Уже в 1935 году объявилась енотовидная собака в Финляндии, а еще через десять лет – в Швеции, затем – в Польше, Чехословакии, еще через 8 лет – в Румынии. В Германии, в Вестфалии, первых енотовидных собак увидели и застрелили в 1962 году, однако не ясно, переселились ли они сюда с востока или убежали с местных звероводческих ферм (как это случилось и в Финляндии).

Итак, двинулась енотовидная собака в наступление на запад! Успех акклиматизации зависел во многом от ее собственных способностей.

Она в принципе бродяга, к одному месту мало привязана, не спеша, но неутомимо проходит большие расстояния. Любит поймы, кусты у озер и перелески в степи и среди лугов. Таежные дебри ее не прельщают. Плодовита, иногда 19 щенят приносит сразу (но обычно все-таки 7-10). Ест разное: лягушек (а их везде немало!), мышей, ящериц, насекомых, моллюсков, рыбу, птиц, птенцов и яйца, ягоды, фрукты, а когда голодна, то и овес, конский навоз, всякие отбросы. Она (и это тоже очень важно) зимой, с ноября по март или февраль, как медведь или барсук, накопив за лето жир, спит где-нибудь в норе или под выворотом ели. Для собаки повадка небывалая! Но в оттепели часто пробуждается и бродит по лесу, оставляя на снегу довольно разлапистые (в сравнении с лисьими) следы. На юге, где тепло, может зимой и не спать, а голодные, не накопившие жира «еноты», бывает, что и на севере бродят все морозные месяцы, одержимые одной заботой: что бы такое съесть.

В старой барсучьей или лисьей норе, под выворотом среди корней (на родине, в дальневосточном Приморье, и сама норы роет), обзаводится енотовидная сука многодетной семьей. Самцы из-за самок, говорят, у них не дерутся. Дети родятся, и законный отец их не бросает, а когда щенки подрастут, приносит им разную добычу.

Песец – самая, пожалуй, короткоухая лиса, а фенек – самая длинноухая. Песец – житель Заполярья, фенек – знойной Сахары и Аравии. Оба – лисы особых родов. И песец ростом невелик, но фенек – совсем крошка, с котенка, а вес его – полкилограмма. (И крик у него не звериный, а какая-то лягушачья сухая трескотня.)

Енотовидная собака.

Родина ее – Дальний Восток, но и в европейской России во многих местах это теперь обычный зверь. В Японии мясо енотовидных собак очень ценят гурманы, а кости – народная медицина.

В горячих песках Сахары фенек, пожалуй, самое обычное млекопитающее. К жаре привык, но и его она порой донимает. Потому днем прячутся фенеки в глубоких и прохладных норах, которые для большего комфорта выстилают сухой травой, перьями и шерстью. К вечеру дружно, как по команде, внезапно вдруг вылезают из-под земли и, чутко прислушиваясь огромными своими ушами ко всем шорохам вокруг, сидят у нор, пока жара совсем не спадет. Если солнце чересчур припечет, приляжет фенек и голову, как зонтом, прикроет пышным хвостом. Чуть звук какой, насторожившись и ушки к нему повернув, рысцой подбирается фенек туда, где услышал совершенно неуловимый для нас шелест ящерицы по песку или скачок саранчи в траве. Шелохнется во сне пустынный жаворонок или рябок – фенек услышит и вот уже крадется словно тень, глазенки его блестят, нос и уши напряженно принюхиваются, прислушиваются. Ведут его точно: замер крохотный зверек, словно в стойке легавый пес, прыжок – и птица у него в зубах.

Там, где хоть немного есть воды, собираются на водопой, повизгивая в радостном предвкушении, много фенеков из близких и далеких нор. Фенек долго может жить и без воды, питаясь соками съеденных животных, ягод и плодов.

Ранней африканской весной родятся в норе у миниатюрной большеухой лисицы совсем крохотные лисята. Тут же организуется промысел: кочевые арабы, раскопав норы, малых фенеков собирают в корзины и везут продавать в оазисы. Там фенеков откармливают, по праздникам жарят и едят.

