому снегу пускать лаек вдогон медведю нельзя, не увернутся они от него.

Охотятся с лайкой в камышах по уткам и по другой дичи, которую собака выгоняет из чащобы. Но лучшая охота, на мой взгляд, по глухарю (поздним летом и осенью). Как поднимет его собака, глухарь тотчас садится на ближайшее дерево, а лайка, неотрывно наблюдая за ним, лает на него обычно басовито и отрывисто.

Тайком, прячась за деревья и кусты, подходит охотник на верный выстрел. Тетерев такого облая не держит, на деревья не садится, вспугнутый лайкой сразу улетает, но молодых тетеревов в начале сезона осенней охоты можно стрелять из-под лаек. Рябчик держит облай, но редко. Ну а уж белку, куницу, соболя, хоря, даже выдру и норку промышляют с лайкой очень успешно.