Фенек – самая крохотная и самая большеухая лиса. При длине тела и головы не больше сорока сантиметров (и весе всего полтора килограмма) уши у фенека феноменально велики – 15 сантиметров. Фенек, прячась, так быстро роет землю, что про него говорят: «Он погружается в песок».

В ту же пору, когда фенек в Сахаре изнывает от жары, песцу весьма прохладно. Ведь живут песцы в тундрах Европы, Азии и Америки, а местами – на горных хребтах Якутии, на Командорских, Курильских и некоторых полярных островах. Иногда заходят далеко во льды Арктики (до 85-го градуса северной широты) и следуют часто за белыми медведями, как шакалы за львами: объедками их пиршества кормятся в голодную пору. Зимой уходят песцы на юг – в тайгу, иногда верст за тысячу, порой до Ленинграда и Калининской области. Летом почти все снова возвращаются в тундру, некоторые, впрочем, остаются в сибирской тайге и на лето.

Общеизвестно, что зимой песец белый, как снег. Многие, по воротникам судя, знают также, что есть и голубые песцы: зимой они голубовато-серые, но чаще палево-дымчатые, бурые или даже черные. Эти на меховых рынках стоят дороже. Летом песец, именуемый крестоватиком, бурый сверху и желтовато-грязно-белый снизу. Живут песцы в норах (зимой – часто в снежных), из года в год их подновляя и дополняя. Превращаются тогда их жилища в подземные лабиринты с множеством входов и выходов (иногда их до шестидесяти!). Бывает, что и в расщелине, а иногда и просто между кочками рождает песцовая самка многочисленное свое потомство (7-10, а то и 25 щенков).

Длинным летним полярным днем и короткими сумерками рыщут песцы по тундре. Едят все, что съедобного найдут или поймают, – леммингов, мышей, куропаток, зайцев, рыбу, трупы тюленей и китов. Ягоды тоже. Когда добычи больше, чем песец может съесть, он ее в землю закопает и мордой так сверху умнет и сровняет, что и не видно, где рыл.

Два весьма выдающейся внешности существа собачьего племени охотятся в прериях и лесах Южной Америки. Одно чрезвычайно коротконогое; на вид – как такса; второе – весьма даже длинноногое. Первое, кустарниковая собака, ловко на коротких ногах снует в густых зарослях тропических лесов Центральной и Южной Америки. Второе, гривистый волк, на длинных конечностях, которым любой скакун может позавидовать, скачет по степным равнинам Боливии, Парагвая, Аргентины и Южной Бразилии.

О жизни тропической таксовидной собаки мало что известно, хотя в Бразилии она и не так уж редка. Там ее иногда приручают – она к людям привыкает быстро и, говорят, довольно умна, послушна. Мимика у нее выразительна и необычна: хозяина приветствует не виляньем хвоста, а странным дрожанием приоткрытых углов губ, которые у конца морды в то же время плотно сжаты.

Вид у кустарниковой собаки прямо-таки странный: тело массивное и длинное (вместе с головой – 60 сантиметров), а ножки короткие, словно рахитичные, так что, когда стоит, в холке она не выше фута, а фут, как известно, 30 сантиметров. Хвост толстый и тоже короткий (15 сантиметров), словно обрублен. Собака темнобурая, а брюхо у нее иногда темнее спины. В окраске зверей это отклонение от нормы очень редкое и говорит о том, что кустарниковые собаки большую часть жизни проводят в тени и полумраке.

Ведь природа наложила более темные тона на спины своих детей (даже полосатых и пятнистых), чтобы скрыть и затушевать естественную разницу в освещении верхней, обращенной к солнцу, и нижней, затененной, поверхности тела. Если бы этого не было, то нижние контуры животного, подчеркнутые тенью, рельефно выделялись бы на любом фоне. Потеряв рельеф и став на вид плоским, зверь, если его окраска соответствует микрорайону, в котором он живет, легче сольется с местностью. Если у животного спина светлее брюха, значит, подобно некоторым странным созданиям (рыбе синодонту, гусенице глазчатого бражника или ленивцу), большую часть жизни оно проводит, плавая или вися на ветке вниз спиной. Если и спина и живот окрашены почти одинаково – значит, живут их обладатели в тенистых, сумеречных местах или совсем без света – в пещерах и глубинах океана.